Obscura reperta [Тёмные открытия]. Игра в роман. Часть 2. Чувство судьбы

– Твой братишка меня ждет. Я еще отыграюсь.

– Оттачивай речь. Правдой в лицо ты плеваться умеешь, с меткостью тоже неплохо, но тебе не хватает изящества.

Мальчишка смотрел на него задрав голову, все больше расплываясь в счастливой улыбке:

– Тащусь от тебя! До чего хорош, мерзавец!

– Забыл, как должен обращаться ко мне?

– О, нет, мсье козло..б, то есть мсье Роланд.

_________

Артур выгнал машину из гаража и ждал, пока выйдет Доминик. На удивление он появился вовремя. Цоллерн отдал ему ключи, сел на пассажирское место и достал договор, который хотел прочесть.

– Познакомимся поближе, – мальчишка завел машину. – Какая ..зда тебе нравится?

– Что?

– Езда, говорю, какая тебе нравится?

– Спокойная.

– Ну, тогда поехали, киска!

– А вдруг я не киска, а собачка.

– Не-а! Вот брат у тебя – кобель и сука в одном лице, а ты котеночек…

– Я твоего мнения о брате не спрашиваю, держи его при себе. Мне в принципе все равно, кто как меня называет, но если в какой-то момент мне «киска» надоест, я врежу без предупреждения, и ты будешь знать, за что, договорились?

– Ладно, крошка. Дай сигарету и адрес скажи.

Книга открыта. Вложенные страницы. Послание первое

Вчера, как мне показалось, я вошла в состояние близкое к тому, о котором он говорил.

С утра, потом вечером я чувствовала в затылке и позвоночнике тепло и какую-то вибрацию. Мне не мешали внешние звуки. Этот состояние было очень приятным, его не хотелось покидать. Как многие из моих ощущений совпадают с тем, о чем он говорил: сомнения, перемены в образе жизни, в общем отношении ко всему. Сегодня я видела белое свечение вокруг своих рук. То же чувство в руках, плечах, шее затылке, его легко узнать – словно меня зазывают на контакт. Но я еще долго тянула, доделывая какие-то дела. Потом села, приготовила бумагу и карандаш. Смутные мысли, образы приходили в голову. В какой-то момент я увидела контур ангела – голова и два крыла. Потом закончила медитировать, и было ощущение, что на голову надели крышку. И уже после этого выкристаллизовались слова: «Не так сложно разорвать круг быта, если на это есть хоть малейшее желание. Но ваше желание обратно: вы заслоняетесь повседневными делами, говорите, что они довлеют над вами. Какой в этом смысл? Если вы не желаете говорить со мной, вам достаточно прямо сказать об этом, и я оставлю вас наедине с вашей рутиной, чтобы вы могли и дальше возвеличивать ее и жаловаться на ее власть».

Нить недосказанной мысли

– Салют, Артур! – Джереми помахал, еще когда Артур только подходил к террасе кафе.

– Как дела? – Артур улыбнулся. Когда он обедал один, всегда шел сюда. Ему нравилась эта улица, нравилось смотреть на Джереми, который приносит кофе и еду, он вспоминал, как в детстве, впервые увидев в магазине какого-то негра, заворожено смотрел на него и думал, что если бы он сам был чернокожим, то был бы наверное гораздо симпатичней.

«Открытое лицо с крупными правильными чертами. Простое. Ничего подозрительного – ни изогнутых бровей, ни иронических складок, ни ямок на подбородке».

Джереми, не шоколадный, а почти черный, в своей полосатой рубашке и длинном фартуке примагничивал взгляды. Артур иногда замечал, что для многих улыбка африканца словно маленькая блестящая гирька, перевешивает чашу весов в пользу именно «Шарлотт», а не соседнего кафе.

«Большой, но кажется легким, словно что-то изнутри облегчает его вес. Двигается свободно и немного задумчиво».

– Раз ты пришел, спрошу у тебя! – ответил Джереми.

– А-а! Что сбылось?

– Да-да! Еще как сбылось!

Артур пошарил в кармане и вытащил три камня – белый, красный и черный. Потряс в руках и высыпал на стол.

– Сегодня тоже повезет! – Джереми дотронулся до белого камешка, лежавшего ближе к нему. – Спасибо! Давай я тебе?

Артур отдал ему камни и тот, потряся их в больших красивых ладонях, что-то прошептал и прижал руку к столу, потом осторожно отнял.

«Когда он улыбается, совершенно непонятно, откуда могло возникнуть то тягостное чувство. Ничего нет, он обычный, даже веселый, ведет себя как все. В чем загадка? Разве только его глаза, что-то такое во взгляде…»

– Неожиданная встреча, Артур! – Джереми взял со стола и подкинул красный камешек.

– Неожиданная? Я тут как раз ее ожидаю, вроде.

– Проверишь. Как и я! Принесу тебе заказ.

К столику подошел Мишель.

– Привет, Артур, мы ведь недолго?

– Привет, спешишь, Мишель?

– Минут 20 есть.

«Даже полчаса. Между ними явно симпатия. Трудно представить, что их может связывать».

– Ну вот, смотри, претенденты, – Мишель разложил на столе фотографии, листки, на которых было то-то написано.

«Хочет купить картину?»

Подошел Джереми.

– Добрый день, мсье, будете заказывать?

– Нет, спасибо, но в следующий раз непременно.

– Если зайдешь сюда, возьми то, что Джереми посоветует, – сказал Артур.

– У нас вся стряпня хорошая, правда, ничем не выделяется. Вот будь у меня свой ресторан, я бы поразвлек вас рецептами из книг разных писателей.

– Расскажи-ка, что за идея, – попросил Артур, глядя то на Джереми, то на лежавшие еще на столе камешки.

– О, я вывешивал бы афиши как на представления: сегодня день Жоржи Амаду – приходите отведать тех блюд, о которых он пишет в «Донне Флор» и «Габриэле», а завтра – завтра мы будем есть то, что у Хемингуэя в «Празднике», например, картофельный салат с черным перцем. А вот в четверг мы позабавимся вместе джентльменами из «Трое в лодке», приготовим ирландское рагу, или может быть сандвичи, которые так любит Мураками…