Виртуозы смерти, или Крик палача

В суете и заботах прошла неделя. Луиджи прижился и во многом помогал по хозяйству. Недовольство выказывал только Мишель, в чьей комнате поселили гостя. Совместные походы за продуктами и вечерние разговоры очень сблизили молодого человека и Изабель. Габриэла все чаще стала замечать, что Изабель сама старается быть поближе к Луиджи. Она отмечала давно забытый огонек в глазах девушки. А после того как застала их вечером держащимися за руки, решила поговорить с Изабель.

Утром, когда Луиджи и Мишель ушли за продуктами, Габриэла подошла и спросила у Изабель:

– Что у вас с этим Луиджи?

– Ничего, – легко ответила Изабель и стала протирать посуду.

– Я вижу, какое «ничего». Такое ничего, что ты три дня как солнце светишься.

– Тоже мне, придумаешь.

– Быстрей бы уже появился Жан или Гастон, чтобы этот Луиджи пошел своей дорогой, – поставив мешочек с мукой на стол, сказала кухарка и искоса посмотрела на девушку.

Изабель остановилась, о чем-то задумалась и, повернувшись в сторону Габриэлы, спросила:

– А он тебе нисколечко не нравится?

– Изабель, ты, наверное, забыла, откуда он? Нам надо думать, как Себастьяну помочь, а не о любовных утехах! Да и не пара он тебе.

– Почему же? Дяде он наверняка бы понравился.

– Ага, на тюремной соломке кто угодно понравится! – съязвила кухарка и тут же продолжила: – Вот о чем вы с ним разговариваете?

– Обо всем. Он спрашивал меня про семью и почему меня воспитывает дядя.

Габриэла замерла с тестом в руках и, повернувшись к Изабель, спросила:

– И что ты ему рассказала?

– Не бойся, ничего лишнего не рассказывала.

– Ой, смотри, Изабель, язык любви мешает, а беду кликает! Прикипишь к нему душой, честь свою девичью подаришь и все тайны словно веником выметешь. А страдать всем придется. Если что, никого не пощадят, помяни мое слово, когда языком почесать захочется.

– Да знаю я все! Не дурочка, знаю, что говорить, а чего не надо, – сердито ответила девушка.

7

Холодный осенний ветер кружил и уносил опавшую листву. Отворились тяжелые высокие ворота, и на тюремный двор въехали пятеро всадников. На четверых были надеты длинные темно-бордовые накидки и дорогие шляпы с закрученными с боков полями. У каждого на поясе была пристегнута шпага. Четверо остались в седлах, а один быстро спрыгнул с коня и потрепал рукой гриву. От остальных его отличала одежда и специальная, сшитая из нескольких кусков ткани красного и черного цвета, маска, полностью закрывавшая лицо и шею. Черная накидка с капюшоном зловеще смотрелись на фоне ярко-розового заката на небе. У дверей здания тюрьмы стояли пятеро человек, двое из которых были стражники.

– Господин Легран, я, если честно, сам уже боюсь, – негромко сказал начальник тюрьмы.

– Этот слуга дьявола заставляет трепетать многих, господин Крюшо, – так же тихо ответил Легран.

– А вы, господин Крюшо, наберитесь смелости и скажите ему, что сами справитесь, без его помощи, – съязвил третий мужчина.

– Вам легко говорить, дорогой Луис, вы для него неприкасаемый, – еще тише произнес начальник тюрьмы.

– Я разочарую вас, дорогой Крюшо, для этого господина неприкасаемых нет. Я иногда думаю, что он и короля может спокойно обезглавить. Я много раз спрашивал у короля, где он его нашел, но так и не дождался ответа, – сказал Легран.

– Господи Всевышний! Неужели это человек?

– Человек, человек, Крюшо, но без всяких эмоций и условностей. Я его раньше так близко не видел, сегодня первый раз.

– Запомните, Луис, лучше бы его вообще не видеть. А вы, дорогой Крюшо, перестаньте дрожать, в конце концов, он приехал не с нами разбираться, а узнать то, чего мы не смогли узнать, – глядя вперед, все так же тихо сказал Легран.

– Господин Легран, а ведь он молод. Движения его быстры, и смотрите, как он резок.

– Да, Луис, он явно молод, но обратите внимание, насколько он силен. Создается впечатление, что он может поднять своего коня.

– Согласен с вами, Легран. И ловок, и силен!

– И страшен, – добавил начальник тюрьмы.

Всадники стояли вместе в центре тюремного двора. От встречающих их отделяло расстояние в шестьдесят шагов. После того как спешившийся мужчина отдал какие-то команды, один из всадников верхом двинулся в сторону Леграна и его собеседников.

– Стражников убрать! Всем остальным отойти от дверей на десять шагов! – громко сказал подъехавший всадник. В сумерках наступающей ночи вид этого всадника заставлял сердце биться чаще, а грубый голос многих вводил в оцепенение.

– Милейший, вы не много на себя берете? Перед вами правая рука короля! Мне доступны все секреты королевства! – крикнул вслед уходящему всаднику Легран.

Всадник остановился и медленно развернул коня в сторону встречающих.

– Зачем? Ну зачем, господин Легран? Просто бы отошли, и все! – негромко запричитал начальник тюрьмы.

– Да, господин Легран, не стоило нагнетать. Уж очень неприятные люди! – поддержал Луис.

– Я имел дело со многими неприятными людьми, но каждого заставлял себя уважать! Так чем они лучше других? – гордо ответил Легран.

Незнакомец спрыгнул с коня и медленным шагом приблизился к ним.

– Милейший, я требую уважения и почитания! Вы и близко мне не ровня, и если надо, я смогу донести до короля о вашем неуважительном отношении к высоким особам, имеющим право знать тайны королевства! – громко говорил Легран, пока мужчина подходил к ним.

Только сейчас они увидели, что широкий шарф закрывает лицо мужчины от шеи до переносицы, а широкие поля шляпы полностью закрывают лоб.

– Стражников убрать! Всем остальным отойти на десять шагов от дверей! – не доходя до начальника тюрьмы двух шагов, повторил мужчина.

Луис и начальник тюрьмы сделали шаг в сторону, но Легран их остановил.

– Стойте! Здесь я главный! Милейший, вы слышали, что я вам говорил? Я требую уважения, а потому прошу представиться, и не прячьте вы свое лицо. Перед вами люди, которые не раз встречались со смертью, – сказал Легран и приблизился к подошедшему мужчине.

В какое-то мгновение мужчина сделал шаг навстречу Леграну и тут же оказался у него за спиной, обхватив его левой рукой, а правой прижал к горлу обоюдоострый кинжал. Холодная сталь обожгла горло. Легран хотел дернуться, но не мог. Луис и Крюшо были поражены происходящим и, не двигаясь, смотрели на Леграна.

– Стражников убрать! Всем остальным отойти на десять шагов от дверей! Одним движением я бы мог вырезать вам кадык, а этих милых господ заставить съесть его. Запомните, Легран, для меня вы не главный. А что касается смерти, то вы встречались с ней, когда она была в хорошем настроении, и не дай вам бог, Легран, встретиться с ней, когда она злится. Вы поняли меня, господа? – спокойно проговорил мужчина, прижимая кинжал к горлу Леграна, обнимая его со спины.

– Все понятно! – ответил Крюшо и жестом прогнал стражников, а сам стал отходить, считая шаги.

– Все, все! Вы просто неправильно поняли господина Леграна! – отходя от дверей, ответил Луис.

Мужчина отпустил Леграна и, толкнув его в спину, жестом показал, что можно идти.