Бесцветье

Не дождавшись ответа, женщина продолжила, а чтобы у неё не тряслись руки, она вытащила откуда-то платок и скрутив его в тугой жгут, продолжала сжимать материю.

– Однако родам не суждено было случиться, по понятным причинам. Ни Феодор, ни Эллеонора не хотели с этим мериться. Хозяин пошёл в деревню и привёз тамошнюю знахарку – Агафью.

Эльвира кивала, давая понять, что всё это ей уже известно и открытием не является.

– Так вот, Феодор верил, что Агафья поможет, а та ни в какую. Даже под угроЗами пыток и смерти она предпочла отравить Эллеонору, надеясь разом и мать и дитя загубить. Но что-то пошло не так, может вмешательство Корнелиуса тому виной, может ещё что, но ребёнок был рождён, а Эллеонора умерла.

– Всё это я уже знаю, – спешила заверить Эльвира – я говорила с Зарой – женой старосты Кварота.

Эльза удивлённо поглядела на Эльвиру, словно произнесённое только что имя вызвало у женщины какие-то давние воспоминания.

– Ну тогда вы должно быть знаете, что после того как плод Феодора и Эллеоноры вступил в этот свет, начался мор. – сказала Эльза.

Эльвира ничего не ответила. Это не было новостью для неё, ведь она уже предполагала очевидную связь этих двух событий.

– Однако, – сказала Эльвира – природа этого мора оказалась не по силам Корнелиусу.

Эльза на какое-то время прикрыла глаза подставляя своё одутловатое лицо набежавшим волнам приятного, вечернего ветра.

– Именно так, госпожа. – наконец кухарка заговорила, подтверждая предположение Эльвиры – Господин Феодор возлагал большие надежды на Корнелиуса. Всё держалось в строжайшем секрете от этого вашего Конвента, и наш хозяин пошёл в ва-банк.

Эльвира ещё раз кивнула, наконец обнаруживая необходимую ей причинно-следственную связь:

– Он надеялся, что Корнелиус и его знания помогут решить эту проблему не прибегая к помощи Конвента и соответственно – не подставляя его самого под «удар»

Вместо того, чтобы прямо подтвердить правоту предположений Эльвиры, Эльза отстранённо глядела куда-то вдаль. Спустя несколько мгновений она продолжила:

– Господин Феодор не понимал какого масштаба беду он навлекает. Предостережения Агафьи были столь туманны и расплывчаты, что наш хозяин счёл их проявлениями её суеверного страха.

– Что было потом? – Эльвира не позволяла женщине уклониться от заданного курса беседы.

– Потом начался мор. – неожиданно прямо и лаконично ответила Эльза – То не было простой болезнью, как ожидал господин Феодор. Обитатели Кварота не болели, они ведь уже лишены этого сомнительного удовольствия, страдать от недугов живых.

Сказав это, Эльза бросила на Эльвиру взгляд – требовавший простого, короткого ответа. Получив таковой, женщина продолжила.

– Все, обитатели посёлка и наши люди в Замке, все прекращали существовать, истощаясь на глазах, их сущности просто растворялись, словно материя вытягивалась какой-то силой извне.

– Силой извне? – повторила эту, показавшуюся ей странной, фразу Эльвира

– Тело Эллеоноры было помещено в чертоги Замка, покуда господин Феодор не принял окончательного решения – как с ним поступить.

– А что-же его дочь? – спросила Эльвира, понимая, что доселе она ещё ни разу не касалась этой стороны вопроса.

Эльза несколько помедлила с ответом, на протяжении минуты она вообще не демонстрировала никакой реакции на вопрос Эльвиры. Затем, она посмотрела на посланницу и едва-Заметно кивнула.

– Да, его дочь. Девочку назвали Валентайн, такое имя ребёнку выбрали Феодор и Эллеонора ещё до рождения. Однако ребёнок родился мёртвым.

При этих словах Эльвира вдруг остановилась, словно перед ней выросла невидимая стена, препятствующая ходу дальше.

– Постой же, – она перебила собеседницу – но как тогда Феодор….?

Свой вопрос Эльвира не успела закончить. Промешкав из-за неловкости формулировки, она позволила Эльзе прийти на помощь, когда кухарка поспешила с объяснениями.

– Ребёнок родился мёртвым, что вполне естественно для Кварота, здесь немыслимо порождение новой жизни, вот почему изначально вся эта интрига господина Феодора вызывала такую реакцию у людей.

– И это также причина – почему он прикладывал все усилия, чтобы скрыть это от Конвента. – заключила Эльвира.

– Всё так, госпожа посланница, всё так. – Эльза в очередной раз подтвердила предположение, оказавшееся истиной – Мертворожденное дитя, тем не менее, было помещено в комнату в Замке, которую некогда Эллеонора и господин Феодор отвели под детскую. Никто не находил понимания достаточно, чтобы оправдать казавшиеся безумными действия нашего хозяина.

«– Да уж, могу себе представить.» – подумала Эльвира, но предпочла промолчать, дабы не прерывать рассказ собеседницы.

– Бремя нереализованной, смелой, безумной мечты, могло наложить неизгладимую черту на сознание нашего господина, однако он был единственный, кто ведал, что происходило.

– И что-же это было? – Эльвира задала этот вопрос лишь тогда, когда ей стала очевидно, что Эльза достигла очередного рубежа нерешительности.

– Госпожа посланница, – отвечала кухарка – я рассказываю вам это первый и последний раз, надеясь, что полученная информация поможет вам в вашем деле и вы не усугубите нашего положения.

Эльвира понимающе кивнула, хотя по правде говоря, она весьма смутно представляла себе, чего так боялась Эльза.

– Мёртвое дитя, оставаясь наедине в своей комнате, развивалось не по дням, а по часам, как если бы было живым.

Ещё прежде чем с языка Эльвиры успел сорваться вопрос, Эльза продолжила.

– Вопреки всякому здравому смыслу, а ведь мы ещё кое что помним о том, как растут дети, Валентайн взрослела с каждым днём, обращаясь в не-что внешне напоминающее её мать.

– Вы хотите сказать, – наконец заговорила Эльвира, понимая, что здесь было просто необходимо уточнить – что рождённый мёртвым, ребёнок ожил? Что Валентайн стремительно развивалась, опережая отведённый для этого, разумный, срок?

Эльза коротко кивнула, позволяя Эльвире понять, что истина на сей раз от неё не укрылась.

– Но как это возможно?

Или Эльза не знала ответа на этот вопрос, или на сей раз она не решалась отвечать прямо.

– Внимание было сконцентрировано на проблеме мора, и Корнелиус ежедневно совершал вылазки в посёлок, после чего проводил часы в своей лаборатории, в чертогах Замка.