Медвежонок Ромми

– Не может быть!

У Джозефа отвисла нижняя челюсть от удивления, когда он увидел, как медвежонок, взяв павлиний хвост, стал лазать по полкам с игрушками и заботливо стряхивать с них пыль.

– Это просто потрясающе! – комментировал мальчишка происходящее, ни разу не моргнув выпученными глазами с того момента, как заглянул внутрь магазина и увидел хлопочущего там Ромми. – Если рассказать об этом кому-то, точно не поверят, – заключил он. – Особенно родители.

Аккуратненько смахнув крохотные пылинки с мягких игрушек, среди которых не было других медвежат, а только птички, хомячки, да зайчики, медвежонок Ромми принялся осторожно спускаться с полки на стул. Зацепившись передними лапками за край лакированной дощечки, на которой сидели мягкие игрушки, он пытался дотянуться ножками до поверхности стула, но чуть-чуть не рассчитал своих сил. То ли полка оказалась слишком скользкой от лака, то ли стульчик стоял слишком далеко, как бы там ни было, он свалился на пол, при падении несильно ударившись своей круглой головой об край стула, который на самом деле должен был ему помочь, а не навредить.

– Ох… – вздохнул медвежонок, неуверенно поднимаясь на ноги и почесывая слегка ушибленное место на затылке. – Как это я умудрился свалиться оттуда. – Он посмотрел вверх – туда, где только что висел вниз ногами. – Ого! Как высоко. Так ведь и покалечиться можно.

Мальчишка по имени Джозеф, который все это время стоял у окна и наблюдал за медвежонком, сейчас, прикрывая ладошкой рот, едва сдерживался, чтобы вовсю не рассмеяться. Вот только незадача, как он не старался удержать смех, тот все равно вскоре вырвался наружу. После того как лицо первоклассника раскраснелось и стало похоже на перезревший на грядке помидор, он расхохотался так, что Ромми просто не мог его не услышать, даже через толстое стекло витрины.

Плюшевый мишка, уже стоя на своих ножках, но не успевший до конца прийти в себя после неожиданного падения, резко повернул голову в направлении окна, со стороны которого донесся до него чей-то хохот. Ромми никак не ожидал увидеть там мальчика, заливающегося от смеха, и поэтому он сильно испугался, после чего громко закричал: «Аа-а-а!..»

Смех Джозефа тут же исчез, словно растворившись в холодном воздухе, а по телу мальчика пробежала дрожь, когда он увидел напуганную мордочку кричащего медвежонка. Он точно был уверен в том, что в этот самый момент у него на коже под одеждой появились пупырчатые мурашки.

«Аа-а-а!..» – закричал и сам Джозеф, испугавшись еще больше, чем Ромми.

Потом первоклашка резко замолк. И плюшевый мишка тоже последовал его примеру. Примерно секунд десять они смотрели друг на друга выпученными глазенками, после чего снова в унисон громко закричали: «Аа-а-а!..»

Пока Джозеф вопил от испытываемого ужаса, ему в голову пришла одна стоящая идея. «Пора делать ноги!» – кричал ему взбаламученный разум. И тут мальчишка резво сорвался с места и быстро-быстро побежал прочь от магазина, сверкая пятками. Убегая все дальше, он какое-то время еще продолжал слышать напуганный крик того медвежонка в своей голове. Хотя, вполне возможно, теперь это был его собственный крик.

– Какой кошмар! – пытаясь отдышаться после утомительного марафона, прокряхтел Джозеф.

И пусть забег на длинную дистанцию забрал у него почти все силы, зато мальчик уже находился недалеко от своего дома. Сделав последний вдох, Джозеф почувствовал, как холодный воздух создал болезненное ощущение в его груди, предрекая ему тем самым ожидать в ближайшие дни первую в этом году простуду.

«Апчхи!.. А-а-пчхи!..» – пару раз чихнул он и не спеша пошел домой, где его уже ждал серьезный разговор с родителями.

Испытав тем поздним вечером такой сильный испуг и выслушав строгий выговор родителей, теперь Джозеф больше никогда не захочет задерживаться допоздна на улице. Хотя, если подумать, кто его знает. Жизнь ведь все-таки непредсказуемая штука: никогда не говори никогда.

Глава 10

Недостаточная смелость Ромми заставляет его оставаться неподвижным в ожидании чего-то неизвестного.

Вот уже на протяжении нескольких дней Ромми не поддерживал порядок в магазине игрушек. Отныне он просто сидел на прилавке возле кассы, обнимая свое большое сердце, и лишний раз боялся пошевелиться. Вдруг тот мальчик снова появится возле витрины. Хотя это было еще не самое страшное, по его мнению. Больше всего он боялся, что тот первоклассник расскажет о нем своим друзьям, а те непременно захотят увидеть все своими глазами. Вот поэтому Ромми, чтобы лишний раз не рисковать, старался не шевелиться.

Медвежонок Ромми думал так:

«Если тот мальчишка и приведет сюда всю свою компанию товарищей, то они ничего сверхъестественного здесь не увидят, потому что я буду сидеть неподвижно столько времени, сколько потребуется».

Вот так он и продолжал упорно сидеть, абсолютно не двигаясь. Шли часы, дни, недели, а Ромми лишь смотрел в одну и ту же точку на стене, даже ни разу не моргнув за все это время. К его счастью, в том месте, куда он все это время глядел, висела большая красочная картина, на которой в мельчайших подробностях была изображена природа. Если бы плюшевый мишка после столь продолжительного лицезрения этой картины хоть на секунду закрыл бы глаза, то в мельчайших подробностях увидел бы все детали изображения. Пару раз у него даже появлялась мысль проверить эту гипотезу, и закрыть хотя бы на секундочку глаза, но страх каждый раз оказывался гораздо сильнее его любопытства.

За столь продолжительное время без уборки магазинчик слегка запылился. На всех без исключения игрушках появился тонкий слой пыли. По сути дела, пыли было достаточно и на полках, и на полу, но почему-то игрушки, особенно мягкие, притягивали ее к себе гораздо больше. Сам Ромми тоже не остался без внимания пыли. Она с лихвой прозрачно-серым слоем облепила его с ног до головы. Он старался не обращать на это никакого внимания. Да, он знал по собственному опыту, что игрушкам очень не нравится пыль, но ничего не мог с этим поделать.

«Я буду сидеть неподвижно столько времени, сколько потребуется», – каждый день мысленно повторял он сам себе.

Оно и немудрено, ведь его застали врасплох именно во время уборки. Теперь он боялся даже подумать об этом.

Когда в магазине игрушек стало еще больше пыли, Ромми впервые пережил самую неприятную в своей жизни ситуацию. Как-то днем ему в нос попали ее микроскопические частички, вызвав тем самым острое, непреодолимое желание чихнуть. А как раз в этот момент мимо магазина проходила какая-то женщина, медвежонок это понял по стуку ее каблуков.

«И что же случилось?!» – спросите вы.

«Да ничего особенного», – отвечу я.

Ромми не сдержался и громко-громко чихнул, подняв в воздух всю пыль, что была на нем, а также на столешнице прилавка. Такой громкий чих не услышал бы разве что глухой. Плюшевый мишка догадался об этом и тут же притих, словно ничего и не было.

– Будьте здоровы! – само собой вырвалось у проходившей мимо женщины.

На ее слова никто не отозвался благодарностью. И тогда она оглянулась назад. Там никого не было.

«Странно, – подумала женщина. – Я точно слышала, как кто-то чихнул».

Остановившись, она огляделась по сторонам. Поблизости тоже никого не оказалось. Лишь только какая-то машина выезжала со двора.

«Вряд ли это была она», – тут же мысленно заключила растерявшаяся дама.

А потом повернулась к высокой витрине магазина игрушек и, подойдя ближе, заглянула внутрь, приложившись ребрами ладоней к стеклу, чтобы лучше разглядеть, что там. Как она и думала, кроме игрушек, внутри никого не было, ведь магазин этот был уже давно закрыт, а ей об этом прекрасно было известно. Ее сын уже не раз напоминал о новогодних подарках, которые хотел бы получить на Новый год. И она переживала, что будет делать, если этот магазинчик так и не откроется.

– Как странно! – удивленно прошептала женщина себе под нос, когда ее взгляд остановился на плюшевом медвежонке, что сидел у кассы на прилавке.

Вокруг него кружили мельчайшие частички пыли, образуя полупрозрачное облако. Они постепенно оседали, наводя на мысль, что это чихнул либо этот самый медвежонок, либо тот, кто прятался за прилавком. Если, конечно, там вообще кто-то был, в чем озадаченная дама очень сильно сомневалась.

Так как у этой женщины не было времени, чтобы во всем как следует разобраться и удовлетворить собственное любопытство, она не стала здесь больше задерживаться. Оттянув рукав пальто и взглянув на часы, она охнула и быстро зашагала. Вскоре удаляющиеся звуки ее каблуков, вместе с хрустящим эхом по снегу, исчезли где-то вдалеке.

Прошел целый месяц, а Ромми как сидел на прилавке, так и сидит, ожидает чего-то, только сам точно не знает, чего именно. Вряд ли Хоси в ближайшее время появится в магазине игрушек.

Конец ноября выдался особенно снежным и поэтому на улице лежало очень много снега. А вскоре на дворе уже было и пятое декабря. А как известно, в первые месяцы декабря у всех без исключения детей просыпается дремавшее все это время предновогоднее настроение.

Как это не покажется странным, но за все время Ромми так ни разу и не услышал суетливых детских шагов и громких голосов возле магазина, хотя очень сильно прислушивался. Иногда только кто-то быстро проходил мимо и все. Скорее всего, это были взрослые, спешащие утром на работу, а вечером – с работы домой. Детского смеха и голосов медвежонок уже давно не слышал.

«Наверное, – думал он, – все ребята смирились с тем, что магазин игрушек уже никогда не откроется».

От таких мыслей ему становилось немножечко грустно.

Иногда Ромми вспоминал о том любопытном мальчике, который застал его во время уборки. И каждый раз задавался одним и тем же вопросом: «Придет ли он еще когда-нибудь сюда?» И каждый раз сам на него отвечал: «Вероятно, нет. Судя по всему, мальчишка так сильно испугался моего крика в тот день, что больше тут не появится». Ромми терзали смутные сомнения на счет того, радоваться ли этому или, наоборот, печалиться. В последние дни ему было очень одиноко, и он просто нуждался в чьей-то поддержке. Другие игрушки хоть и были вроде как одушевленными, но не могли ему доставить радости, схожей с той, которую он испытывал при общении с человеком. Ромми был каким-то промежуточным звеном между игрушками и людьми. И пусть он внешне был игрушкой, зато тянуло его к людям.

Утратив страх быть кем-нибудь замеченным, медвежонок Ромми, когда на улице становилось темно, а на окнах загорались разноцветные гирлянды, несколько раз осмеливался повернуть голову, чтобы выглянуть через витрину на улицу. Каждый раз за окном никого не было: ни Хоси, ни того мальчика, ни какого-либо другого – вообще никого. Лишь только снег и ночь.

Как-то в один воскресный день, когда погода была солнечная, а настроение хорошее, у плюшевого мишки пару раз возникало сильное желание начать жить по-прежнему: следить за порядком, ухаживать за игрушками. Вот только когда наступил вечер, а солнышко уступило место яркому месяцу, у него пропало это желание, потому что он снова загрустил. Поводов для этого хватало.

«Может быть, завтра…» – в тот вечер тихо сказал он себе.

Но этих «завтра» в результате оказалось несколько. Пока, в конце концов, он не принял решение, что будет сидеть неподвижно до тех пор, пока к нему не вернется его друг – седой старичок Хоси, или пока не произойдет что-нибудь из ряда вон выходящее, пусть даже если это ожидание займет целую вечность. Склонив голову на свое большое сердце, которое нежно обнимал лапками, он просто стал ждать.

А ждать ему долго не пришлось, так как жизнь его резко поменялась. Но обо всем об этом поподробнее вы, мои дорогие читатели, узнаете в следующей части книги.

Часть вторая

Глава 1