Знамения. Разбуди меня, когда проснёшься

Знамения. Разбуди меня, когда проснёшься
Розалина Будаковская

Джек и Роуз – лучшие друзья, которые никогда не встречались, но знают друг друга из снов. У каждого своя непохожая жизнь, но объединяют их одинаковые сны о приближающейся катастрофе. Всё бы ничего – может, это обыкновенные кошмары? – но наяву Роуз преследуют видения, как её родной город уходит под воду.

Розалина Будаковская

Знамения. Разбуди меня, когда проснёшься

"Сонный" друг

– Этот твой Бог, – Джек расплылся в пьяной улыбке. Кажется, ему одновременно было и весело и страшно, – Думаешь, он способен на то, чтобы убить всех?

– Мой Бог? И не всех, между прочим, а только часть. Это не то же самое, – ответила я, в тайне представляя какого это, когда от мира остаётся одна десятая часть людей. – А ты в кого веришь?

На секунду Джек встрепенулся, оторвав бутылку водки от губ. Его глаза полыхнули не то страхом, не то удивлением, будто он совсем забыл, что я ещё здесь.

– Я католик, – он снова опустился на подушку и вытянул ноги на спинку дивана. – Мой Бог никого бы не убил. А ты в кого веришь?

– Я верю в того, кого вижу, – сказала я и в очередной раз мельком задумалась, а придерживаюсь ли я какой-то религии на самом деле? Но ответ из раза в раз отрицательный. Я помотала головой. – В тех, кого вижу.

– И, что, он или они убили бы кого-нибудь? Просто так?

– Не просто так, у них есть план, – я машинально пожала плечами. – Какой-то особенный план.

– Хреновый план, если из-за него кто-то умрёт.

Я не спорила только по тому, что сама не знала об этом плане подробнее. Но несмотря на неизвестность, он казался правильным. Не страшным, не отвратительным, не кровожадным и жестоким. Я просто доверяла. Джек часто называл меня бесхребетной из-за моей «доверчивости», я же себя такой не считала. Что ж, не всегда по крайней мере.

Джек не спал третьи сутки, и меня это огорчало. Он напивался – и как его не клонило в сон из-за этого? – и голосил на весь дом, пока соседи не вызовут полицию. После очередного предупреждения Джек принимал ледяную ванну, выпивал пару-тройку кружек кофе и бегал как заведённый по городу. С вечера всё начиналось сначала: алкоголь, полиция, ванна, кофе, работа.

– Только глаза закрою и вижу воду, – измученно прошептал Джек, перевалившись на бок. – Так много. Бескрайняя. И ничего вокруг, – он поднял на меня глаза. – Как может ничего не быть, Роуз? Ты ведь тоже её видишь! Откуда её так много?

Его снова трясло, он снова боялся даже вспоминать о снах. Я не отвечала, гладила его по волосам и надеялась, что усталость наконец возьмёт своё. Джека уже тошнило от алкоголя и растворимого кофе, тело время от времени вздрагивало, и сознание медленно отключалось от реальности.

– Была бы ты настоящей, – протянул он, сжимая мою руку. – Ты бы терпела меня, Роуз? Мы бы могли встречаться.

– Как будто мне и так тебя мало.

Джек всё-таки уснул, я задремала рядом, а спустя какое-то время проснулась. Моя спальня, мой дом. Здесь тихо и бывает одиноко, особенно когда есть что рассказать, а некому. Напоминанием от Джека остались тошнота и премерзкое чувство, будто все эти три дня пила я, а не он. Желудок требовал остаться дома, отдыхать, а будильник навязчивой мелодией напоминал о новом дне. Хотелось всего и ничего. Как минимум сбежать поскорее от чужого похмелья и своего страдающего тела. Но возможно ли это? Конечно нет.

Когда мне только начал сниться Джек, я и не думала, что столкнусь с такой проблемой – чувствовать чужое состояние. Правда, раньше это в самом деле не было настолько ужасно: из-за внезапной тошноты можно прогулять школу, не пойти куда не хочется, не убираться и не скучать на экскурсии. Ни один врач не мог объяснить причину моего недомогания, а значит просто назначал пару дней отдыха дома. Джек может напиться вусмерть, может заболеть, сорвать голос и ещё целая куча всего, а страдаю от этого почему-то я. Не то чтобы ему не достаётся за свои же деяния, но я-то тут причём? Почему ему не достаётся от моего здоровья также?

Тошнота нехотя отступает после таблетки аспирина, но желудок подобный завтрак не жалует. Чищу зубы, мысленно обещаю себе съесть что-нибудь очень вкусное по пути к торговому центру, а между тем невольно вспоминаю, как Джек вообще появился в моей жизни. Это был ещё один сон. Немного глупый, немного обычный, но достаточно реальный, чтобы остаться в памяти пятилетнего ребёнка.

Пусть мне и было совсем немного, но сны уже отличались от «детских». В них кипела жизнь, какую увидит далеко не каждый взрослый. Это был космос, это были странные существа – я называла их пришельцам и сравнивала с тем, что о них говорили по телевизору – и, конечно же, люди, много людей, однако из всех Джек оставался самым реальным. Впрочем, сны с его участием даже снами не казались: всё ощущалось так, будто я вовсе не сплю в эти моменты. Джек жил своей жизнью, а я, словно любопытный призрак, наблюдала за ним. Всё шло замечательно, пока Джек меня не заметил. Не знаю, как и почему это вышло, но получилось крайне неловко:

– Чёрт, ты что здесь делаешь?! – мужчина стягивал полотенце на бёдрах так сильно, будто сможет спрятаться в нём полностью. Растрёпанные волосы встали дыбом. – Как ты сюда попала?! Я, что, не закрыл дверь?!

– Кажется, я заблудилась, – стыд и смущение окрашивали моё лицо во все оттенки красного. – Извини.

Хотелось спрятаться и убежать, но как это сделать – понятия не имею. Из снов я умела выходить по собственному желанию, но только не из этих. Будто меня в них что-то держало. Или кто-то? Я боюсь незнакомых людей, но Джек совсем не страшный. Может, потому что я уже видела его раньше, наблюдала, а, может, потому что он боится не меньше меня?

– Нет-нет, это ты извини, – он пытался быть милым и по-прежнему тянул полотенце. Оно уже трещало. Ещё немного и порвётся. – Как ты сюда попала? Как тебя зовут?

– Я Роуз, – хотелось подойти ближе, но я сама себя останавливала. – Ты ведь спишь, да? Это просто сон, – любопытство взяло верх. Я с опаской рассматривала большую светлую комнату. – Ты часто мне снишься.

Повсюду беспорядок. Пол завален одеждой, пустыми и полупустыми бутылками, бумажками от еды и фантиками. В углу за шторой даже притаилась целая стопка коробок от пицц. Я люблю пиццу, но от этой пахло очень неаппетитно.

– Думаешь, я сплю? – он явно заинтересован. – Почему?

– Я точно сплю, вот и подумала, что ты тоже, раз видишь меня.

Это был наш первый разговор с Джеком. Короткий, но куда лучше бесконечного молчания и подсматривания откуда-нибудь из-за угла. Джеку двадцать семь, а мне пять… или восемь? Кто его знает: и в том, и в том возрасте мои родители разводились, так что с конкретикой здесь туго. Одно мне было известно совершенно точно: Джек реален настолько, насколько это вообще можно представить.

У него тёмные волосы с лёгкой волной, яркие серые глаза, но лицо и тело выглядят слишком молодо. Глядя на Джека, никак не предполагаешь, что он давно закончил школу. У него были свои интересы, которые я не понимала сначала из-за маленького возраста, а потом просто потому что находила себя в другом. Мы похожи и в то же время совершенно разные. Нас объединяют сны. Джек говорит, это безумие, а я… Я не думаю на этот счёт, я просто вижу сны.

Долгое время я представляла Джека, живущим в параллельном мире или даже на другой планете и другом времени. Несмотря на свой маленький возраст, на такие темы я говорила с уверенностью нобелевского лауреата или, как минимум, путешественника во времени и пространстве. Будто я всё это уже видела, будто сама исследовала каждый закуток Вселенной, а потом в голову пришла шальная идея, и я родилась ребёнком, которого и из дома не всегда выпускают. Угораздило же меня вспомнить о своей «прошлой жизни» в столь несамостоятельном возрасте! Взрослые каждый раз говорили, что у меня чересчур богатое воображение и хорошо бы направить его в правильное русло, а не растрачивать впустую. Отныне сны записывались и представляли собой крошечный пазл. Не знаю, что именно я искала, какую картину хотела увидеть из этих кусочков, однако была уверена – во снах что-то спрятано. Как минимум, Джек. После стольких лет общения – а снился он мне постоянно, – я жаждала познакомиться с ним вживую.

Конечно же, теорию о параллельных мирах я рассказала и своему «сонному» другу. Он оценил и признался, что сам тоже об этом думал. По ночам мы рассказывали о своих мирах в надежде найти пересечения. Вдруг не всё так плохо? Раз всё так похоже, может, параллельные миры соприкасаются настолько, что есть шанс преступить их грань? Почему Джек? Почему я? Вопросы не кончаются по сей день, становятся только запутаннее и их количество растёт в геометрической прогрессии.

Пока воспоминания не захлестнули меня полностью, я одеваюсь и уже не укладываюсь по времени. Наспех запираю квартиру, радуюсь, что случайно не оставлю включённым утюг, потому что у меня его нет, и бегу к остановке. Надеюсь, автобус без меня не уйдёт, иначе придётся топать пешком, и я точно опоздаю.

К счастью, автобус стоит на остановке, а у его дверей расслабленно курит его водитель, не взирая на недовольные возгласы пассажиров из салона. Этот парень чуть старше меня, в грязной футболке цвета мокрого асфальта, в спортивных штанах, вытянутых на коленях, и пыльных кроссовках. По-моему, он никогда не переодевается. По крайней мере я не видела его в другой одежде.

– Доброе утро, Роуз!

– Спасибо, что подождал, Терри.

– Может, всё-таки сходим на свидание? – Терри пытается казаться крутым, но чуть не падает с тротуара. – Кто-нибудь ещё ради тебя задерживал рейс?

– Конечно нет, – улыбаюсь я, – но не сегодня, Терри. Потом, ладно?

– Эх, потом да потом, – вздыхает он, кидает окурок мимо урны и садится за руль. – Ладно, однажды и мне повезёт.

– Обязательно, – киваю я и мысленно желаю ему поскорее найти пару.

Душно, через стекло припекает солнце. Кто-то нервничает, что опаздывает, кто-то непринуждённо продолжает читать свежую газету в абсолютной толчее. Я уткнулась лбом в стекло, листая ленту соцсетей в телефоне. Честное слово, иногда хочется идти пешком лишь бы не стоять вот так вот в забитом автобусе. Посты пестрят заголовками о политике, государства никак не поделят границы, растущих ценах на продукты и электроэнергию, именитые финансисты которую осень угрожают дефолтом, всевозможные врачи кричат о вреде еды – кому-то не угодило мясо, кому-то наоборот фрукты и овощи, рыба и даже вода – и коротенькой строчкой среди этой мешанины проскакивает новость о наводнении где-то в странах Африки. Статья всего из пары предложений, суть которых можно свести к одной фразе – вода поднимается. Ни фотографий, ни оценки ущерба, ни данных о пострадавших. Просто факт – вода поднимается.

Забавно, мне и Джеку в последнее время снится вода. Её так много, что в пучине исчезают целые города, а затем наступает тишина. Ни криков, ни плача, паники тоже нет, лишь тишина. Правда, в наших снах вода чистая, почти прозрачная, скорее всего из океанов. Джек из-за этих снов даже перебрался подальше от побережья.

– В какую ещё ерунду мне верить? – как-то сказал он. – Может, в гороскоп? Или гадалкам?

– Параллельные вселенные, конечно, другое дело, – ответила я. – В это верить можно с уверенностью.

– Они по крайней мере не грозят мне всякой, – он хмыкнул, – водой всякой. Наводнения, исчезновения городов… Чертовщина какая-то! Что должно случиться, чтобы вода вдруг поползла на города?

Спорить с ним бесполезно. Я убедилась в этом за столько лет знакомства. Даже если Джек вдруг поймёт, что не прав, на словах он будет до последнего упираться.

Я, в отличии от Джека, к снам отношусь, можно сказать, серьёзно. Ничего не снится просто так. Человеческий мозг, может, и легко обмануть, но он вовсе не дурак. Сны, как говорят учёные, подсказки от нашей психики, однако это утверждение теряет смысл, когда сталкивается с одинаковыми снами у разных людей, из разных уголков мира – вода, а следом за ней приходит тишина. Одни видят в масштабном потопе теорию заговора, другие божью кару, третьи роются в научных статьях геологов и океанологов, в надежде найти не то подтверждение своим снам, не то опровержение. Якобы не может уровень вода так стремительно подняться и угробить половину планеты, нужны предпосылки за десятки лет. Что ж, я не отрицаю существование «подсказок», но думаю, они насколько очевидны и прямо у нас перед глазами, что мы просто не берём их в расчёт. Ведь с самого маленького возраста над убеждают: самые страшные тайны спрятаны глубже всего.