Интересно и легко

Надя удивленно подняла брови. Какие браки? Полегче, Ромео. Получается, он точно рассчитал время, когда мы должны были делать это. Заниматься любовью по расписанию ей ещё не приходилось. По книжке – да, с одним мальчиком на йоге, и при этом была конечно гордость за спортивные достижения, а удовольствие – так себе. Но по часам начинать и заканчивать. Вот это да. Надя прыснула и уже не могла остановиться. Вадим смеялся вместе с ней, потом тряс за плечи, заглядывая в лицо, говорил её имя, затем шептал.

Через какое-то время она снова очнулась. Да, в этом было конечно что-то странное. Ботаник с часами. Но на ботаника не похож, мамочки, вы посмотрите на эти мышцы. И чего лукавить, это же гигантская квартира, и часы, сколько стоят эти часы, откуда у него это всё, и чего ему надо от меня?

Надю охватило беспокойство, и она начала тормошить спящего рядом с ней принца.

– Вадим, мне так хорошо с тобой, но я… Я тебя боюсь, – губы её нервно дернулись, – ты кто?

Принц лукаво улыбнулся:

– Ты знаешь, я, похоже, единственный, настоящий звездочет на земле.

– Астроном?

– Нет, что ты, астролог.

Он опёрся на руку и, лежа на боку, заговорил. Его голос действовал на девушку успокаивающе и Наде хотелось сразу забыть про свои страхи, но она заставляла себя сосредоточится и вслушиваться в слова. Ей казалось, что сначала он говорил то же самое, что и год назад на той колоссальной вечеринке с их неудачным свиданием. Тогда его слова показались пьяной и нарочито таинственной болтовней, выдуманной с единственной целью склеить захмелевшую одногруппницу. Теперь её удивила простая мысль, которая ни разу за это время не пришла в голову. Ведь если целью болтовни было просто заняться с ней сексом, то почему же секса-то не было? Чего-то ты не поняла, Надька.

Он рассказывал, что со школы интересовался астрологией, определял зодиаки одноклассников по дням рождения, читал, и очень скоро задался вопросом, почему же астрологические предсказания не сбываются. Почему их так много и почему они не сбываются.

На первый вопрос ответила психология. Людям необходимо чудо и осмысленность жизни, ощущение, что их ежедневное копошение ведёт к какой-то цели. Сегодняшняя удача должна быть вознаграждением за вчерашние неурядицы. Даже само ожидание удачи – греет и даёт силы. Этот отчаянный спрос родил необъятную массу предложений: гороскопы и предсказания на каждый день по интернету, ТВ – везде. Но почему же не сбываются? Может, на самом деле, это чушь собачья, но ведь есть примеры потрясающих прозрений, как же быть с ними.

Слушая Вадима, Надя потихоньку осматривалась. По центру длинной стены висит большой плакат с чернокожим баскетболистом, на полу то там, то тут, валяются раскрытые журналы. Надя посмотрела на лежащий рядом со шкурой глянцевый разворот. Футбол. Ну что же, принц не без изъяна. Противоположная стена заклеена обоями в клетку, а другие стены однотонные, цвет непонятен в темноте. А нет, это не клетка, а буквы и цифры. Это же календари, вся стена в календарях, названия месяцев шрифтом покрупнее и дней недели помельче на разных языках. Оригинально.

Шорох заставил её повернуть голову. Раскрытая обложка с перекошенной рожей и футбольным мячом толчками ползла в её сторону. Надя взвизгнула и быстро села обхватив колени руками.

– Это Машка, не бойся, – сказал Вадим, вздрогнув от её крика.

Он поддел журнал ногой, перевернул и поднял с пола черепаху, которая медленно ворочала в воздухе головой и лапами. Вадим, чмокнул черепаху в нос и поднёс к девушке. Надя, которая боялась только мышей и прочих шерстяных грызунов, а к хладнокровным голым гадам испытывала вполне тёплые чувства – раньше у неё жил уж – погладила Машку по каменной спине и шершавой голове:

– Привет, Машка. Предупреждать надо, – это уже было адресовано хозяину черепахи, который пожал плечами и продолжал.

Ответ пришел на уроке истории в восьмом классе, когда среди рассказов об ужасах русских революций между делом проскочило упоминание о занятном, но не более, событии: о переходе с Юлианского календаря на Грегорианский. И Вадика осенило – календари были разные. Великие астрологи и предсказатели, которые жили давно и прозревали вглубь времён, как в прозрачную воду – у них же был другой календарь. Чтобы предсказывать, как они, нужно пользоваться календарем, который был у них.

Вадим откопал кучу старых календарей. Изучая движение звезд и планет способами, описанными в старинных книгах, он накладывал их не на современный календарь, а на те календари, которые предположительно существовали во времена знаменитых астрологов, на календарь, по которому жил Ностадамус в 1555 году, когда издал свой первый альманах, или чуть раньше Парацельс, или безымянные колдуны майя на заре новой эры.

Он начал пробовать предсказание событий. Букмекерские конторы предоставляли массу возможностей для практики, и он начал ставить небольшие суммы на футбол и баскетбол.

***

Первую ставку он сделал в конторе в здании бывшего кинотеатра. Была суровая зима, минус сорок три днем. От его деревни до города – час езды на рейсовом автобусе и потом от автовокзала до кинотеатра еще полчаса. Вадим промёрз до костей на остановках и ещё беспокоился, что надо управиться, как можно быстрее, пока родители его не хватились: в одиночку кататься в город было не принято, а он по понятной причине не хотел брать в поездку никого из приятелей.

В конторе было холодно, как на улице. Обогревались только комнатки за окошками касс, где сидели две принимающие ставки девушки, а в промёрзшем тамбуре толпились похожие не неваляшек завсегдатаи в толстых пуховиках, унтах, ватниках и ушанках. Они сурово рассматривали таблицы на стенах, брали у кассы бланки и отходили к одному из двух высоких круглых столиков, где, дыша на привязанную бечёвкой шариковую ручку, выписывали на бумажке свое послание судьбе. Затем у окошка нужно было подать бланк, и произнести вслух название матча и счёт, так было принято, не озвучивалась, конечно, только сумма ставки. Вадим, никогда не был в такой конторе и очень смущался. Пару минут он наблюдал, как ведут себя закутанные неваляшки, затем взял бланки и отошёл к столику.

Тем временем мужики по очереди подходили к окошку и произносили свои ставки. Германии – Швеция, один – ноль. Испания – Португалия, ничья. Бавария – Манчестер, победа Баварии. Ставки были осторожными и стандартными, каждая вызывала понимающие кивки и одобрение в очереди или сдержанные поправки: «Франция – Испания, два ноль» – «Это – вряд ли» – «Французы никогда больше одного не забивали испанцам» – «У них сейчас состав какой, видел?»

Однако следующая ставка вызвала живой отклик закутанных искателей удачи:

– Греция – Португалия, пять – ноль.

– Ну, ты даешь, дружище!

– С дуба рухнул.

– Роналдо не в форме, так-то да, но пять – ноль!

– Ха, раз в год и палка стреляет, ты много только не ставь.

Вадим оборачивался на эти реплики, и смущенно краснея, улыбался, разводил руками, вроде говоря «ну, вот как-то так, а я в них верю». Он сунул в окошко бланк и заготовленные деньги, потом запихнул в карман чек и побежал сквозь звенящую стужу на автобусную остановку.

Через десять дней, когда победа самой хилой Греции над фаворитами чемпионатов с фантастическим счётом была свежей сенсацией, Вадим приехал в город за выигрышем. Завсегдатаи сразу его узнали:

– О, счастливчик!

– Молодец, новичкам везет!

– А много поставил?

– Да, отстаньте вы от пацана.

Мужики скалились и завидовали. Стоя у окошка, Вадим чувствовал зависть спиной через толстую куртку.

Он продолжал кататься в город и делать ставки примерно раз в неделю. После первого своего выигрыша, по дороге домой в холодном автобусе, он разумно решил, что не будет больше играть на сенсации, поскольку они вызывают слишком много ненужного внимания. Сенсации, само собой, сулят большие деньги, но лучше действовать скромнее.

Интерес к эзотерике сочетался у Вадима с воспитанной небогатыми деревенскими родителями бережливостью, и он стал аккуратно копить, обеспечивая себе лимит на карманные расходы, сравнимый с тем, которым щеголяли богатые одноклассники. По мере того как выигрыши становились регулярными, количество правильных календарей сократилось до трёх. Предсказания по календарям, оставшимся после отсева, давали одинаково высокую вероятность удачи в пределах пары месяцев.

Однако, три одинаково древних, правильных, но разных календаря и точность предсказания девяносто процентов в масштабах пусть даже месяца были далеки от идеала амбициозного прорицателя. Это должен быть один календарь и сто процентная вероятность предсказанного события. Да, и оно должно случиться не с точностью до месяца, а с точностью до минуты. А может даже секунды. Кровь пульсировала в голове, и глаза загорались бешеным огнем. Вадим понимал, что теперь ему нужен не календарь. Ему нужны особые часы.

Упорство, с которым он шёл к какой-то засевшей в голове цели, было невероятным. Из добродушного весёлого школьника он вдруг становился суровым и замкнутым социофобом, огрызался и ввязывался в драку, если легкомысленные сверстники вольно или невольно отвлекали его от размышлений о занимавшей его гипотезе. Одноклассникам такое поведение было привычным: «Опять у него ПМС, лучше не трогать». Однако из-за таких перепадов настроения, близких друзей в школе у Вадима не появилось.

Он продолжал копить, теперь точно зная, на что, он предсказывал игру футбольных ставок с точностью до месяца и выигрывал с вероятностью девяносто процентов, а иногда проигрывал с вероятностью десять. Но это была всё же отличная точность, и через год, он смог купить часы своей мечты, заказав их через интернет магазин из Швейцарии. Это были самые сложные часы на планете, и одни из самых дорогих, но не потому, что были богато украшены. К чёрту бриллианты и платиновое напыление. Часы показывали солнечное, лунное время, положение полярной звезды, и более того, сверяли время не по сети, а напрямую со спутника, по которому выравнивают эталонное время Гринвича.

Мысль была предельно простая. Он перерыл интернет, разыскивая информацию о похожих опытах, но ничего не нашёл. Возможно, решил он, это из-за того, что идея связана с точными науками, а астрологией в основном занимаются одухотворённые ботаники гуманитарного склада. Кто его знает. Интересы же Вадима были разносторонними и не ограничивались гуманитарщиной. Подписки на ютьюбе исчислялись десятками в основном образовательных каналов различного пошиба. В поисках ответа на какой-нибудь важный вопрос он мог легко сращивать идеи из разных дисциплин, склеивать их в неожиданных комбинациях, голова к пятке, сравнивать несравнимое.

«Почему я не могу это соединять, если это уже соединилось в моей голове», – говорил он ошарашенному учителю литературы, доказывая, что убийство старушки-процентщицы было совершено уж никак не под влиянием эфемерных идей о сверхчеловеке и избранности, а в состоянии аффекта, вызванного нестабильным психосоматическим состоянием главного героя, неприспособленного к проживанию в капризном климате северной столицы, а еще серьёзными магнитными бурями, которые, как свидетельствует сохранившаяся история метеонаблюдений, бушевали в Петербурге в период времени, описанный Фёдором Михайловичем.

Смысл часов был в том, что помимо изменений календаря, которыми развлекались люди на протяжении истории совершенно сознательно, само время менялось и продолжает меняться сейчас помимо их воли. Оно сжимается. Смена времен года определяется циклами вращения Земли вокруг Солнца, и Земля держится на этой орбите благодаря силе притяжения своей звезды. Солнце постепенно остывает, это всем известно, и по мере остывания увеличивается его масса, а вместе с ней и гравитация. Земля притягивается к Солнцу сильнее, и её орбита становится меньше, сокращая и длительность календарного года для ныне живущих сапиенсов. Вот и вся арифметика. Логично предположить, что период времени, который мы называем годом, для наших предков длился два или полтора наших года?

Можно, если говорить о динозаврах.

– Можно, если мы говорим о времени наших пращуров-проящеров. Но, я-то хотел подстроиться под время, когда жили Нострадамус и Парацельс. А здесь разница – может быть в минутах и секундах. А ко времени майя – максимум пара дней. Сколько же я с ними промучился, с этими часами, ты не представляешь.

В конце концов, было учтено изменение гравитации Солнца по отношению к Земле, когда оно удаляется по орбите зимой и когда приближается летом, были применены координаты Луны и планет по эфемеридам Региомонтана. Вадим добился точного учёта влажности воздуха в Лионе во Франции, где вышла первая книга Нострадамуса, что оказало в то далёкое время решающее воздействие на точность и поправки в наблюдениях за звёздами. Как древний колдун готовит дьявольское зелье, смешивая чудовищные ингредиенты, так и Вадим пробовал различные настройки и их влияние на точность предсказаний. Крысиные хвостики и лягушачьи лапки, прядь волос девственницы и семя праведного мужа он добавлял в котёл своих часов и тщательно перемешивал варево, крутя колесики и нажимая на кнопки, наблюдая за мерцающими фигурами чисел, бегущими по циферблату.

И наконец – всё сошлось. Точность предсказаний стала стопроцентной. Он поставил пароль на настройках часов, сказал «Щёлк!» изображая запирающийся замок, и постарался побыстрее забыть пароль. Другого шанса не будет. То, что он нашел это положение частей сложнейшего механизма, было невероятной удачей. Один шанс на миллиард.

Вадим продолжал упражняться с игрой на ставках. Он был осторожен, никогда не ставил в одной конторе более двух раз подряд. А когда с широкополосным интернетом букмекеры развернулись в виртуале, риск быть схваченным и ограбленным исчез. Мало-помалу незаметно он перестал быть обузой для предков. Однако такая его самодостаточность вызывала обеспокоенность среди скромных родителей. Начались допросы, подозрения и нервотрёпка. Вадим запасся терпением и беззаветной любовью к старикам и на все вопросы отвечал с широко открытыми чистыми как пресные озера Хакассии глазами.

В конце концов, отец с матерью убедились, что их странный сын не интересуется наркотиками и алкоголем, сексуальная ориентация настроена по умолчанию, и когда он в ходе долгих кухонных допросов, которые часто продолжались за полночь, окончательно растолковал, что за выигрыши на ставках «не посодют», предки оформили банковский счет для сохранности шального дохода, и после одиннадцатого класса купили сыну квартиру в центре на им же заработанные выигрыши. Единственным требованием родичей было, чтобы отпрыск получил нормальное образование, а потом делай, что хочешь.