Кадеты и юнкера в Белой борьбе и на чужбине

С этих занятий с песнями возвращались в лагерь, очень часто после 6 часов вечера, и, поставив винтовки в козлы, шли с котелками на батальонную кухню получать ужин – щи, сваренные из соленой кеты, или гречневую кашу. После ужина разбирали и чистили свои винтовки. В 9 часов вечера учебная команда выстраивалась на своей передней линейке на поверку. Производилась перекличка, и пелась хором вечерняя молитва. После нее команда, уже не в строю, а собравшись плотной толпой и отбивая шаг на месте, пела солдатские песни. В 10 часов всех распускали, и люди шли по палаткам спать.

Один раз, когда кадеты находились в учебной команде, были устроены ночные маневры всего полка. Часа два, пока высылали разведчиков и выясняли обстановку, команда лежала в цепи. Курить не разрешалось и, чтобы никто не спал, беспрестанно по цепи передавалось распоряжение – скатать скатки, раскатать скатки. Вернулись с этих маневров рано утром, и в этот день до часа дня никаких занятий не было.

По воскресеньям регулярных занятий не производилось. Солдатам давали отдых после шестидневной усиленной тренировки. Кадет утром водили показывать уже готовые разновидные типы стрелковых окопов, и сам командир полка объяснял их назначение. После обеда в расположение кадет приходил кто-нибудь из взводных унтер-офицеров и, окруженный кадетами, с чувством своего превосходства и слегка снисходительно, вел беседы, стараясь щегольнуть знанием военного дела, и показывал красоту и четкость ружейных приемов. Солдаты относились к кадетам доброжелательно и даже немного предупредительно, но разговаривать с ними не было времени, потому что, живя от них отдельно, встречались с ними только в строю на занятиях.

По окончании двухнедельного пребывания в учебной команде кадеты разбирали свои палатки и также походным порядком возвращались обратно к себе в корпус. В корпусе, поставив винтовки в пирамиды, немедленно все отправлялись в баню мыться. Отмыв накопившуюся за две недели грязь со своего тела, переодевались во все чистое и шли в свою ротную спальню – получать отпускное обмундирование.

Многие в этот же день вечером на пароходах по Волге уезжали к себе домой на летние каникулы. По случаю революции все это тоже было отменено, и кадеты разъехались по домам раньше обыкновенного.

Н. Апостолов[30 - Апостолов Николай Андреевич. Николаевское артиллерийское училище (1916). Поручик артиллерии. С 1918 г. в русской добровольческой батарее в Киеве, затем в Добровольческой армии. Во ВСЮР и Русской Армии до эвакуации Крыма. Галлиполиец. На 18 декабря 1920 г. в 5-й батарее 5-го артиллерийского дивизиона. В эмиграции во Франции, сотрудник журнала «Военная Быль», в 1966–1967 гг. издатель журнала «Перекличка Николаевцев-Артиллеристов» в Безансоне. Умер 2 июня 1968 г. в Безансоне (Франция).]

Николаевское артиллерийское училище[31 - Впервые опубликовано: Военная Быль. 1968. Июль. № 92.]

Революция не внесла никаких ощутимых перемен в жизнь и деятельность училища, как строевую, так и учебную. Вначале несколько осложнял обстановку так называемый «украинский вопрос», на почве которого между юнкерами возникали иногда споры и столкновения мнений, но с течением времени и этот вопрос потерял свою остроту. Вообще же, не поддаваясь всеобщему развалу, юнкера, наоборот, как-то подтянулись. Когда вместе с другими военно-учебными заведениями Киева училище было выстроено однажды перед городской думой для выслушания речей революционных деятелей, то на речи эти вместо ожидавшегося «Ура!» юнкера демонстративно ответили гробовым молчанием.

В феврале 1917 года был начат прием юнкеров четвертого выпуска. Большинство поступавших молодых людей было студентами, но встречались среди них и инженеры, юристы и несколько вольноопределяющихся. Несколько студентов духовной академии были вскоре отчислены от училища. В связи с увеличением числа юнкеров была сформирована 2-я батарея.

15 мая 1917 года начался прием пятого выпуска, в котором оказалось много кадет и вольноопределяющихся. Была также группа поляков, по окончании курса в декабре 1917 года отправившихся прямо в польские части, и, как дань времени, около 20 евреев. Никто из них курса училища не окончил (один покончил жизнь самоубийством), и, таким образом, евреев-офицеров из николаевцев-пушкарей не было никогда.

1 июля 1917 года состоялось производство в офицеры юнкеров третьего выпуска.

В конце июля училище было вызвано на усмирение полка «имени Полуботько», отказавшегося выступить на фронт. Применения оружия удалось избежать, и дело окончилось без кровопролития.

Юнкера четвертого выпуска были произведены в офицеры 15 августа 1917 года.

Последний принятый в училище еще перед революцией четвертый выпуск и пятый, особенно надежный по своему составу, начавший занятия в мае 1917 года, в меру возможности старались не допустить проникновения в училище революционной заразы и, надо сказать, в этом вполне преуспели. Присяга Временному правительству прошла в училище без всякого подъема, а один из юнкеров, Демичев, бывший кадет Нижегородского кадетского корпуса, старательный и дисциплинированный юнкер, просто отказался присягать. Училищные солдаты требовали отдачи Демичева под суд, но дело не имело для него никаких последствий благодаря вмешательству начальника училища и членов училищного комитета. Комитет этот, избранный согласно приказу Временного правительства как неизбежная дань времени, имел в своем составе капитана Шуневича, трех бывших кадет и одного вольноопределяющегося и сводил на нет все попытки революционной деятельности училищных солдат, которые хотя и митинговали, но, боясь отправки на фронт, вели себя не слишком вызывающе.

Дисциплина и традиции поддерживались строго. Почти у всех юнкеров в изголовье кровати, рядом с иконкой, красовался, как и раньше, старый кадетский погон с сохранявшимся на нем Шефским вензелем.

Весь курс занятий, лагерный сбор и стрельбу, несмотря на бурное революционное время, пятый выпуск закончил полностью.

В этот период училище неоднократно вызывалось на охрану штаба военного округа. В одном из таких караулов был убит юнкер Гопгардт, бывший кадет 2-го Московского кадетского корпуса, явившийся первой жертвой революции среди николаевцев-пушкарей.

В сентябре 1917 года был начат прием 6-го выпуска, занятия с которым начались 20 сентября. Молодые люди, собравшиеся со всей России, представляли собой пеструю картину: вольноопределяющихся было мало, большинство было штатской молодежи, частью – студенческой. К их изумлению, в эпоху всеобщего развала они нашли в училище стройную и дисциплинированную военную организацию, беспрекословно повинующуюся начальству в лице своих офицеров и портупей-юнкеров. Некоторые из только что поступивших, находившиеся под влиянием революционных идей, быстро оценили невыгодную для них обстановку в училище и просили об отчислении. Так отсеивались и уходили малодушные. Оставшиеся же, вместе с юнкерами пятого выпуска, с честью выполнили свой воинский долг до конца и не посрамили имени николаевцев.

Начиная с 25 сентября 1917 года, вместе с другими военными училищами города Киева, Николаевское артиллерийское училище участвовало в подавлении большевистского восстания, когда был арестован пресловутый Пятаков.

Затем началась сумбурная эпоха смены властей. Появилась украинская рада, представители которой старались привлечь юнкеров-николаевцев на службу в формировавшуюся украинскую армию. Время наступало все более и более тревожное. Приходилось уже охранять самое здание училища от покушений «товарищей», мстивших николаевцам за их участие в подавлении беспорядков в городе после 25 октября.

К 25 января 1918 года, перед самым захватом Киева большевиками, юнкерам пятого выпуска, закончившим курс обучения еще в декабре 1917 года, были выданы свидетельства об окончании курса и также их послужные списки. Юнкера шестого выпуска получили удостоверения о четырехмесячном прохождении ими курса Николаевского артиллерийского училища. И тем и другим было приказано оставить стены училища и покинуть Киев, пока вокзал не был еще занят большевиками.

Еще в самом начале января 1918 года при украинском гетмане Скоропадском, по приказу генерала графа Келлера[32 - Граф Келлер Федор Артурович, р. 12 октября 1857 г. в Курске. Приготовительный пансион Николаевского кавалерийского училища, офицерский экзамен при Тверском кавалерийском юнкерском училище, Офицерская кавалерийская школа. Произведен в офицеры за боевое отличие (1878). Командир л. – гв. Драгунского полка (1906–1910), начальник 7-й кавалерийской дивизии. Генерал от кавалерии, командир 3-го кавалерийского корпуса. Предполагаемый возглавитель Северной армии. 19–26 ноября 1918 г. Главнокомандующий всеми вооруженными силами на территории Украины в гетманской армии; в ноябре – декабре 1918 г. в Киеве. Убит петлюровцами 21 декабря 1918 г. в Киеве.], в Киеве были сформированы для поддержания порядка в городе (как против большевиков, так и против петлюровцев) офицерские дружины полковников Кирпичева[33 - Кирпичев Лев Нилович, р. 18 ноября 1876 г. Из дворян Псковской губ. Сын генерала. 6-я гимназия в Санкт-Петербурге, Константиновское артиллерийское училище (1899), Офицерская артиллерийская школа. Генерал-майор, командир 3-го дивизиона л. – гв. Конной артиллерии. Георгиевский кавалер. С 24 октября 1918 г. командир Киевской добровольческой дружины и Сводного корпуса в гетманской армии; в ноябре – декабре 1919 г. в Берлине и Лондоне, затем отправился к адмиралу Колчаку, на 1920 г. – во Владивостоке. В эмиграции. Умер 31 июня – 22 августа 1928 г. в Луксоре (Египет).] и князя Святополк-Мирского[34 - Святополк-Мирский Леонид Сергеевич. Подполковник, командир 166-го пехотного полка. В Добровольческой армии; в ноябре 1917 г. участник формирования Георгиевского полка. Участник 1-го Кубанского («Ледяного») похода. В ноябре – декабре 1918 г. командир 1-й Офицерской добровольческой дружины в Киеве. Взят в плен; с 14 декабря 1919 г. в Лукьяновской тюрьме. Во ВСЮР и Русской Армии в Марковской дивизии до эвакуации Крыма. Галлиполиец. Осенью 1925 г. в составе Марковского полка в Болгарии. Полковник. В эмиграции в Бразилии, в 1934 г. начальник 1-й группы Бразильского сектора ВФО в Рио-де-Жанейро.]. При последней была сформирована батарея под командой полковника Шуневича[35 - Шуневич Митрофан Андреевич. Полтавский кадетский корпус, Михайловское артиллерийское училище. Капитан гвардии, отделенный офицер Николаевского артиллерийского училища. В 1918 г. командир 1-й офицерской добровольческой батареи Особого корпуса в гетманской армии; в ноябре— декабре 1918 г. в Киеве. Во ВСЮР и Русской Армии до эвакуации Крыма; к марту 1920 г. в Сергиевском артиллерийском училище. Эвакуирован в Катарро (Югославия) на корабле «Истерн-Виктор». Галлиполиец; с ноября 1920 г. старший офицер 2-й батареи того же училища. Полковник. В эмиграции в США. Умер 12 мая 1977 г. в Нью-Йорке.], состоявшая почти исключительно из бывших юнкеров-николаевцев и которая действовала на Святошинском направлении. В состав батареи входили среди других: фельдфебель Чайко-Чайковский, делопроизводитель Н.П. Рклицкий[36 - Рклицкий Николай Павлович, р. 4 декабря 1892 г. в с. Борки Черниговской губ. Сын священника. Черниговская духовная семинария, Киевский университет (1915), Николаевское артиллерийское училище (1916(?). Подпоручик, делопроизводитель Николаевского артиллерийского училища. С 1918 г. в составе русской добровольческой батареи в Киеве. В Вооруженных силах Юга России в управлении Главного военного прокурора, с 13 июля 1919 г. поручик. Штабс-капитан. В эмиграции в Югославии, редактор «Военного Вестника», до 1940 г. редактор «Царского Вестника» в Белграде, с 1941 г. священник. Служил в Русском Корпусе (старший священнослужитель). После 1945 г. в США. Архиепископ Флоридский и Вашингтонский Никон, 1-й заместитель председателя Архиерейского Синода. Умер 4 сентября 1976 г. в Нью-Йорке.], орудийный начальник одного орудия (импровизированная орудийная площадка на Дарницком направлении) Железко, старший передков Апостолов, К.К. Миллер, ординарец командира батареи, Седов, Монастырский, Татунько и т. д.

Просуществовав почти полтора месяца, батарея, так же как и офицерские дружины, была брошена гетманом на произвол судьбы и расформировалась «самотеком» на Львовской улице, против женской гимназии Жекулиной.

Впоследствии, уже в Добровольческой армии, где дрались с красными большинство офицеров командного и преподавательского состава и бывших юнкеров Николаевского артиллерийского училища, служба в составе этой батареи была засчитана как служба в Добровольческой армии.

Раздел 2

А. Штром[37 - Штром Александр Александрович, р. в 1893 г. в Санкт-Петербурге. Ростовская гимназия (1911), Санкт-Петербургский университет (1916), Офицерские курсы морской артиллерии в Ревеле (1916). Мичман военного времени Балтийского флота (в плену с 1917 г.). В Донской армии, ВСЮР и Русской Армии с 29 июля 1919 г. – вахтенный начальник на кораблях «Ростислав», «Страж», «Алмаз», канонерской лодке «К-16» до эвакуации Крыма; в ноябре – декабре 1920 г. прибыл в Югославию на корабле «Владимир». Лейтенант (26 апреля 1920 г.). В эмиграции в Югославии, к 1934 г. в Белграде. С 1948 г. в Аргентине, секретарь и председатель Кают-компании, сотрудник журнала «Военная Быль». Умер 16 октября 1989 г. в Буэнос-Айресе.]

Памяти «белой молодежи»[38 - Впервые опубликовано: Русская газета. Буэнос-Айрес. № 50.]

В ближайшие дни, дни пятидесятилетия начала белой борьбы, когда будут вспоминать возникновение Добровольческой армии и первые моменты борьбы, мне хочется посвятить несколько строк нашей молодежи, в частности кадетам морских корпусов и гардемаринам Морского училища и Отдельных Гардемаринских Классов (ОГК), которые добровольно приняли непосредственное участие в начатой борьбе, плечом к плечу с учащимися средних учебных заведений и их сверстницами – ученицами, взявшими на себя непосильное бремя обслуживания больных и раненых за недостатком сестер милосердия.

С первых дней Добровольческой армии в ней существовал Юнкерский батальон с «Морским взводом». Уже 27 ноября 1917 года при атаке Балабановой рощи (за Нахичеванью) из этого взвода были ранены гардемарин и кадет, а при обстреле батальона с посыльного судна «Колхида» были ранены два гардемарина и кадет. Два кадета, бывшие в отряде есаула Чернецова, погибли жестокой смертью. Несколько кадет были в Степном походе. Три кадета были отправлены курьерами в Москву с приказом генерала Алексеева о мобилизации офицеров и, вероятно, погибли в пути. Не все их имена известны и сохранились. Однако часть по воспоминаниям и запискам кадета 5-й роты П.А. Варнека[39 - Воспоминания П.А. Варнека публикуются ниже.] можно установить.

У большинства из 65 подростков-кадет, составлявших 5-ю роту Морского корпуса в Петрограде, в возрасте около 15 лет, приема 1916 года, родина оказалась либо у Черного, либо у Студеного морей. И действительно, из 49 кадет, судьба которых известна, 43 приняли участие в белой борьбе. Десять из них погибли в море или на фронте: Анатолий Иванов-Тринадцатый был убит под Батайском, барон Иван Черкасов[40 - Барон Черкасов Иван. Кадет Морского корпуса. В Добровольческой армии с ноября 1917 г. Участник 1-го Кубанского («Ледяного») похода. Убит 30 марта 1918 г. под Екатеринодаром.] – под Екатеринодаром, Георгий Борейша[41 - Борейша Георгий. Кадет Одесского кадетского корпуса. В Добровольческой армии и ВСЮР; окончил корпус в 1919 г. Кадет Морского корпуса, доброволец Черноморского флота. Убит 18 июня 1919 г. на тральщике «Перикл» в десанте под Геническом.] погиб на тральщике у Геническа, Владимир Манулевич-Майдано-Оглу[42 - Манулевич-Мейдано-Углу Владимир. Кадет Морского корпуса. В Добровольческой армии. Участник 1-го Кубанского («Ледяного») похода. Убит в июне 1918 г. под Белой Глиной.] погиб под Белой Глиной, Георгий Терехов[43 - Терехов Георгий. Кадет Морского корпуса. Во ВСЮР и Русской Армии; в 1920 г. вольноопределяющийся в эскадроне 9-го уланского (гусарского) полка. Взят в плен и расстрелян летом 1920 г. у Камышувахи в Северной Таврии.] убит в рядах 9-го Киевского гусарского полка, Георгий Голубев[44 - Голубов Георгий. Кадет Морского корпуса. Во ВСЮР и Русской Армии в эскадроне 9-го уланского полка. Убит в 1920 г. в Северной Таврии.] – в 9-м Бугском уланском полку, Былим-Колосовский[45 - Былим-Колоссовский Иван Николаевич. Кадет Морского корпуса. В белых войсках Северного фронта. Взят в плен в феврале 1920 г. в Петрозаводске, бежал, но схвачен на финской границе и убит.] погиб в Северной армии, Георгий Мартынов убит под Псковом, Шеметкин погиб на ледоколе «Дежнев» в Северном океане, и Николай Амбургер[46 - Амбургер Николай Павлович. Сын полковника. Кадет Морского корпуса. Участник Белого движения. Эвакуирован 28 января 1920 г. из Одессы на корабле «Баку». В эмиграции пропал без вести в Финляндии.] пропал без вести в Финляндии. Шестеро кадет было ранено, половина из них дважды: Георгий Александровский[47 - Александровский Георгий Борисович. Одесский кадетский корпус (1919). Во ВСЮР и Русской Армии; вольноопределяющийся Черноморского флота, в 1920 г. подпоручик в офицерской роте 3-го Дроздовского полка, затем в корпусе корабельных офицеров Черноморского флота и в Морском корпусе до эвакуации Крыма. Дважды ранен. Эвакуирован из Севастополя на линейном корабле «Генерал Алексеев». Подпоручик (27 января 1920 г.). На 25 марта 1921 г. в составе русской эскадры в Бизерте (с января 1921 г. на подводной лодке «Утка» в 3-м отряде судов). В октябре 1921 г. окончил Морской корпус (экзамен). Поручик по адмиралтейству. В эмиграции в Чехословакии (1937, Пильзен), окончил горный институт, инженер-металлург, историк. После 1945 г. в США, с 1964 г. издатель-редактор газеты «Россия». Умер 8 марта 1981 г. в Нью-Йорке.], Анатолий Векслер[48 - Векслер Анатолий Александрович, р. в 1901 г. Кадет Морского корпуса. В Добровольческой армии; в ноябре 1917 г. в Юнкерском батальоне, в январе 1918 г. в морской роте. Участник 1-го Кубанского («Ледяного») похода в Офицерском полку. С 1918 г. в 4-м Кубанском конном полку, затем в бронепоездном дивизионе, с 24 января 1919 г. прапорщик по адмиралтейству. В июне – сентябре 1919 г. в конном партизанском дивизионе Донской армии, затем в 4-м гусарском Мариупольском полку, корнет. Награжден орд. Станислава 3 ст. 10 ноября 1919 г. Поручик с 17 марта 1920 г. Георгиевский крест 4 ст. Орд. Св. Николая Чудотворца. Дважды ранен. В Русской Армии до эвакуации Крыма. Штабс-ротмистр (с июня 1920 г.). На 18 декабря 1920 г. в 1-й полуроте автопулеметной роты Технического полка в Галлиполи. Поручик. В эмиграции в Бельгии, в 1953–1972 гг. член правления, с 1973 г. председатель Союза Инвалидов в Бельгии. Умер 31 октября 1984 г.], Юлий Карцев[49 - Карцов Георгий (Юрий) Николаевич, р. в 1901 г. Кадет Морского корпуса. В Добровольческой армии и ВСЮР с ноября 1917 г. в Юнкерском батальоне. Тяжело ранен под Нахичеванью 27 ноября 1917 г. В Добровольческой армии и ВСЮР в 3-м Марковском полку. Подпоручик. Ранен и представлен к производству в поручики. С осени 1920 г. в Морском корпусе. Эвакуирован с флотом в Бизерту. Окончил Морской корпус 19 ноября 1922 г. Корабельный гардемарин. С 1922 г. на линейном корабле «Генерал Алексeев». В эмиграции в Германии, член Союза взаимопомощи служивших в Российском флоте в Берлине. Умер 27 февраля 1938 г. в Алжире.], Евгений Морозов[50 - Морозов Евгений Николаевич. Одесский кадетский корпус (1919). Во ВСЮР и Русской Армии гардемарин Морского корпуса до эвакуации Крыма. Дважды ранен. Награжден Георгиевским крестом 4 ст. На 24 июня 1921 г. в составе корпуса в Бизерте. Окончил Морской корпус 19 ноября 1922 г. Корабельный гардемарин. К октябрю 1923 г. на линейном корабле «Генерал Алексeев». В эмиграции в Алжире.], Феодосий Чурилов[51 - Чурилов Феодосий Георгиевич, р. в Курской губ. Кадет (гардемарин) Морского корпуса. В Добровольческой армии. Участник 1-го Кубанского («Ледяного») похода. Дважды ранен. Во ВСЮР и Русской Армии до эвакуации Крыма. Корнет. Эвакуирован на корабле «Решид-Паша».], дважды, первый раз тяжело.

Кадеты Севастопольского Морского корпуса: Меркулов отличился при взятии Гдовска, Стычинский ранен на бронепоезде «Дмитрий Донской», Стоянов убит в конной атаке. Тринадцать кадет произведены в офицеры, восемь кадет закончили свое образование в Морском корпусе в Бизерте. Кадет четвертой роты Сергей Смирнов убит под Батайском.

Из гардемарин Морского училища убиты: Игорь Завадский на бронепоезде «Адмирал Непенин», Ососов погиб в Степном походе, Глотов убит при взятии Гдова, Каналоший-Лефевр[52 - Фон Каналоший-Лефлер Федор Федорович, р. 15 августа 1900 г. в Санкт-Петербурге. Гардемарин Морского корпуса, на эсминце «Звонкий». В белых войсках Северного фронта с 13 марта 1919 г. переводчик в штабе Главнокомандующего войсками Северной области, в октябре 1919-го – феврале 1920 г. в Волчьей сотне. Юнкер флота. Взят в плен в феврале 1920 г. Бежал. Убит осенью 1920 г. при переходе фронта в Крыму.] – при переходе фронта, Вдовиковский убит на Северном фронте, Иван Волков[53 - Волков Иван. Кадет Морского корпуса. Во ВСЮР и Русской Армии. Тяжело ранен в июле – сентябре 1920 г. Эвакуирован с флотом в Бизерту. Умер от ран 28 марта 1921 г. в госпитале в Бизерте.] после тяжелого ранения скончался в госпитале в Бизерте, а Павел Сербулов[54 - Сербулов Павел Михайлович, р. в 1900 г. Кадет Морского корпуса. Тяжело ранен при десанте с эсминца «Жуткий», потерял ногу. Во ВСЮР и Русской Армии до эвакуации Крыма в корпусе корабельных офицеров на боевых кораблях Черноморского флота. На 25 марта 1921 г. в составе русской эскадры в Бизерте на посыльном судне «Якут». Подпоручик Корпуса корабельных офицеров (27 января 1920 г.). Летом 1921 г. сдал экзамен за курс Морского корпуса. В эмиграции в Берлине (член Союза взаимопомощи служивших в Российском флоте), затем в Бельгии; окончил Лувенский университет, инженер-электрик. Умер 10 июня 1936 г. в Брюсселе.], потерявший ногу во время десанта с миноносца «Жуткий», умер в Брюсселе от последствий ранения. Гардемарины ОГК Николай Веселкин погиб во время командировки из Архангельска в Петроград, Александр Зайцев[55 - Зайцов (Зайцев) Алексей Михайлович, р. 31 марта 1896 г. в Орле. Мариупольское реальное училище, Отдельные гардемаринские классы (1918). Старший гардемарин. В белых войсках Северного фронта; в 1918–1920 гг. на Мурманском фронте, с 12 марта 1919 г., в октябре 1919-го – феврале 1920 г. на бронепоезде «Адмирал Колчак». Мичман (2 октября 1919 г.). (По ошибочным данным – взят в плен и расстрелян в феврале 1920 г. в Холмогорах.) В эмиграции к 1931 г. в Норвегии. Умер 17 сентября 1958 г. в Осло.] убит на бронепоезде «Адмирал Колчак» на Северном фронте, Артемий Хмылина-Вдовиковский[56 - Хмылина-Вдовиковский Артемий (Артамон). Отдельные гардемаринские классы (1918). В белых войсках Северного фронта; в декабре 1919 г. в десантной роте Онежской флотилии. Мичман. Взят в плен и расстрелян в марте 1920 г. на Медвежьей Горе.] и Петр Светухин[57 - Светухин Петр. Отдельные гардемаринские классы (1918). Старший гардемарин. В белых войсках Северного фронта; на 4 октября 1919 г. в крепости Мят-Острова. Мичман. Взят в плен и расстрелян в марте 1920 г. в Медвежьей Горе.] расстреляны на Медвежьей Горе. Ранены гардемарины Клитин и Дьяков[58 - Дьяков Георгий (Юрий) Кузьмич. С 1916 г. гардемарин Отдельных гардемаринских классов, весной 1917 г. переведен в Школу прапорщиков флота. Старший гардемарин во 2-м Балтийском экипаже. В Добровольческой армии; c ноября 1917 г. в Юнкерском батальоне. Ранен в Ростове. Участник 1-го Кубанского («Ледяного») похода. Мичман. В эмиграции в США и Франции. Умер 22 января 1969 г. в Шелль (Франция).] в Ростове, Юрасовский[59 - Юрасовский Дионисий Константинович. Морской корпус (общие классы – 7 марта 1918 г.). В белых войсках Северного фронта; на Мурманском фронте. Тяжело ранен. Георгиевский кавалер. Мичман (1920). В эмиграции в Бельгии. Умер 24 апреля 1962 г. в Брюсселе.] ранен тяжело на Северном фронте.

Конечно, это только часть той зеленой молодежи – воспитанников Морского корпуса, училища и ОГК, заплатившей большую дань своей кровью и на Дону, и на Юге России, и в холодных волнах, и в глубоких снегах, и в густых лесах севера России и далекой Сибири.

Блаженные чистые сердцем, а вся эта пылкая молодежь, конечно, была чиста сердцем и самоотверженно последовала его зову.

Оставшиеся в живых могли и могут гордиться принесенными ими жертвами и совершенными подвигами в страшные годы Русского лихолетья, а погибшим – Слава и Вечная Память.

Одесский кадетский корпус в период «лихолетья» 1917–1920 годов[60 - Впервые опубликовано: Одесский Великого князя Константина Константиновича кадетский корпус, 1899–1924. Нью-Йорк, 1974. Эта памятка была составлена на основании воспоминаний отдельных кадет корпуса.]

Революционный государственный хаос сказался и на нормальном течении жизни корпуса, превратив ее из оседлой в кочевую.

Два раза корпус был «временно» эвакуирован из Одессы: первый раз – в начале осени 1917 года в город Ростов-на-Дону, а во второй раз в начале весны 1919 года в город Туапсе.

Третья, и последняя, эвакуация – в январе 1920 года – была уже «заграничной», когда меньшая часть корпуса выехала через Одесский порт, а большая выступила походным порядком к румынской границе.

Старшие кадеты, из выступивших походным порядком, с боями пробились через Румынию в Югославию. Младшие же роты, сначала принятые румынами на их территорию, но затем, варварски изгнанные, принуждены были вернуться обратно, в уже занятую большевиками Одессу.

С началом добровольческого движения, совпавшего с пребыванием корпуса в Ростове-на-Дону, строевая рота, почти в полном составе, влилась в формируемые генералами Алексеевым и Корниловым добровольческие части.

При возвращении корпуса в Одессу, в конце ноября 1917 года, для завершения курса 1917–1918 годов, в выпускном классе насчитывалось около 30 кадет тринадцатого выпуска.

13 кадет погибло в первых боях добровольцев против большевиков, а остальные не пожелали отстать от своих воинских частей Добровольческой армии и впоследствии, по приказу генерала Деникина, прошли ускоренный курс 7-го класса, находясь в рядах армии. 26 кадет были произведены в офицеры за боевые отличия.

В 1918–1919 годах состав корпуса как в своем воспитательско-преподавательском персонале, так и в кадетской массе резко изменил свое основное лицо: коренные кадеты Одесского корпуса, семьи которых проживали на севере, не смогли после каникул приехать в Одессу, а вместо них прибыло значительное количество кадет северных корпусов, проживавших на юге.

Фактически это уже был «сборный корпус», сохранивший наименование Одесского кадетского корпуса.

Начало 1917/18 учебного года и эвакуация корпуса в Ростов

В начале лета 1917 года революционная разруха как на фронте, так и в тылах заметно усилилась. Транспорт был почти парализован, а потому многие из кадет не могли разъехаться на летние каникулы. По этой причине количество кадет, оставшихся в корпусных лагерях, значительно увеличилось. Но все же вступительные экзамены в первый класс прошли нормально, и прием в корпус последнего, девятнадцатого выпуска был произведен. Летом 1917 года вышел в отставку директор корпуса генерал-майор П.Е. Кошлич, и на его место был назначен инспектор классов полковник Бернацкий[61 - Бернацкий Владимир Александрович, р. 25 мая 1879 г. в Москве. Из дворян. Нижегородский кадетский корпус, Константиновское артиллерийское училище (1899), Военно-юридическая академия (1906). Полковник, преподаватель и директор Одесского кадетского корпуса. В Вооруженных силах Юга России с лета 1919 г. помощник и и. д. директора того же корпуса. Остался в Одессе и взят в плен в январе 1920 г. в Одессе. Служил в РККА, зав учебной частью Одесской технической школы. Расстрелян в 1931 г. в Одессе по делу «Весна».], инспектором классов был назначен штатный преподаватель корпуса А.М. Гайдовский-Потапович[62 - Гайдовский-Потапович Александр Михайлович. Статский советник, инспектор классов и преподаватель Одесского кадетского корпуса. В Добровольческой армии и ВСЮР; в 1918–1920 гг. на той же должности. Эвакуирован 25 января 1920 г. из Одессы. На май 1920 г. в Югославии. В эмиграции там же, с марта 1920-го по 1 октября 1927 г. преподаватель Первого Русского кадетского корпуса. Умер после 1945 г. в Звартберге (Бельгия).].

К занятиям кадеты приступили, как обычно, 16 августа, но вскоре после начала занятий, из-за ухудшегося положения на фронте и его приближения к Одессе, корпус получил распоряжение эвакуироваться из Одессы в город Ростов-на-Дону.

После коротких, но очень спешных сборов корпус с неполным составом преподавателей и воспитателей был погружен в несколько эшелонов из вагонов третьего класса и отправился в путь. Из-за разрухи транспорта по случаю «самодемобилизации» на фронте корпусные эшелоны двигались очень медленно и прибыли в Ростов-на-Дону только через неделю.

В Ростове корпусу было предоставлено помещение казарм Таганрогского пехотного полка – грязное и запущенное разошедшимися по домам солдатами маршевых батальонов. Первое после прибытия в Ростов время было употреблено на чистку и мойку этих помещений, после чего кадеты приступили к весьма нерегулярным занятиям. Хотя Область Войска Донского продовольственных затруднений еще не знала, но из-за несвоевременного получения кредитов питание кадет значительно изменилось по сравнению с обычным. Недоедания еще не было, но привычные второе – мясное и третье – сладкое блюда из кадетского меню исчезли, а давались борщ и каша, но в достаточных количествах.