Мировой порядок

Прожжённый аристократ, выбивший место под солнцем за самую грязную работу, лишь сдержанно хмыкнул и, словно ожидая этого, ловко отбросил крышку зажигалки с фамильным гербом.

– И вам доброго здоровья, комиссар. Буду рад посмотреть с вами, кто окажется на том свете быстрее…

Я огрызнулся без злобы и прильнул к зажигалке.

– Весь этот сброд…

Чиновничья гнида умело воспользовалась секундной паузой и съехала с темы.

– И на всех хватает! Поразительно…

Впрочем, сейчас дрянная система играла мне на руку. Благо император оказался очень «благодарным» вложением и подкрутил колёсики своей огромной машины, так что теперь «меченые винтики» не сгорали в шахтах за свой врождённый «недуг», а делили ману на «общак».

– Признаться честно, я вас даже побаиваюсь, Рой. Сколько поголовье? Триста? Четыреста тысяч?

– Всего-то три миллиона.

По лицу комиссара было видно, что он всё знал даже лучше моего, но всё равно язвил. Скорее уж от беспомощности, ведь одного меня хватало, чтобы перекрыть усреднённый минимум для всей «меченой» общины. Ещё и с запасом.

– Не могу передать, как мне жаль вашего старшего брата, сир, но такой объём маны требует здоровья, как у…

Как на зло из груди прорвался болезненный хрип.

– Впрочем не важно…

Ехидно хмыкнув, алчная до моих людей, столичная крыса протянула мне руку в чёрной кожаной перчатке.

– Работайте на славу, Ваша Светлость…

Вся столичная бригада уже оперативно выгрузила имперские дары и попрыгала в свои маналёты, украдкой пряча носы от промышленной вони моих угодий за широкими воротниками беленьких кафтанов.

– Что же, сегодня я пришёл отнюдь не за этим, так что не стоит «бить посуду» между нами. Мы ещё не обсуждали этого лично, но слыхал, вам по нраву девочки в соку…

Комиссар прищурил глаза и поняв ошибку, стянул с кисти перчатку.

– Я был бы рад увидеть свою Сьюзи в ваших покоях, как можно скорее. Раньше вы противились, но ей уже тринадцать. Помолвку освятил сам император, так что пора бы вам задуматься о ночёвке в собственном доме…

Я не спешил отвечать, выпуская сквозь зубы лишь густые клубки сигаретного дыма и с трудом сдерживаясь, чтобы не замечать его намёки на Хэджон и нашу подозрительную «близость».

– Всё же, забота о брате отнимает много сил и времени.

Разумеется, комиссар не произнёс её имени вслух, но зубы скрипели сами собой, вынуждая прятать скрежет за плевком курильщика.

– На надменных баб времени всегда не хватает, а вот юные девчушки послушны и горячи… главное правильно воспитать.

Наконец я не удержался и крепко схватил его протянутую ладонь.

– Я не бью посуду, сир… лишь по столу и крышке гроба.

Со всей силы стиснув пятерню, мне с трудом удалось удержать ярость бурой кутерьмы, едва не испепелив побледневшую ману комиссара.

– Девчонки горячи на столе, так что не ударишь, но если вам будет угодно, то присылайте Сьюзи.

Я прекрасно понимал, что его дочка лишь предлог, чтобы подослать ко мне и, приставленную к ней, отцовскую сволочь. Шпионаж, шантаж, диверсии…

Я бы даже не удивился, отрави он внука или саму дочь… подставить меня всё равно дороже.

– Думаю, с таким мудрым и «заботливым» отцовским «воспитанием» она вдвойне насладиться «звёздным небом», пока я постучу по гробу.

В уме же само собой подсчиталось, сколько фургонов серебра отсыпали бы за три-то миллиона душ, а от того в глазах даже полыхнул угрожающий огонёк.

– Надеюсь, мы поняли друг друга…

Я отпустил его руку, и комиссар спешно зашагал прочь от будущего зятя. Пускай мне всего раз доводилось видеть будущую супругу, ставшую для меня официальной лазейкой в высший свет, но даже этого хватило, чтобы её зауважать.

А ведь юная леди всего то сама лично, не смотря на статус, отстирывала платье после папиных…

Я с отвращением сплюнул комиссару вслед.

– И повезло же с семейкой…

Тем временем благодарная публика вновь окружила своего «миссию» и соскребя добровольных пожертвований, поднесла традиционный дар из полного кисета и флакона ладанных духов.

– Всяко лучше челобитий…

Затянувшись ароматом, я вскочил на спину ревнивого напарника, уже дышавшего огоньком в сторону людишек, и взмыл к облакам, разрезая небо сизым шлейфом кутерьмы.

Смущение и гнев копились с самого утра или даже с ночи, но в одночасье испарились от жара извергнутого пламени и мертвецки бледных лиц моих пареньков, заранее собранных Совестью.

– Повелеваю!

Магия усилила голос, а с рокотом серебряного исполина создавала ощущение, словно громом и огненным дождём вещало само почерневшее небо.

– Встать!

Те, кто не упал в обморок, тотчас подскочили, чем хоть немного уняли стоны моей ущемлённой гордости.

Я похлопал напарника и быстро спустился по его склонившейся шее.

– Как ребёнок, ей богу…

Совесть с привычной дерзостью ухмыльнулся и подал мне руку, на что не смел ворчать даже Нагильфар, однозначно верный только мне. А для человека без маны…

Я крепко схватил протянутую мне пятерню и более всего ценя брата именно в такие моменты, сел на отодвинутый для меня стул во главе стола.

– Вижу, у нас есть и новые лица?

В каком-то смысле это шутка никогда не выходила из моды, а от того несколько парнишек в голос посмеялись.