Орфей улыбнулся, не поднимая головы:
– Да, давненько. Но многие здесь лишь тени того, кем являлись пару тысячелетий назад. А про “живые оковы” слышала?
Лунар покачала головой, болтая соломинкой в растаявшей пенке с химическим запахом банана. В кофейне Древних было немало – у них была особенная аура, выделяющая их из толпы. Будто грязное облако с разноцветными всполохами то здесь, то там, гуляющее на двух ногах.
Вот чего она точно не ожидала, так это того, что Орфей, откашлявшись, произнесет хорошо поставленным голосом:
– “Живые оковы” – комплекс мер, предпринимаемый в качестве наказания для тех Древних и волшебников, что нарушили законы Шабаша. Дух, извлеченный из истинного тела, помещается в пустой сосуд, чаще всего смертную оболочку, лишенную магии или любых, равных по силе, способностей. Данный вид наказания назначается на срок от сотни лет до вечности. Бессмертный, заключенный в человеческую плоть, не дает плоти стареть, что делает этот вид наказания подходящим для мятежных духом Темных.
Изумленная столь исчерпывающей лекцией, Лунар промямлила:
– Никогда не пробовал преподавать?
В ответ она получила самодовольную ухмылку.
– Я веду два курса у новичков Шабаша. Факультатив, но очень познавательно.
Лунар хотела заметить, что большая часть обучающихся сбежала бы, сверкая пятками, если бы узнали, что их харизматичный препод – чудовище в шкуре привлекательного юноши, которое не знает сострадания, но атмосфера в кофейне неуловимо изменилась. Она оглянулась через плечо.
Двое Древних – юная девица и бородатый мужик в кожаной жилетке – устроили перепалку. Они кричали друг на друга на каком-то древнем, тягучем языке, размахивая руками, и воздух искрил от остаточной магии. Над головами гостей что-то громыхало, как будто под потолком собиралась гроза.
Орфей понял чуть раньше. Вскочил из-за стола, роняя стул, и толкнул Лунар к выходу:
– Уходи, сейчас же!
Та попятилась, задев рукой пустой стакан. Он покатился по столу и рухнул с края, точно обрыва, разлетаясь стеклянной крошкой, хрустящей под ногами. Но Лунар не слышала удара, стремясь поскорее убраться подальше от разгорающейся драки.
В кафе что-то сверкнуло безмолвно, и витрина пошла трещинами. Остался невредимым только золотой треугольник, насмешливо взирающий на Лунар.
– Во что я ввязалась? – произнесла она вполголоса, пытаясь разглядеть, что происходит внутри, но серый вязкий туман, заполнивший кофейню, не давал такой возможности. Он клубился внутри, и в глубине проступали силуэты диковинных тварей с оскаленными пастями, с крыльями, расставленными в атаке.
Дверь скрипнула, распахиваясь, и на улицу вывалилась уже знакомая светловолосая дева-Древняя. Она хромала, прижимая к себе безвольно опущенную руку, а на землю капала и капала кровь – густая, как кленовый сироп. Нечеловеческая.
Не замечая Лунар, дева уселась на грязное крыльцо, бормоча себе под нос ругательства на неизвестном языке. Хриплый голос царапал слух, она причитала и всхлипывала, пытаясь остановить кровь, но та продолжала струиться и с гулким звуком заливать ее кожаную куртку и ветхие джинсы.
Когда Лунар опустилась рядом с ней, стягивая с шеи тонкий шарф, девица отпрянула. И угрюмо молчала, пока ей перевязывали глубокую рану, в которой белела тонкая кость.
“Как же ее так угораздило?” – недоумевала Лунар, пока накладывала повязку и туго стягивала углы. Но потом память услужливо подкинула свирепое лицо бородача, и все встало на свои места.
Лишь когда дело было сделано, Древняя хрипло засмеялась, растерянная, точно чужая помощь застала ее врасплох:
– Теперь я буду тебе должна.
Лунар отмахнулась от нее с неловким смешком. Она и сама не знала, зачем полезла не в свое дело, но кровь, пропитавшая ее шарф, и боль на лице девы-Древней, не могли оставить ее равнодушной. Лунар, конечно, монстр, но…
– Спасибо, но никаких сделок. Однажды меня уже обманули.
Кто знает, чем Древние могут отплатить за доброту? Они коварны и жестоки, Лунар убедилась в этом на собственном опыте.
– Мы не умеем лгать, – буднично, словно они беседовали о погоде, сказала Древняя и улыбнулась. – И если я говорю, что однажды мы сочтемся, так и будет.
Через минуту она уже скрылась на парковке рядом с кафе, прихрамывая и напевая себе под нос. Лунар смотрела ей вслед, катая на языке новое, незнакомое на вкус имя – “Айя”. И еще фразу, брошенную девой вскользь: “Мы не умеем лгать”.
Тихий стук отвлек ее, Орфей манил к себе из-за разбитого стекла витрины. Туман сгинул, оголив внутренности кофейни – сплошь сломанные стулья и растрепанные гости. Что бы тот бородач ни натворил, они были явно не в восторге.
– Древние же не умеют лгать? – спросила Лунар прямо, вернувшись внутрь. И удостоилась сразу десятка возмущенных взглядов со всех сторон.
Орфей поморщился, качая головой:
– Нет, конечно. Лукавить, недоговаривать, пускать пыль в глаза, чтобы отвлечь от сути, – это все про них. Прямая ложь? Исключено.
Лунар перевела дыхание, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.
– Тот Древний сказал мне, что в склянке амброзия. Что она сможет вылечить мой голод.
– Так.
– Но там был яд.
– Верно, – чародей кивнул, медленно проводя языком по обветренным губам.
Она вперилась в мага взглядом, надеясь, что до Орфея простая мысль дойдет раньше, чем она озвучит ее сама.
– Он солгал тебе, – медленно ответил маг, и лицо его помрачнело, словно собрав кусочки головоломки, он оказался в тупике. – Он солгал.
Лунар закивала, радуясь его сообразительности:
– Именно, а значит…
– Это был не Древний.
Сон пятый.Призрак прошлого
Сообщение в “Ghostogram” прилетело поздним вечером, как раз в тот момент, когда Лунар клевала носом над книгой.
Книги она брала в руки редко – летом в столице хватало и других развлечений, но конкретно эта принадлежала Баю, и он добрый год бродил вокруг да около, как подстерегающий добычу хищник, чтобы вонзить свои когти, когда она будет наиболее уязвима и согласится ее прочитать.
Казалось бы, почему именно Лунар? Сая и Лео куда успешнее держали оборону, отбиваясь от попыток приобщить их “к прекрасному”, а Аврора быстрее согласилась бы на добровольную недельную голодовку, нежели взяла бы в руки что-нибудь тяжелее глянцевого журнала.
Когда он того желал, Бай мог быть чертовски убедительным, и Лунар в конечном итоге сдалась. И очень зря – книга оказалась просто ужасной. Вязкая жвачка из сомнительной детективной линии – злодей вычислялся с первых же страниц – и унылых персонажей, которым хотелось настучать по кумполу, вместо того, чтобы искренне сочувствовать.
Лунар порывалась поискать в сети информацию об авторе – что-то ей подсказывало, что Бай вполне мог издавать нечто подобное, прикрываясь псевдонимом, но телефон тренькнул входящим сообщением, и унылейшее чтиво было тут же позабыто.
“Ghostogram” – социальная сеть для Темных Жителей – до недавних пор была единственной лазейкой, через которую пожиратели снов узнавали о новостях. Конечно, Сая и Аврора водили знакомство с несколькими ведьмами из Старшей Школы, не особо разборчивыми в связях, а Бай вместе с Лео частенько посещали Заветный переулок, чтобы поучаствовать в Темном Тотализаторе, но узнать о вечеринках или каких-то важных событиях они могли только через “Ghostogram”.
Кто-то из нежити – кажется вампиры с Воробьевых гор, с которыми Лунар делила шоты Кровавой Мэри на одной из вечеринок – утверждали, что для обычных людей этого приложения просто не существовало. Лунар иногда гадала – можно ли гармонично совмещать чары и технический прогресс? Выяснилось, что еще как можно, и некоторые особо ушлые чародеи не стеснялись этим пользоваться.
А еще этим пользовалась Аврора, если ей непременно надо было достучаться до Лунар, но звонить было лень. Например, как сегодня – на экране без единого комментария с ее стороны переливалась красочная афиша вечеринки, которую устраивали оборотни где-то в промзоне. Реклама, обещавшая зачарованное феями шампанское и отличную компанию – внизу предупреждающе алели буквы: “домовым вход строго запрещен!”