Дигворд. Духовный страж

– Нет! – твердо сказал я, смотря прямо в глаза дяди Клима.

– Ты не понимаешь…

– Дядя, это ты не понимаешь. Хомяк – это мой наставник, привязанный Системой к моей душе – он просто не может сделать мне что-то плохое. А рыцарь… А рыцарю я доверяю. Он чуть не развоплотился из-за меня, хотя мог убежать. Да и подлечивал, пока тащил на себе до крепости.

Я видел, как в дяде Климе боролся страх за меня с тем, что я пытался до него донести. Но спустя несколько секунд он все же решил мне поверить и расслабился, перестав пытаться дотянуться до ножа. Прикрыв глаза и тяжело вздохнув, он снова их открыл и посмотрел на меня.

– Надеюсь, ты прав. А вы, – перевел он взгляд на моих спутников, – никогда и никому об этом не говорите – даже вскользь, даже сраного намека не делайте.

– Та-а-ак… – протянул Картан, наблюдая за этой сценой. – Похоже, я чего-то не знаю. Не просветишь?

– Появление души живого человека на духовном плане пускай и чрезвычайно редкое явление, но все же иногда бывает. И если поглотить его душу, можно в итоге занять его тело. А это, я вам скажу, настолько желанная цель для многих, что даже самые порядочные души не устоят перед таким соблазном. Это же возможность переродиться в новом теле, сразу со всей памятью, навыками, умениями, да еще и сверху получить часть опыта, знаний и возможностей предыдущего хозяина тела.

– Охрененно девки пляшут, – выдал Картан. – Этого нюанса я действительно не знал.

– Учитывая то, что я рассказал, еще раз хорошенько подумай, – проигнорировал слова Картана дядя Клим, обращаясь ко мне. – Ты точно уверен в этих двоих?

– Рыцарь не словом, а делом доказал, что ему можно довериться, – твердо сказал я, хотя и появились сомнения после слов крестного, но я их отогнал от себя. – А вот насчет Картана – так хомяка зовут – этот вопрос даже поднимать не стоит…

И я за пару минут в подробностях рассказал дяде Климу, кем мой мохнатый наставник в действительности является. А еще про ограничения его жизни и про то, что он может стабилизировать осколок своей души, только набирая уровни вместе со мной, и что я одним мысленным посылом через интерфейс могу его окончательно развоплотить. Кстати, последний момент стал неожиданностью и для самого Картана.

– Значит, в случае чего, ты умрешь в один миг с Севой?

– Не в один миг, – решил объяснить Картан, – я сначала начну затухать. Чем выше уровень, тем медленнее мое затухание. Но там разница не существенная. Если на первом уровне у меня было минут десять на затухание, то сейчас смогу продержаться часов пятнадцать, а может, двадцать. Точных данных нет, а проверять как-то не хочется, – криво усмехнулся Картан, что на его хомячьей морде слегка напоминало хищный оскал, но в исполнении пушистого комка. – Так что можешь считать, что каждый новый уровень дает мне на затухание от сорока минут до часа.

– Понятно. Ладно, мелкий… – и, окинув еще раз меня взглядом, дядя Клим поправил сам себя: – Хотя какой ты уже мелкий? Вон как вымахал да уровней набрал, так что я не сразу и узнал-то тебя. И даже волосы красить зачем-то начал.

– Это не краска, – провел я ладонью по седой полосе в волосах. – Это у меня после той встречи с медведем.

– Эх… – вздохнул дядя Клим, поняв, что нечаянно затронул больную тему и, протиснувшись мимо меня, сел на край одной из коек, приглашающе показав на вторую. – Ну, садись, рассказывай, чего достиг. Как там Катя и Леший? Что вообще произошло за эти годы…

– Катюшка – хорошо, растет малявка на загляденье, – ухмыльнулся я, присаживаясь напротив дяди Клима. – Уже подумываю выпросить у крестного что-нибудь из крупнокалиберного. А то скоро ухажеров придется отстреливать…

Рассказывал я долго, несколько часов. Даже приходилось пару раз прерываться, когда слышали скрип ступенек под весом спускающегося охранника, который приходил проверить, все ли в порядке. Когда добрался до событий после активации интерфейса, подключился к разговору и Картан – где отпуская шуточки, а где и уточняя некоторые моменты.

За все время рассказа единственным, кто себя чувствовал не в своей тарелке, был рыцарь, которому такт не позволял влезать в разговор близких людей, но и уйти, чтобы не мешать, ему было некуда. А я в один момент вдруг поймал себя на том, что специально все так подробно рассказываю, потому что боюсь остановиться и задать так волнующий меня вопрос. Но рассказ о моей жизни подошел к концу, и я, собравшись с духом, все же спросил:

– Дядя Клим… А папа с мамой, они тоже… – снова предательский комок подступил к горлу. – Они тоже тут, в крепости? – и я замер, ожидая ответа, вцепившись пальцами в край койки.

– Котяра? Нет, не тут, но как вытащу тебя отсюда, встретимся с ним – он буквально в дневном переходе отсюда. Блин, жду не дождусь! Очень хочу посмотреть на эту морду, когда я перед его носом поставлю тебя, – с ехидной улыбкой дядя Клим потер руки.

– А мама? – сердце прямо екнуло, когда дядя Клим ответил про отца, но почему-то промолчал про маму. А его изменившееся лицо ничего хорошего мне не предвещало. – Не молчи, скажи мне!

– Ты ему не сказал? – повернулся дядя Клим к Картану, уже даже без тени улыбки. – Учитывая, кто ты и что ты, ведь должен был знать.

– Не смог… – опустив глаза и отвернув морду от меня, тихо проговорил Картан.

– О чем вы? – подскочил я с койки и уставился на них обоих, старательно отводивших от меня взгляд. А у меня в груди громко стучало сердце, отдавая гулом в ушах. – Что с ней?

– Она… – поднял на меня взгляд дядя Клим. – Она развоплотила свою душу, чтобы уничтожить того медведя и спасти тебя вместе с Катей.

– Как… – у меня подкосились ноги, и я осел, а из глаз потекли слезы, которые я уже не смог сдержать.

– Договор с Системой, – вместо дяди ответил Картан. – Доступен только матерям, когда их детям угрожает слишком сильная опасность. Она развоплотила свою душу и энергией, которая после этого образовалась, уничтожила угрожающую вам опасность. А излишки энергии и сформировали те три масштабируемых предмета, среди которых и твой Шингон. Да еще и осталось достаточно, чтобы Система сделала тебе подарок в виде меня.

У меня снова оборвалось что-то внутри, и душу заполнила пустота. Только я понадеялся, что смогу снова увидеть маму и папу, как оказалось, что мою любимую маму не ожидало даже перерождение. Было настолько тоскливо, что я даже не отреагировал, когда дядя Клим поднялся и, подойдя к двери, позвал охранника. До меня только как сквозь вату донеслись слова дяди Клима, обращенные к Картану и ван Дюрену, пока охранник спускался.

– До темноты попробуйте привести его в чувство. Если не получится договориться насчет вас по-хорошему, придется освобождать по-плохому.

– Постараюсь, – ответил Картан.

– Надо будет – вынесу его на себе, – добавил рыцарь и, не удержавшись, продолжил: – Бедный ребенок, в столь юном возрасте и столько ударов судьбы…

Глава семь: Побег

Со мной несколько раз пытались поговорить сокамерники, но я игнорировал как Картана, так и ван Дюрена, погрузившись в свои мысли. Нет, я не замкнулся в себе, хотя и очень хотелось, но я не мог себе этого позволить – слишком многое мне еще нужно сделать. У меня выбило землю из-под ног то, что только-только появившаяся надежда сразу осыпалась прахом. Было очень больно, но не настолько сильно, как шесть лет назад, а после того, как я один раз с этим справился, повторно перенести подобное уже было намного легче.

Я пытался понять или просто осмыслить поступок мамы. Я уверен: она понимала, что ей грозит, но это ее всё равно не остановило! Однако с какой стороны я ни пытался подойти к этим мыслям, все равно не мог ее понять – ведь мы же могли просто попасть все вместе сюда! Пускай и всего на пару десятков лет, но зато вместе. А так от нее остались только частички в виде трех масштабируемых предметов и хомяка-наставника, умственные способности которого часто находятся под сомнением.

Может, я просто не дорос до понимания этого, или… или… Вдруг я представил себя на месте мамы. Ясно увидел, что от моего существования зависела бы жизнь Кати, папы, дяди Клима… И откуда-то изнутри поднялось чувство, что я готов был бы поступить так же, несмотря на логику, на мысли – просто чувствовал это…

– Ну что, арестанты, готовы прогуляться? – прервал мои мысли появившийся дядя Клим.

– Сударь, вы смогли договориться? – первым среагировал ван Дюрен.

– Ну, – замялся дядя Клим, – частично. Так что для прогулки придется очень быстро шевелить ногами, ну или лапами для некоторых хомячных натур. Как там Севка, пришел в норму?

– Да, я в порядке.

– Судя по голосу – не совсем, – открывая дверь и выпуская нас, пробурчал дядя Клим. – Держи свой лом. Как ты вообще его таскаешь с собой?

– Уровни решают всё и совершают чудеса.

Пожав плечами, я принял из его рук меч и нежно провел свободной рукой по металлу лезвия. Сегодня во мне что-то изменилось – не знаю, насколько сильно, но я больше не буду прежним, и мамин прощальный подарок будет мне помогать. Резко выдохнув и встряхнув головой, перехватил меч одной рукой за вырез в клинке, а второй за рукоять, чтобы в узком пространстве коридора им было удобно колоть. И почему я раньше не задумывался о таком применении клинка? Ведь достаточно удобно работать, как оказалось.

– С боем или по-тихому?

– Я смотрю, у тебя даже и мысли не было, что я мог вернуться с приказом о вашем освобождении.

– Если бы это было так, то дверь открывал бы местный охранник, которого я тут не наблюдаю.

– Блин, насколько же с тобой было легче, когда ты был еще совсем мелким. Ладно, охрана спит, и нужно быстро добраться до южной части крепости – там ждут мои люди.

– Нам бы снарягу подобрать себе по дороге, – с надеждой попросил Картан.

– Без проблем! По пути оружейка будет – заскочим.

Я был готов практически ко всему во время нашего побега, но только не к тому, что приготовила реальность. Это… это… Черт, да это было скучно! Охрана была усыплена, оружейку даже взламывать не пришлось, дядя Клим просто достал из кармана ключ и открыл ее. Через десять минут мы уже были на улице. Я себе ничего не подобрал, а вот ван Дюрен был доволен не меньше хомяка, раздобыв себе каплевидный щит, пускай и деревянный, но обитый по краю полосой из местного металла и усиленный такими же полосами, сходящимися звездой к центру щита. Ну, и в комплект к щиту взял обычный на вид меч, вроде такие «бастардами» называют.