Иначе

Мелкий уебок летит на меня и еще раз бьет, но вскользь. Я же замахиваюсь, и уже в мыслях вижу, как сучара выхватыват в ебальник, но на деле сам получаю очень хороший удар точно в нос и валюсь на дорогу. Гондон Зиненко постарался. Надо отдать должное, оплеуха качественная вышла. В глазах звездочки, я кое-как пытаюсь встать, но тут же получаю еще раз. Сука! В ушах звон, но я в сознании.

– Тебе пиздец! – слышу я крик корешка босса.

Опираюсь на локти и на автомате выставляю руки вперед. Это спасает меня от стопроцентного нокаута.

– Вы чего делаете, мужики?!

Один глаз ничего не видит, кроме мушек, но вторым замечаю, как какой-то парень пытается прекратить проигранный мною бой.

– Не лезь, парень! – это Зиненко вступает с ним в диалог

Тут я получаю еще один удар, но он больше задевает по голове, да и то вскользь. Чуть ниже – пизда бы глазу, атакованному мушками.

– Слышь, тормози! Хули вы его вдвоем то лупите? Антоха!

Еще один парень подлетает к моему обидчику

– Все, остынь, дружище!

– Да он, блять, пидор конченый! Мою телку лапал!

– Как бы там ни было, нельзя вдвоем одного калечить!

– Ребят! Дим, Сереж, успокойтесь! Оставьте его!

Чувствую, как кровь ручьем льется из носа. Бля, сломан, по ходу. Трогаю левый глаз. Он тоже не в лучшем виде. Верхняя часть кости опухает.

– Да все, ладно, ребят, молодцы, что вписались, но этот урод заслужил.

Зиненко-пидор!

– Козел ебаный, скажи парням спасибо, так бы убил тебя!

– Ага, блять! Не твой дружок, или любовничек, хуй вас разберешь, я бы сейчас уже с твоей телочкой веселился!

– Видите, он мудак какой! – верещит блондинка.

И чуть ли не в голос с ней тот петух

– Чего, ты блять?! Да я!

– Сережа! Успокойся, пожалуйста!

Это вторая девочка, которая сидела на заднем с Зиненко, пытается вернуть вечер в прежнее русло, – посмотри, у него же кровь! Хватит!

Ишь ты, а, может, меня жалко?

– Дружище, не накаляй больше, – говорит один из парней, вписавшихся за меня, – на хуй его задирать дальше

– Задирать, – отвечаю я и смотрю, ухмыляясь, на парня в черном пуховике Puma, сплевывая кровь.

Смысла рыпаться действительно нет. Зиненко и вправду сломал мне нос, мудила.

– Пойдемте, Дим, – продолжает подружка ебаного босса

– Да, Серег, погнали, пусть сидит тут, – Зиненко следует просьбе своей принцессы и, приобнимая кореша, ведет его в сторону от меня

– Гондон штопаный, – кидает он мне на прощанье

– Вы еще пососитесь, – отвечаю я

– Чего?!

– Да ничего, нормально все! – говорит один из парней, – ты заебал! Тебе чего, мало? Не врубаюсь?

– Да все, все. Надо же было последнее слово за собой оставить

– Это да, – понимающе кивает он

– Пойдем, Ром, – говорит второй чел, видя, что продолжения игры в одни ворота не предвидится

– Ага

Парень на Puma прыгает вслед за корешом в старый лупатый, который стоит на аварийках с открытой пассажирской дверью посередине проезжей части кармана. За ним уже скопилось несколько телег.

– Серхио, глуши тачку, да погнали! – Зиненко, которого уже оттащила его подружка на несколько метров подальше от дороги, обращается к своему дружку.

Уродец, не залезая внутрь кроссовера, выключает двигатель, закрывает с помощью ключа авто, и сваливает вместе со своей компанией в сторону арки, вместо первого этажа дома, которая служит проходом во двор, так и оставляя рэйнджик припаркованным на два места.

Хуя, ребята-то нормально выступили. Остановились специально, чтобы помочь мне. Респект. Хотя, никто их и не просил. Хер бы, думаю, было бы что-то гораздо более худшее для меня. А вот для них.

Еще секунд двадцать сижу на корточках и, наконец, полностью прихожу в себя. Карман снова становится свободным, после образовавшейся пробки. Выродки уже скрылись во дворе. Нахожу бутылку с пойлом и, отвинтив пробку, делаю хороший глоток вискаря. К месту недавнего действа подъезжает старенький пассат – бессмертный универсал из последнего десятилетия двадцатого века. Окно тачки на четверть открыто.

Блять! – доносится из машины, и я вижу, как водитель выдувает сигаретный дым и, заодно, выбрасывает через опущенное стекло окурок.

Чел пытается сдать назад и парконуться между рэйнджиком и следующей машиной, но ничего не выходит.

– Да, ебаный ты в рот! – еще более четко слышно из салона.

Мужик выходит из своего сарая и, понимая, что, как бы он не старался, поместить свое транспортное средство туда, у него не выйдет, идет в сторону, выброшенного гоблином парковочного столбика. Оказывается, вот с чем связаны были первые ругательства этого дятла. Он, по его собственному мнению, является владельцем этого места, куда воткунл тачку своего кореша пидорастический колобок.

– Ну, сука, в следующий раз колеса проткну! – расписывается в моем верном предположении долбоящер, подходя с пластиковым столбиком в руках к багажнику, – ну, бля!!!

Еще более эмоциональный высер мужика связан с тем, что его багажик замерз и не открывается после мойки. Это заметно по замерзшим ручейкам – подтекам воды с крыши фольца. Дятел оказывается туповытым. Мыть телегу в мороз на мойке самообслуживания, причем таких годов – верх дебилизма. Хотя, хули, откуда у него бабки на нормальную мойку?

Водила открывает переднюю левую дверь, закидывает в район пассажирского коврика, несколько секунд рыщет в кармане для вещей в двери и, взяв оттуда какую-то поебень, возвращается к хлопушке. Поебенью оказывается размораживатель замков. Дятел некоторое время возится с ним, но, столкнувшись с какой-то, непонятной, во всяком случае, со стороны трудностью, со злостью кидает флакончик с жидкостью на землю, резко ускорившись, прыгает в тачку и с пробуксовкой срывается с места.

Я стою с бутылью в руках, и тут до меня доходит, что дятел, по факту, дал мне хорошую идею. Подхожу к Рэйндж Роверу, достаю из кармана нож, щелкаю лезвием и, недолго думая, втыкаю его в заднее колесо кроссовера. Огромного диаметра, не меньше двадцатого, покрышка тут же садится на обод диска. Проделываю ту же манипуляцию с передним колесом и, напоследок, харкая кровавым сгустком на лобовое, отправляюсь в сторону стоящего через улицу того самого извозчика.