Дух некроманта

– В этом нет ничего сложного. Если человек испытывает одну эмоцию долгое время, это отражается на его лице и в глазах. Будь внимательней и тоже сможешь этому научиться.

– Тогда что вы можете сказать обо мне? – с интересом спросил паренёк.

– Одни твои сверкающие глаза, уже говорят о твоем постоянном желании постигать новое, любознательности, и о множестве эмоций. Думаю из-за последнего ты очень чувствительный внутри, хоть этого никому и не показываешь. В этом, кстати, ты очень похож на мою сестру, только она была намного капризней.

– Была? С вашей сестрой что-то случилось?

– Нет… просто нам пришлось разминуться. Теперь я каждый день вспоминаю её образ, чтобы не забыть то милое личико… жаль, что я не могу её сейчас поддержать. Каждый нуждается в поддержке, а эмоциональные люди, как ты или она, вдвойне нуждаются. Вы полны энергии, у вас всегда сверкают глаза, но если вы не выдержите, то огонь в глазах погаснет, а все эмоции, что до этого давали силы, начнут разрушать изнутри.

Рассказывая, Сандра так увлеклась, что не заметила как весь лагерь начал торопливо сбегаться к шатру с едой. Все хотели посмотреть на «чужака в лагере», а именно, на девочку лет тринадцати, которая каким-то чудом появилась в глуши, где даже разбойники не рискнут ошиваться.

– Мне нужна еда… и вода, – ослаблено проговорила девочка лет тринадцати с серебряными волосами.

– Разве так просят еды? – с улыбкой проговорил один из дюжины сбежавшихся охранников. – Ты вообще откуда? Тут твои родители?

В ответ на вопросы охранника девочка несколько секунд смотрела на него ледяным взглядом, а затем, словно понимая ,что это бессмысленно, молча двинулась к шатру с едой. Охранник, конечно, попытался её остановить, но едва он притронулся к её синей походной одежде, как его рука тут же начала покрываться льдом.

– Ве… ведьма! – испуганно прокричал один из стражников.

– Чего вы стоите, убейте её!!! – истерично прокричал один из купцов, торопливо унося ноги подальше.

Даже самые смелые и бывалые воины застыли в страхе, когда своими глазами увидели «колдунство». Всё, на что им хватило смелости это торопливо построиться фалангой у входа в шатёр, надеясь, что колдунья остановится и просто уйдёт.

– Проваливай отсюда, пока цела! – неубедительно пригрозился охранник.

– Уйдите, и никому не будет больно, – снимая толстую кожаную перчатку, говорила девочка. – Я очень хочу пить и есть, но не хочу из-за этого причинять вам боль.

Когда девочка сняла перчатку и от её руки пошел синий ледяной пар, охранники окончательно потеряли надежду на «лёгкое решение конфликта». Они не могли просто сбежать, ведь тогда их сразу бы выгнали из нейтральной гильдии наёмников, таковы правила: неважно кто враг, без приказа отступать нельзя.

– Так значит, тебе всего лишь нужна еда и вода? – с улыбкой проговорила Сандра, сев на колени рядом с девочкой.

– Почему ты не хочешь сделать мне больно…? – спустя несколько секунд недоумевающего взгляда, удивлённо спросила девочка.

– А разве правильно бояться и делать больно человеку лишь из-за того, что он не такой, как все? – говорила настоятельница тоном, будто перед ней обычный ребёнок.

– Дай мне еды и воды, – спустя несколько секунд размышлений, проговорила девочка. – И я просто уйду.

– Не волнуйся, сейчас всё принесут. Но ты не ответила на мой вопрос.

– Я не понимаю этого вопроса… – опустила голову девочка.

– Я просто хочу сказать, что наверно очень трудно быть ребёнком, при виде которого все достают оружие. Так ведь?

– Отец предупредил, что весь остальной мир будет пытаться сделать мне больно, но я не понимаю почему, – несвязно отвечала девочка.

– Я всё принёс, – торопливо подбежал Авен, с водой и едой.

– Видишь? – улыбнулась Сандра, передавая девочки воду. – Не все в этом «остальном мире» хотят сделать тебе больно.

– Они на меня смотрят так же, как все, – глядя на стражников, говорила девочка. – Они меня ненавидят и хотят сделать больно. Все, кого я встречала, хотели сделать мне больно.

После этих слов девочка взяла воду в левую руку и уже даже собралась пить, как вдруг Сандра заметила странный взгляд Авена и торговца. Авен был явно подавлен, будто его заставили соврать, а на лице торговца понемногу расползалась зловещая улыбка.

– Подожди, – стремительно забрала Сандра воду у девочки, а затем обратилась к Авену. – Что вы туда подмешали!?

– Н… ничего, – растерялся Авен.

– Зачем вы пытаетесь её отравить!? – гневно поднялась настоятельница на ноги, кинув кружку на землю. – Разве она не сказала, что уйдёт сразу, как получит еду!?

– Сейчас! – крикнул один из охранников, дождавшись, пока девочка потеряет бдительность.

Несмотря на то, что Сандра специально встала между девочкой и охранниками, надеясь таким образом избежать кровопролития – это нисколько не помогло, её просто небрежно оттолкнули, словно ненужную помеху.

– Так и знала, вы все такие же, – отчуждённо проговорила девочка и приложила правую руку к земле. Ту самую, с которой она недавно сняла толстую кожаную перчатку.

Всего за мгновенье рука девочки загорелась ярким бирюзовым светом, а затем, трава, земля, и даже стражники, начали постепенно покрываться льдом. Сперва оледенели их железные ботинки, отчего одни намертво примёрзли к земле, а другие потеряли равновесие и упали, а далее, спустя всего секунду, холод начал добираться и до тела. В этот момент солдаты кричали от боли, молили о пощаде, но девочка словно их не слышала. Она не убрала руку до тех пор, пока стражники не превратились в безжизненные ледяные фигуры с лицами ужаса, отчаяния и боли.

– Нет… как же так. – Подавленно проговорила настоятельница, медленно поднимаясь на ноги.

Теперь, когда стражников лагеря заживо похоронили во льду, никто даже на шаг не решался приблизиться к девочке. Она спокойно надела перчатку обратно, взяла еды и воды из шатра с провизией, а затем просто ушла, не обронив ни слова. После её ухода ещё некоторое время в лагере царило молчание, однако оно быстро закончилось, как только испуганные торговцы начали постепенно приходить в себя.

– Посмотри, что ты наделала! – закричал один из торговцев, обращаясь к Сандре. – Из-за тебя они все мертвы!

– Опять… – безжизненно произнесла настоятельница, подобрав валяющийся рядом нож. – Опять все мертвы…

– Что ты там бормочешь?! – не рискуя подойти ближе, прокричал другой торговец.

Пока Сандра медленно уходила из лагеря с ножом в руке, оставшиеся торговцы ни на секунду не утихали, постоянно выкрикивая обвинения ей в спину. Казалось, их совершенно не интересовал тот факт, что настоятельница наоборот, всеми силами пыталась избежать смертей. Она была готова даже рискнуть своей жизнью, лишь бы уберечь чужую, но опять, опять ничего не получилось. Опять на её глазах погибло множество людей, опять она не смогла никого спасти, и опять она сделала лишь хуже.

Чем дальше настоятельница уходила от лагеря, тем всё тише звучали голоса торговцев. Они сливались со звуками лесной глуши и вскоре начали звучать как моногамный шум, который даже не доходил до мыслей Сандры. Всё, что находило отклик в её душе – это слово опять.

– Может… меня кто-то проклял, – двигаясь полумёртвыми шагами и спотыкаясь о каждую ветку, думала Сандра. – Почему всё это случается со мной? Почему у меня ничего не получается? Почему я не могу обнять сестру? Почему я не могу радоваться жизни? Почему у меня нет ни единого шанса жить как все? – задавая вопросы сама себе, подносила она нож к животу. – Мне очень страшно… теперь, когда я не хочу больше так жить, мне кажется это всё несправедливым. Настолько несправедливым, что даже идут слёзы…

Сандра тяжело вдохнула, закрыла глаза, а затем трясущимися руками занесла нож. Осталось лишь мгновенье в котором она не чувствовала страха, лишь сожаления которые нарастали словно снежный ком причиняя всё больше боли. В последний раз она вспомнила маленький образ Аделины, в последний раз она вспомнила все её улыбки, а затем что есть силы, направила нож себе в живот.

В этот момент настоятельницу уже бы ничего не остановило, её руки крепко сжимали рукоять, а нож неуклонно набирал скорость. Спасти Сандру могло лишь чудо – и оно случилось. Мрак леса сменился ярким бирюзовым светом, который с невообразимой силой вырвался из тела Сандры. Эта странная сила словно ураган выбила нож из рук Сандры, а затем устремилась дальше, вглубь леса.

– Что это… моё тело горит, – промелькнуло в мыслях у настоятельницы.

Спустя пару секунд Сандра уже не могла держаться на ногах, падая, она попыталась подставить руки, но даже на это у неё не хватило сил. Казалось, словно в один миг из неё забрали жизнь, а затем кинули в горящее пламя. Перед глазами начали проноситься какие-то события, незнакомые люди, незнакомые места, однако на этом странности совсем не закончились. По каким-то причинам Сандра точно знала, что видит не обрывки фантазий, а самые настоящие картины из будущего. Она была уверена в этом, пусть и не знала почему.

Она увидела прибытие в орден познания и странного человека там по имени Елеазар. Затем картина переменилась и Сандра увидела небольшое деревянное святилище братства святого слова. Дальше она увидела толпу незнакомых людей, которые взбунтовались против чего-то, они проливали кровь, убивали невинных, и их становилось только больше. Волнения охватили весь материк, отчего целые города превратились в пепел. Воздух был пропитан кровью и жаждой убийства, и не было этому конца. Даже природа превратилась в хаос: проснулись вулканы, накатывали огромные волны, земля дрожала. И когда пепел затмил солнце, мертвецы поднялись из своих склепов, сметая остатки жизни на своём пути.

Елифан, орден познания.

Дело близилось к утру, а Елифан до сих пор даже глаз не сомкнул. Приступы кровавого кашля участились, а боль от них стала ещё острее. Очевидно, что счёт шёл уже не на часы, а на минуты.

– Выглядишь паршиво, – сидя на подоконнике и смотря в открытое окно, проговорил Сальваторис. – Тебе повезло. Ты умрёшь быстрее, чем потеряешь веру в людей.