Легенда о Белой Деве

– А почему ты думаешь, – решила она сменить тему, – что Баргус допустит меня до Испытания? Я ведь даже не в Клане, про прохождение особой подготовки уж и не заикаюсь.

– У-у, – усмехнулся Гилмор, – Баргус, конечно, пытается быть взрослым и серьёзным наставником молодого поколения, но на самом деле он любопытный, как дитя. А к тебе у него и вовсе особенный интерес.

Он как-то странно посмотрел на Олесю, так, что она поёжилась. Девушка нарочито зевнула.

– Чёртова бессонница: ни сил нет, ни сон не идёт, мерзкое такое варёное состояние, – пожаловалась она. – И ведь по закону подлости под утро таки усну и пропущу всю движуху.

Гилмор подошёл к Олесе и коснулся её лба. Его прикосновение было освежающе-холодным. Олеся почувствовала, что варёность как рукой сняло, а вместо неё пришло непреодолимое желание обниматься с землёй, срочно, прямо сейчас.

– Иди ложись, – кивнул Гилмор. – Уснёшь мгновенно, проснёшься, когда кто-нибудь целенаправленно попытается тебя разбудить. – Он перехватил взгляд Олеси. – Можешь не сомневаться, Баргус тебя поднимет.

– С чего ты вдруг такой заботливый?

– Альбина расстроится, если с тобой что-нибудь случится.

– А ты… – Олеся хотела что-то спросить, но Гилмор взял её за плечи, развернул к шатру и подтолкнул в спину:

– Иди-иди. – На секунду сжал её плечи, удерживая на месте. – Только никому ни слова. Не хочу портить нашу репутацию вечно собачащихся друг с другом принца и дракона.

Олеся фыркнула, но поняла, что у неё не осталось сил даже на то, чтобы парировать колкость. Молча кивнула и удалилась в шатёр, по дороге окинув взглядом палатку Лармы, в которой спала Альбина.

Гилмор же снова сел в позу лотоса у костра и уставился в огонь. «Интересно, поладила бы она с Брук?»

Брук Ист, маленькая девочка с невероятными способностями к манипуляциям с веществом посредством мания, носила прозвище Кристальная Ведьма за способность почти мгновенно кристаллизовать всё, что её окружало. Война Магов сделала её сиротой, и мать Гилмора, тогда совсем ещё юная принцесса Изара, приютила девятилетнюю девочку, чтобы окружить её заботой и развить её потенциал. Брук росла достойной ученицей своей наставницы. А ещё стала любящей старшей сестрой родным детям королевы, когда те появились.

Гилмор усмехнулся. Подростком он совершенно не ладил с родителями и старался как можно чаще отлучаться из дома и странствовать по миру. Брук была тем человеком, кто сильнее всех радовался его возвращению. Правда, бурная радость не мешала ей как следует отчитывать его за то, что пропал, расспрашивать, где был и чем занимался, снова отчитывать за безрассудные поступки и особенно за любовные интрижки – мол, не положено принцу так себя вести. Все понимали, что королём Гилмору никогда не стать, и выбор спутницы жизни для него не слишком ограничен, но Брук всё равно при любой возможности старательно отгоняла от брата всех недостойных его кандидаток. То, как Олеся шипела на него при любых попытках поухаживать за Альбиной, неизбежно напоминало Гилмору его собственную старшую сестру. Именно этим Гилмор объяснял себе свою невольную симпатию к Олесе, прорывающуюся сквозь раздражение.

В костре громко треснуло полено; так громко, что Гилмор вздрогнул. Резкий звук выдернул его из мыслей о семье и вернул в реальность. Принц поднялся на ноги и лёгким движением руки потушил костёр. «Надо тоже поспать. В конце концов, мне предстоит быть наблюдателем Испытания Клана Сито. Кажется, такой шанс впервые в истории предоставляется кому-то из не-воинов. Было бы обидно сидеть и клевать носом».

***

«Пока меня не разбудят, ага».

Олеся действительно вырубилась чуть ли не по дороге к своей койке, но проснулась всё-таки сама. Чувствовала она себя отдохнувшей, но по тому, что Шаэла всё ещё спала без задних ног, девушка сделала вывод, что проспала она всего несколько часов. Решив не повторять эксперимент с кручением вокруг своей оси в попытках уснуть, Олеся выбралась из шатра.

Оказавшись снаружи, Олеся обнаружила, что она снова не была единственной, кто не спал. По лагерю туда-сюда бродил Баргус, разминая суставы. Перейдя к кистям, он заметил Олесю и обратился к ней:

– Как в вашем мире развивают мелкую моторику пальцев рук? – Баргус выразительно сжал и разжал кулаки. – Два с половиной века тренируюсь, а оптимальное упражнение для себя подобрать не могу.

– Ну… – задумалась Олеся, совершенно не ожидавшая подобного вопроса, – музыкальные инструменты, всякие поделки, то же  оригами…

– Оригами? – переспросил воин.

– Складывание различных фигурок из бумаги. – Олеся с некоторым сомнением посмотрела на Баргуса. – Бумага?

– Где-то должно было заваляться немного, – кивнул он и начал шарить по карманам своей жилетки. – Мы делаем мало записей на тренировках, но я всегда ношу с собой какое-то количество на всякий случай… о. – Баргус просиял, вытащил из очередного кармана сложенный вчетверо лист и протянул Олесе.

– Я вообще чисто уточнить хотела, есть ли у вас такая штука, как бумага, – замялась та, – не могу сказать, что я мастер оригами…

– Ну хоть что-то самое простое ты можешь показать?

В глазах Баргуса плескался такой мальчишеский восторг, что Олеся ощутила в себе некоторую готовность на месте изобрести какую-нибудь схему, если вспомнить ничего не удастся.

– Хм, – вдруг осенило её. – Кое-что я всё-таки помню.

Баргус с интересом наблюдал, как Олеся возится с листом бумаги, разными способами сгибая его, вытягивая и то и дело переворачивая. Наконец из-под тонких ловких пальцев показалась птица, словно готовая упорхнуть.

– Вот, – сказала Олеся, протягивая птицу Баргусу. – Бумажный журавлик. Их делают, загадывая желание, чтобы оно обязательно сбылось.

– И что же ты загадала? – улыбнулся Баргус и осторожно взял у девушки журавлика.

– Ой, – стушевалась та. – Если честно, я об этом вообще не думала. Весь мыслительный потенциал ушёл на то, чтобы вспомнить, как его сложить.

Баргус хмыкнул.

– То есть, у нас есть вещица, в которую заложена энергия, но она ещё не использована… Позволишь мне загадать желание вместо тебя?

– Так не работает, – покачала головой Олеся. – Тебе нужно сложить своего. Ещё бумага есть?

Баргус достал ещё один кусок бумаги и под чутким руководством Олеси сумел сложить неплохого для первого раза бумажного журавлика. Спрятал его в ладонях, пробормотал ему что-то и расплылся в по-детски счастливой улыбке.

– Что теперь с ним делать?

– Храни его у сердца, – нарочито торжественным голосом с видом первосвященника возвестила Олеся, важно кивнула и сделала, наконец, лицо попроще. – На самом деле, понятия не имею. Не интересовалась вопросом. В нашем мире подобные штуки – не более, чем присказка.

– Но мне нравится твой вариант. – Баргус аккуратно спрятал журавлика в левый внутренний карман жилета и вновь посмотрел на Олесю: – Не желаешь размяться перед сегодняшним Испытанием?

– А мне разве можно участвовать?

– А ты сомневалась? – усмехнулся воин.

– Я думала, у вас закрытый клуб любителей физкультуры.

– Так-то оно так, – кивнул Баргус, – но ты ведь всё равно уже тренировалась с кандидатами. К тому же, в силу некоторых прошлых событий Клан простит мне небольшую вольность. – Баргус подмигнул. – Да и грех не сделать исключение из правил для сестры Белой Девы, прибывшей из другого мира. Возможно, от этого мы больше получим, чем потеряем. – Баргус вдруг невероятно посерьёзнел; таким серьёзным Олеся его, пожалуй, даже представить вряд ли смогла бы. – Я, конечно, буду внимательно следить за ходом испытания, да и Шаэла с Гилмором с вас глаз не спустят, но в реальных условиях неожиданностей не избежать. Кандидаты должны быть готовы ко всему и с любыми угрозами должны справляться самостоятельно. Но ребята шли к Испытанию всю свою жизнь, а ты узнала-то о нём пару дней назад. Тебе, конечно, удалось исцелить рану на руке, но мне хотелось бы, чтобы в твоём защитном арсенале было что-то посерьёзнее.

– М-м… – Олеся не стала ничего говорить, памятуя реакцию Шаэлы на револьвер и предполагая, что оружие ей даже Баргус не вернёт. К тому же, был шанс лишиться зачарованного Гилмором кулона – не даром же принц колдовал только после того, как уснул весь лагерь. Лишиться наследия матери для Олеси было смерти подобно, и её рука непроизвольно потянулась к цепочке.

– Гилмор сделал что-то с твоим кулоном? – От Баргуса не скрылось её движение. Он примирительно поднял руки, увидев взгляд Олеси. – Людям этого мира, посвятившим себя какому-либо Пути, свойственна некоторая нетерпимость ко всем, кто выбрал другие Пути. Я же, с моим-то прошлым, спокойно отношусь к магам и даже к учёным и признаю, что и те, и те придумали ряд неплохих вещей. Так что можешь мне рассказать.

– Тут внутри полая капсула. – Олеся сняла кулон и протянула его Баргусу, держа за цепочку, чтобы тот мог его рассмотреть. – В ней маний. Если я прикажу, он создаст вокруг меня защитный барьер… по крайней мере, что-то такое втирал мне обормот.

– Обормот? – Баргус аж опустился на землю, чтобы как следует расхохотаться. – Ничего себе ты Принца-Чародея обласкала. Ух. – Воин вытер глаза. – Аж до слёз.

– Ну а что, – несколько смутилась Олеся. – Титулы титулами, а обормота под ними не спрячешь.

– Добей меня: скажи, что ты его и в лицо так называешь

– Само собой.