Виртуозы смерти, или Крик палача

– Смелее, Буланже, говорите! – сказал палач.

– Жан Дюпон и Гастон Готье, – почти шепотом сказал Себастьян.

– Громче, Буланже, вас не слышно! – крикнул Брамс.

– Жан Дюпон и Гастон Готье!

– И все? – спросил палач.

– Да!

– Буланже, я не верю, говорите, – потребовал палач.

– Я больше никого не знаю! – ответил Себастьян.

– Ну, как знаете, Буланже. Я хотел сохранить ему жизнь, – сказал палач и сделал шаг к мужчине.

– Стойте! Стойте! Я прошу, не надо. Винсент Дюкре и Пабло Кабреро. Все, – сказал Себастьян и закрыл лицо руками.

– Вот видите, Буланже, все очень просто, – сказал человек в маске и, забрав у начальника тюрьмы лист бумаги, кивнул своему помощнику. Брамс следом за палачом вышел, и они быстрыми шагами пошли по тюремному коридору.

Во дворе тюрьмы стояла ночная тьма. Неровные тени стоящих у дверей людей освещались тусклым светом свечных фонарей и редких факелов. Всадники, скрываемые темнотой, ждали двоих своих спутников.

– Луис, что-то долго они там, видно, не получается ничего. Видно, слабоваты наши гости в добывании сведений, – негромко сказал Легран.

– Вы так считаете, господин Легран? Прошел только час.

Дверь резко открылась, и во двор вышли Брамс и человек в маске. Палач что-то тихо сказал, и Брамс пошел к всадникам. Сам же он направился к стоявшим мужчинам.

– К нам идет, к нам, – нервно сказал Луис.

– Тише вы, Луис, тише. Вижу, что к нам, – негромко ответил Легран.

Человек в маске подошел к ним и пристально посмотрел на Леграна. Мужчины молчали, и в этой минутной тишине, казалось, слышно, как стучат их сердца.

– Как ваши успехи? – решился спросить Легран.

– Придет время, Легран, и я спрошу вас о многом, а спрашивать буду строго. Запомните это, – сказал человек в маске и, развернувшись, скрылся в темноте. Спустя минуту застучали копыта коней, и силуэты всадников умчались к воротам тюремного двора.

Дверь снова открылась, и во двор вышел начальник тюрьмы, вытирая лицо платком.

– Дорогой Крюшо, да на вас лица нет! – воскликнул Луис, когда они с Леграном подошли к нему.

– Что случилось, Крюшо? – спросил Легран.

– Я уйду со службы! Я больше не хочу присутствовать при таком!

– Что там произошло, Крюшо?

– Ужас! Там был такой ужас! – ответил начальник тюрьмы и снял свою маленькую шляпу с завернутыми с одной стороны полями.

– О, бог мой! Посмотрите, Легран, он же стал белый как рубаха!

– Я вижу, Луис, вижу. Почти весь седой стал. Что же там произошло? – спросил Легран.

– Понимаете, господа, он убивает людей как бабочек! Вы это понимаете? Он лишает несчастных рук и ног, как будто на муравья наступает! Господа, это не просто палач, это дьявол в человеческом обличии! – почти кричал начальник тюрьмы.

– Но зачем, дорогой Крюшо? Он что, лишил нашего арестанта рук и ног?

– Да нет! Не его, а совсем других людей! Только для того, чтобы он заговорил, этот дьявол убивал других! Просто брал и убивал! Понимаете, просто брал и убивал! Вы это понимаете, господин Легран?

– Успокойтесь, Крюшо. Видите, Луис, он за час сделал то, что вы не смогли за столько дней.

– Ну, господин Легран, мои люди тоже кое-что умеют. В ближайшее время я буду знать больше, чем этот посланник дьявола. Но при всем при этом мы остаемся людьми, мы не ломаем кости и не отсекаем головы! – возразил Луис.

– Очень надеюсь, Луис, что ваши люди успеют закончить начатое и мы в глазах короля будем героями. Потому как если мы будем вторыми, то на благосклонность короля нам рассчитывать не придется. Крюшо, вы пришли в себя? Тогда идемте, господа, обсудим все, что случилось. Да и бедный наш Крюшо должен выпить, чтобы забыть этот ужас, – сказал Легран и зашел в здание тюрьмы. Вслед за ним прошли начальник тюрьмы и Луис.

8

Целую ночь шел дождь. Осень становилась все холодней. Габриэла с утра отправила Луиджи и Мишеля за продуктами, а сама стала готовить закуски для подачи клиентам трактира.

– А где Луиджи и Мишель? – заходя на кухню, спросила Изабель.

– Я отправила их за продуктами. А ты что-то долго спишь, скоро открывать надо.

– Все, все, Габриэла, не сердись, – улыбаясь, ответила Изабель и обняла кухарку.

– Вот лиса ты, Изабель. Давай-ка в зал, прибери там, а то скоро открывать.

Изабель, довольная, взяв ведро и тряпку, пошла в зал. Габриэла подбросила поленьев в печь и поставила кастрюлю с водой кипятиться. Изабель протирала столы и негромко что-то напевала себе под нос. В дверь постучали.

– Изабель, открывай, пора! – крикнула Габриэла.

Девушка открыла дверь, и в трактир вошел Гастон.

– Добрый день! Накормите путника? – спросил он и слегка приобнял Изабель.

– Да, да, дядя Гастон, конечно! А у нас еще к вам дело есть, – улыбаясь, сказала Изабель.

– Изабель, а ну, бегом на кухню! Займись готовкой! Дела у нее! – строго сказала кухарка, выйдя в зал.

– Ну чего? Я бы рассказала.

– Иди, я сказала! А мы тут побеседуем.

Габриэла подошла к Гастону.

– Что случилось? Что за дела у вас? – спросил Гастон.