Нос Чехова

– Все нормально будет, Витя. Я тебя уверяю. Мир не разрушиться. Люди продолжат жить, как жили. Рожать детей, бухать по пятницам после работы. «Ничего не изменится», —уверенно произнёс Нос и с сочувствием посмотрел на Витю.

– И что же вы предлагаете, – сделав долгую паузу спросил Витя.

– Займись чем ни будь более полезным и нужным. Тебя же Люся, кажется, предлагала уехать в деревню, гусей разводить.

– Я как-то не очень люблю гусей, – снова насупился Витя.

–А ловить нос по приказу начальства, это ты считаешь нормальным занятием, – не выдержав, засмеялся Нос.

– Начальству виднее, – прервал смех Носа, хлопнул рукой по панели Витя.

– Эх, Витя, Витя, – с сожалением посмотрел на него Нос. – А я о тебе был лучшего мнения. Ладно, дождь, кажется, закончился. Пойду я. А на счет гусей советую подумай еще раз, – и он, открыв дверь быстро выскользнул наружу.

– Подождите, – закричал Витя и открыл глаза.

Он все также сидел на водительском кресле, а в салоне тихо играло радио. Только окна все запотели изнутри от большой влажности и ничего не было видно вокруг. Он открыл дверь и выглянул наружу. Дождь уже перестал и только редкие капли падали иногда на капот. «Эх, в отпуск бы уйти. Третий год без выходных и проходных на этой службе. А чем занимаюсь, не понятно», -подумал с сожалением Витя, заводя машину и выезжая на дорогу.

Проехав немного вперед, он остановился и взяв ведро с краской, стал спускаться к пионерскому лагерю. Дойдя до памятника, поставил ведро на пьедестал и собрался было залезть наверх, как вдруг увидел белую лужицу внизу, на земле, и такого же белого цвета след, спускающийся сверху. Витя медленно поднял голову и остановился глазами на голове памятника. На месте носа снова было прежнее углубление. Витя наклонился и макнув палец в белую лужицу, брезгливо понюхал его, а потом вытер об пьедестал, так что остался белый след в виде буквы N. Он, усмехнувшись еще раз макнул палец и приписал знак «?».

Вернувшись к машине, Витя вытащил телефон и набрал номер Рабиновича.

– Привет. Это Витя. «Я у тебя нос Чехова купил сегодня, – бодро произнес он и продолжил с сарказмом, – Только его смыло дождем». Не знаешь почему? А я знаю. Потому, что ты его сделал из гипса. Что скажешь?

– Да, из гипса, – равнодушно согласился Рабинович, – Вы же сами так и заказывали?

– Я заказывал как рога, на эпоксидной смоле с мраморной крошкой, – возмущенно закричал Витя.

– Нет, – вежливо ответил Рабинович, – С мраморной крошкой стоило три тысячи. А вы попросили за тысячу. Вот я и сделал из гипса.

– Ну, вы и ж-ж-ж…, – начал было Витя, но остановился, не найдя нужного слова.

–Ага. Сами денег пожалели, а евреи виноваты, – обиженно произнес Рабинович. – Ну, так что, будете на эпоксидки заказывать?

– Нет, – гаркнул Витя, и выключил телефон.

Он сел в машину и посмотрел на часы. До обеда еще оставалось достаточно времени, и он решил съездить на пруд к Красному Пути, поймать хоть какой-нибудь рыбы, пожарить ее на мангале, и накрыть Толику поляну. Тем более удочку он всегда возил с собой, а в бардачке фордика лежала бутылка водки, купленная видимо для Петровича и забытая прапорщиком Козловым. Идея немного подняла настроение и Витя, включив зажигание поехал в Красный Путь.

***

Здесь мы на некоторое время оставим Витю и вернемся немного назад по времени, когда он только покинул главную городскую площадь и поехал в отдел забирать Люсю. А в это время, в зале приемов городничего, в торговом центре Вась-Вась, собралась вся городская верхушка на экстренное совещание по поводу происходящих в Васьков событий.

Городничий сидел, задумавшись по центру зала в золоченом кресле, оббитом красным бархатов, а с обеих сторон, вдоль стен стояли в почтительных позах люди из ближайшего окружения. На городничем был зеленый сюртук полувоенного образца с серебристыми погонами-эполетами, который он надевал только по случаю главных государственных праздников, приезда высокопоставленных персон и в день рождение супруги.

– Ну и где этот господин N сейчас находится, – тяжело вздохнув, городничий обвел глазами присутствующих.

– В гостинице, ваше превосходительство, – пробасил полицмейстер, крупный мужчина в синем камуфляжном комбинезоне и свекольного цвета лицом, и в зале повис сладковатый запах перегара, – Его мои вчера задержали, но потом в гостиницу отвезли, от греха подальше. Кто его знает, что он за птица?

–Не простая, похоже, птица, – со знанием дела произнес рядом, стоящий почтмейстер, – Видишь, как себя ведет. Ничего не боится.

– Это точно, – уныло согласился городничий.

–Я вот не пойму, он как ревизор прибыл или агент Нахального, – с прононсом произнес полноватый гражданин, в полосатой жилетке по фамилии Морошкин, зам губернатора по имущественным отношениям, а до этого директор картонно-бумажной фабрике имени Чехова.

– Какая тебе разница? Человека из Квасквы прислали. А кто, это уже не нашего ума дело, – ответил, подозрительного вида господин, старший из братьев Айженписов.

– Это, точно, – согласился городничий, – Думаешь, если Нахальный с коррупцией борется, и беспорядки везде подмечает, это он по своей воле что ли? Нет, конечно. Только с самого высокого разрешения, я так думаю, – и он, подняв голову, задумчиво посмотрел на потолок, а следом за ним и все присутствующие тоже подняли головы в том направлении.

– И даже про нашу заграничную недвижимость он что-то знает, – прервал молчание, младший из братьев Айженписов и все одновременно повернули голову в его сторону, а почтмейстер спросил: «И что это значит?»

– А, то. «Тут малыми деньгами не откупишься», —наставительно произнес старший Айженпис. И все снова вопросительно посмотрели на городничего.

– Что вы предлагаете, – устало произнес городничий.

– Надо бы вам с ним встретиться ваше превосходительство. И поговорить. И между делом, как бы уточнить сумму, – ответил за всех старший Айженпис и все остальные утвердительно закивали головами. – И не откладывая. Прямо сегодня. Пока он новый фильм не успел снял.

–Да, похоже, другого варианта нет, – немного подумав, согласился городничий. – Надо кому-то сходить в гостиницу и пригласить его сюда ко мне. Но не официально. Скажите, что у моей супруги именины и она ждет его на чашку чая.

–Это правильно. Надо в неофициальной обстановке, – одобрительно загудели все присутствующие.

– Ну, так кто пойдет, – остановил гул городничий.

– Я могу, – сделал невинное лицо зам по имуществу Морошкин.

–Ну, а ты тут причем, – недовольно посмотрел на него полицмейстер, – Тут представитель военной власти должен быть. Предлагаю свою кандидатуру.

– Мы тоже можем сходить, – одновременно предложили братья Айженписы, – Он человек молодой, наверняка бизнесом интересуется.

– Почтмейстер пойдет, – замахал руками городничий, – Тут попроще человек нужен. Надо прощупать сначала, что он за птица.

– Почтмейстер, да. Почтмейстер то, что надо. Он может прощупать, – одобрительно поддержали остальные.

– Тогда, решено. Приглашай его ко мне на обед. А тут я уж своих баб подключу, жену с дочкой. Они его обработают как надо, – встал из кресла городничий. – Все свободны.

–Обработают, обработают, – все радостно закивали в ответ и начали расходиться.

– Да и как-то надо среагировать на критику, – поднял руку городничий, становив всех – Что там ему не понравилось?

– Что дорогие в городе плохие, – ответил за всех Морошкин, – А к коттеджному поселку в Красный Путь, наоборот хорошие.

– Городские мы сейчас подлатать не успеем, – вздохнул городничий, – А вот в коттеджный поселок, подразбить не много надо будет. Чтоб так сказать, не особо выделялись.

–Прекрасная идея. Правильно, – одобрительно пронеслось по залу.

– Ты, вот что, Аркадий, – губернатор посмотрел на старшего Айженписа, – Дороги, это твоя вотчина. Тебе и исправлять.

– Сделаем, ваше превосходительство, – согласился старший Айженпис.

– Ну, с богом, – мелко перекрестился городничий и все быстро, стараясь опередить друг друга, направились к выходу.