Торжество долгой ночи

– Искренне советую завязывать, – сегодня он был чрезвычайно щедр на советы.

– Так я справляюсь с эмоциями, – девушка определенно не видела в своих действиях ничего дурного.

– Все так просто? Я ждал душещипательную историю про неблагополучную семью, врожденное расстройство, давление общества в конце концов, – обычно Грею не была присуща злая ирония, но непосредственность певицы в вопросе пагубных привычек настолько вывела его из терпения, что яд источался сам собой.

Певица нарочито вскинула глаза к потолку, делая вид, что задумалась, и вскоре вернулась к Грейсону с наглой усмешкой.

– Ты прав, все до ужаса тривиально.

– С эмоциями можно справляться иначе.

– Сидеть с хмурой гримасой и давить их в себе? – с готовностью парировала она. – Прости, что читаю тебя как открытую книгу, зашла слишком далеко. Эрин, – певица протянула руку.

– Грей, – он подался вперед, чтобы ответить на рукопожатие.

Эрин оценивающе пригляделась к Грею, и выражение ее лица смягчилось. Скинув маску иронии, девушка изучала его, словно пыталась проникнуть в самую душу. Грей смутился в плену ее пристального взгляда.

– Знаешь, Грей, кажется ты тот, кто мне нужен. Не хочешь помочь обиженной даме?

– Помочь в чем?

– Всего-то пустяк. Вперед, если не испугался.

Он был знаком с Эрин не более пяти минут, но уже мог уверенно судить о том, что девушка втягивала его в какую-то спорную затею.

«Ты ведь не согласишься?» – запротестовал Винсент.

– Берешь на слабо? Очень зря. Похоже, ты пытаешься соблазнить меня на какой-то мордобой, – Грей был убежден, что Эрин прельщала сила его крупного телосложения, не более того.

– Боже, какой зануда. Гарантирую, никаких драк. Согласен или нет?

Эрин повезло: Грейсон редко отказывал в помощи. Этим он жил: откликался на газетные объявления, оказывал услуги в мастерской по демократичным ценам. Быть может, именно в отзывчивости Грей искал шанс на искупление старых грехов? О мотивах он мало думал.

– Согласен.

– Отлично! – Эрин победно хлопнула рукой по столешнице и выскользнула из-за стойки.

«С ума сошел? В самом деле отправишься за этой дамочкой?» – недоумевал Винсент.

– Да.

– Ты что-то сказал?

– Ничего.

Глава 4. Добро пожаловать в семью

За окнами неторопливо проплывал город – новая территория охоты, освещенная неподвижными огнями магазинов, аптек, питейных заведений. Скромный мир из камня, стекла и бледного неона не претендовал на красочные будни, и будь Каю пятнадцать, он даже счел бы его уютным: уединение и размеренный ритм жизни подкупали когда-то. Но чем старше становился Кай, тем больше тишина и уединение рождали в нем какую-то пугающую пустоту. Он научился заполнять ее, заигрывая с потенциальными угрозами жизни.

Кай не помнил себя без шумных компаний таких же, как он, авантюристов. Без ярости и адреналина в крови, без нескончаемого риска потерпеть сокрушительное поражение.

Так было до той ночи, когда он осмелился на опрометчивый шаг в последний раз.

– Меняю.

Кай бросил крупье три карты, три получил взамен. Открывал осторожно, с волнением в сердце, словно мог обнаружить на руках приговор к пожизненному заключению. Увидев трех королей, едва сдержался, чтобы не выдать лицом радости. Стойко сохранил невозмутимость. В сочетании с парой десяток у королей был высокий шанс выбить Каю свободу. Какое-то расслабленное спокойствие теплой рекой разлилось по телу, но парень ждал, что же выкинет против него визави.

Игрок перевернул карты и профессиональным жестом расстелил каре с четверками всех мастей. Кай открыл свою «руку» в неясном осознании того, что проиграл, а короли его не были ни божественным благоволением, ни билетом в новую жизнь. Всего лишь картоном. С тем же успехом он мог бы не держать карт в руках вовсе.

Ему даже не дали времени задуматься о последствиях, близнецы очутились рядом с поразительной скоростью. Действуя быстро и слаженно, один с силой вдавил плечи Кая в спинку кресла, другой исполнил лязг передергиваемого затвора оружия и поднес к виску парня дуло пистолета. Теплый металл угрожающе вжался в кожу, заставив замереть.

– Какого хрена? – Кай бросил на игрока исполненный гнева взгляд. К лицу хлынула кровь, затмевая рассудок. Сердце отстукивало ритм, перерастая в неистовую дробь.

– Действительно, Данте, какого?.. – в сдержанном, на первый взгляд, тоне игрока прозвучала пренебрежительная нотка. – Мы в приличном заведении как-никак.

Данте покорно отвел пистолет и спрятал за пояс.

– Слушайся папу, песик, – свирепо оскалился Кай, насыщая каждое слово ненавистью, – а то уволит еще, – и вдруг победоносно расхохотался. От нервов ли или минования опасности – сам бы не разобрал.

В неконтролируемом веселье он поздно заметил, как лицо Данте оказалось рядом в смертельной близости. Кай поднял к нему голову и обмер: он почувствовал парфюмированный аромат бергамота и нож, резко всаживаемый в сердце.

– Таковы условия игры, Ривьера, – прошипел Данте над ухом, вгоняя клинок по самую рукоять. – Добро пожаловать в семью.

Впечатления о городе складывались постепенно, по деталям. Аккуратные фасады, отделанные новыми материалами, шли через всю центральную улицу, прямо-таки крича о благополучии. Стоило заглянуть чуть глубже, в миниатюрные жилые кварталы, как становилось ясно: лабиринты каменных стен с вросшими лианами девичьего винограда имели возраст вполне почтенный. В этих местах кто-то явно преследовал цель натянуть привлекательную обертку на порядком износившиеся городские пейзажи. Кай скосил взгляд на Лоркана. Тот осматривал узкие улочки столь горделиво, как если бы в веке так восемнадцатом разъезжал по собственным плантациям.

Что ж, это многое бы объяснило.

– Мило. Где мы?

– Дома, – ухмыльнулся Лоркан.

Кай ощутил на себе взгляд. Старший из близнецов, Горан, смотрел на него через зеркало.

– Это Порт-Рей, – пояснил Горан, не сводя с Кая черных глаз, – видел бы ты его до приезда господина Элфорда… тоскливое зрелище.

– Интересно, что господин Элфорд забыл в этом богом покинутом месте?

– Бизнес, – продолжал отвечать Горан. – Он возобновил работу рыболовного завода, открыл новые заведения, привел город в надлежащий вид. В общем, сам понимаешь, делает деньги на монополии. Лоркан Элфорд здесь пользуется особым уважением.

На этих словах губы Лоркана удовлетворенно растянулись серпом.

Меж тем Данте вырулил за черту города, и машина погрузилась в лесную полутьму. Они поднимались вверх по извилистой дороге, к самому высокому холму, на вершине которого раскинулось белокаменное поместье. Утопая в сиянии многочисленных фонарей, бивших с земли в сумрачное небо, оно предстало перед Каем во всем своем пышном великолепии. Свет отражался от высоких стен, сверкал на поверхности полусферического бронзового купола, производя впечатление торжественного величия. В арочных гнездах фасада стиля ренессанс замерли мраморные изваяния мучеников в человеческий рост. Их поднятые кверху взгляды печальны и пусты. От центральной ротонды здание расходилось на два крыла, заключая внутренний двор в полукруг. К вытянутому двустворчатому входу вела мощеная гранитной брусчаткой дорога, с двух сторон обрамленная безупречно выстриженным газоном. Тщательный уход за территорией ощущался в каждом оформленном кустике.

Лоркан вышел из машины, не дожидаясь, когда Данте откроет перед ним дверь.

– Продолжайте вводить его в курс дела, – наказал он близнецам, прежде чем скрыться за стенами особняка.

Кай не мог перестать разглядывать поместье, похожее на творение гениального мастера. Он думал о том, что именно так должен выглядеть дом дьявола, помешанного на изысканности.