Нос Чехова

Витя сел в фордик, завел его и, развернувшись, вернулся назад в Красный Путь. Он загнал фордик в кусты лесопосадки. Забрал бутылку водки в бардачке и мешок с карасями из багажника, и перейдя дорогу, спустившись с насыпи, зашагал через поле в направлении города.

Туча, накрывшая его над пионерским лагерем, сначала вроде ушла, но как только Витя прошел километра два, появилась снова и поползла в его сторону. Оглянувшись по сторонам, он увидел чуть впереди развесистую ракиту и быстро пошел в ее сторону. Не успел он дойти, как полил достаточно сильный дождь. Он забрался под иву к самому ствол, куда долетали только отдельные капли. Поставив на землю пакет с карасями, он сел на землю, опершись спиной на ствол, и почувствовав вдруг сильную усталость, закрыл глаза и скоро заснул.

Сон Вити под ракитой.

Через сон он унюхал горьковатый запах папиросного дыма и приоткрыл глаза. Напротив, него, на земле сидел Дзержинский с портрета в кабинете капитана Жеребенкова и курил, выпуская струю дыма прямо в Витю. Он был одет в темно зеленую гимнастерку и такого же цвета галифе, а на голове криво сидела солдатская фуражка с порванным козырьком.

– Здравствуйте, – поздоровался на всякий случай Витя, – А почему вы здесь?

– Решил узнать, как у тебя идут дела. Ты же сегодня ночью забыл, отчитаться.

– Нормально вроде все, – ответил Витя, – Волна пошла, как требовал генерал Канцелапов.

– Это меня меньше всего интересует. Это все не имеет никакого отношения к главному.

– А что главное, – насторожился Витя.

– Нос. Ты, что забыл, на чем я просил тебя сделать главный акцент?

– А, это, – успокоился Витя и даже засмеялся. – Если честно, то он никого тут не интересует. Это все господин N выдумал. Как театральный эффект.

– Я о тебе был лучшего мнения Витя. Ты ведь слышал, я уверен, эту фразу великого Вильяма Шекспира, что весь мир театр, а люди в нем актеры. А он просто так фразами не разбрасывался.

– Ну, слышал вроде, – неуверенно ответил Витя.

– Слышал, но, похоже, ничего не понял, – передразнил его главный чекист.

– Ну, что вы пристали ко мне со своим носом, – с вызовом ответил Витя,

– Это не мой нос, а Чехова, – критически произнес Дзержинский.

– Какая разница чей. Ну, закажу я завтра Рабиновичу сделать такой нос. И он мне сделает из эпоксидки один в один, а я поставлю его на место. И все. Нет проблемы.

– Ты же уже раз ставил, – усмехнулся Дзержинский,

– Тот гипсовый оказался. «Надул меня Рабинович, – раздраженно произнес Витя, – Теперь не надует».

– Ошибся я, похоже, в тебе Витя, – осуждающе посмотрел на него Дзержинский, – Не получится из тебя настоящего чекиста.

– Почему это не получится, – снова ожесточился Витя, – Я выполнил поручение генерала Канцелапова? Выполнил. Он меня даже хотел с собой в Кваскву на совещание взять.

– А, что же не взял?

–Наверное, решил, что я здесь больше нужен.

– Нет, Витя, никому ты здесь больше не нужен. Потому как нечего тебе людям предъявить.

– А, что, если бы я нос нашел? Его можно было предъявить, – вызывающе засмеялся Витя.

– Нос можно было, – с сожалением, вставая, произнес Дзержинский, собираясь уходить.

– И что же мне теперь делать, – с сомнением в голосе спросил Витя.

– Не знаю. Что хочешь. Хочешь, гусей разводи. У тебя это хорошо получается, – взгляд Дзержинского упал на стоящий пакет, с плавающими в нем карасями, и он спросил, посмотрев на Витю, – А рыб, зачем ты мучаешь?

– Я не мучаю, – надулся Витя, – Я их пожарить хотел для Толика.

– Выпусти. Там внизу ручей протекает. Они по нему обратно в пруд попаду, – предложил Дзержинский и, бросив папироску на землю, придавил ее носком сапога и скрылся в кустах.

Витя открыл глаза. Он не заметил, сколько времени проспал. Тучи уже не было, а неяркое, осеннее солнце почти склонилось к горизонту. Он приподнялся. Из стоящего пакета на него, оловянными глазами, молча, смотрели караси. Он нагнулся было, чтобы поднять пакет и отпрянул. Рядом с пакетом четко просматривался след сапога с втоптанной папироской. Дальше следы уходили в кусты, из-за которых вытекал небольшой ручей. Витя замер в нерешительности, потом взял пакет с карасями, подошел к ручью и, развязав его, выпустил их в воду. Караси постояли немного в воде, осваиваясь, и поплыли вниз по течению, в сторону Красного Пути. Когда последний карась исчез, Витя сунул пустой пакет в карман и пошел в направлении города.

***

До города он дошел, когда уже когда совсем стемнело. У него еще оставалось бутылка водки, и он все-таки решил навестить Толика. Уличное освещение в Васьково было развито не очень, в основном вокруг главной площади и близлежащим улицам, а чуть дальше, освещалось в основном светом из окон и поэтому Васьковцы, постоянно носили с собой фонарики. У Вити фонарика не было, и чтобы не разбить бутылку водки, при возможном падении в дорожную яму, он шел, держа ее в вытянутой руке над головой. Редкие прохожие оглядывались на него с удивлением, а некоторые даже подходили и предлагали купить. Подходя к центру, он вдруг увидел на другой стороне улицы, какое-то странное существо, стоящее возле входа в аптеку, освещенное неярким светом витрины. Существо было не понятной формы, похожее на пирамиду, но с человеческими руками и ногами, обутое в резиновые сапоги оно расхаживало перед ступеньками. Витя, остановился, пытаясь рассмотреть существо лучше, и тут дверь аптеки распахнулась и в упавшем на улицу свете, он отчетливо увидел, что это был большой нос. Нос, протянул вышедшему из аптеки мужчине, какую-то бумажку и продолжил ходить, туда-сюда, притопывая и хлопая руками, пытаясь согреться. Витя, спрятался за телеграфный столб и стал наблюдать за ним. Нос чувствовал себя абсолютно уверенно и даже пару раз заговорил с прохожими. У тех это он почему-то не вызывал никакого удивления. Через некоторое время, на порог аптеки вышла женщина и сказала, обращаясь к носу: «Все закрываемся. Получи расчет». Нос, тут же взбежав вверх по ступенькам, и взяв у женщины, судя по всему деньги, насвистывая, прошел мимо Вити, вжавшегося в столб, в сторону микрорайона.

–Вот ты где оказывается голубчик обитаешь, – спрятав бутылку в карман и потирая руки, самодовольно произнес Витя, – Так, что не прав вы, товарищ Дзержинский, Витя Задворкин, настоящий чекист, – и он крадучись вдоль стены, побежал вслед за удаляющимся носом.

Тот дошел до автобусной остановки и достав сигаретку закурил. Витя огляделся по сторонам. Улица была пуста. В это время из-за поворота выехал автобус. «Надо брать», – решил Витя и быстро подойдя к остановке спросил миролюбиво: «Товарищ, а закурить не найдется»? Нос, сунул руку в отверстие сбоку и достав пачку Примы, протянул Вити.

– Спасибо. Давно Приму не курил, – Витя вытащил и стал разминать сигаретку, – Простите, – Еще бы огоньку?

Нос протянул ему свою сигаретку и тут Витя отработанным движением перехватил его руку и заломив ее за спину строго произнес: «Вы арестованы, гражданин».

–Что это значит? – застонал от боли Нос и в это время к остановке подошел автобус и из него вышли несколько человек. – Помогите. Убивают, – увидев людей закричал Нос.

Люди стали останавливаться, а огромны детина в картузе, хлопнул Витю по плечу и грозно приказал: «А, ну отпусти его».

– Вы, что с ума сошли, – закричал Витя, – Это же не человек, это же нос. Он находится в розыске. Я его задержал.

– Пьяный похоже. Надо бы милицию вызвать, – предложила бабуля с корзинкой, последней вышедшая из автобуса.

– Не надо. Сами справимся, – усмехнулся детина и отвесил Вите затрещину, отчего тот отлетел метра на три и приземлился в лужу на асфальт, а нос в это время запрыгнул в автобус и тот закрыв двери покатил дальше по улице.

Люди постояв немного, весело посматривая на сидящего в луже Витю и стали расходиться.

– Вставая сынок, простудишься, – подошла к нему старуха.

– Что же вы наделали, -с отчаянием произнес Витя, – Это же был нос Чехова. Его в федеральный розыск объявили.

– Какого еще Чехова? Это Петька с улицы Пушкина. Он здесь в аптеке капли от насморка рекламирует кажный день. А это костюм на нем, такой в виде Носа. Иди лучше соколик домой, да проспись. Пока в милицию не забрали, – покачала головой старуха и медленно пошла в сторону переулка.

Витя с трудом приподнялся, отряхиваясь. Левая сторона лица горела после полученной пощечины. Он сунул руку в карман, бутылка водки оказалась цела, но в таком виде, конечно, в гостиницу было идти уже нельзя и Витя, выбирая улицы потемнее, пошел в отделение.

***

Со стороны рыночной площади раздавалась ритмичные звуки музыки и небо периодически расцвечивалось фейерверками. Вроде никаких торжеств в городе не намечалось, и Витя, заинтересовавшись свернул к рынку. Кафе «У Ашота» было расцвечено иллюминаций, из динамиков на открытой террасе неслась музыка и выстреливали фейерверки, а рядом стояло несколько дорогих авто.

«Свадьба у кого-то, наверное, из отцов города или день рождения отмечают», – подумал Витя и собрался было идти дальше, но увидел с другой стороны площади милицейский Уазик, рядом с которым курил прапорщик Козлов. Он обошел площадь темной стороной и подошел к Уазику.