Первое погружение

– Хорошая попытка! Уверен, что на третьем предложении мы перейдём на русский по её же инициативе, – подумал Тёма.

– Здравствуйте! Можно по-русски? – он не стал давить явным превосходством и ставить работницу школы в неловкое положение.

Благодарная девушка приветственно сложила руки и немного поклонилась посетителю, не скрывая радости от закончившегося спектакля.

– Добро пожаловать в школу фехтования Сагато, – русский язык явно тоже не был её родным, но был куда более понятным и простым в использовании.

– Мне нужно поговорить с мастером Кацухиро Сагато. У нас есть одна общая знакомая, мне необходимо с ним встретиться.

– У мастера сейчас отборочные занятия, он во втором зале. Можете пройти и подождать его внутри, но не отвлекайте, пока они не закончат, – поддельная японка вежливо указала направление поиска Артёму.

Школа фехтования внутри была гораздо больше, чем могло показаться снаружи. Несколько залов для тренировок, две раздевалки и парная для разогрева уставших тел и очистки душ. Люди из огромного мегаполиса приходили сюда в поисках себя, желали найти свой собственный путь в осознании житейской мудрости многих поколений японцев. Богатая древняя культура оставила широкий слой наследия для всего мира, и мастер клинка был одним из лучших её носителей. Каждое пятое современное кинопроизведение вдохновлялось ею, начиная от “Великолепной семёрки” из линейки спагетти-вестернов, заканчивая всей серией “Звездных войн”. Светлые джедаи и тёмные ситхи с их верой в силу и световыми мечами – всего лишь вариация на тему самурайского образа жизни и свода правил – бусидо.

Тёма прошёл в большую комнату с высокими потолками в поисках Кацухиро. Красные стены и яркие вывески на бамбуковых полотнах вернули его в мир, который он видел только на бумаге и в своих фантазиях. Сам дух самураев присутствовал здесь, пропитывал посетителей и помогал настроиться на тренировку и впитывание знаний. Постаменты с заострёнными катанами притягивали взгляд, а две статуи воинов в боевых доспехах охраняли вход в основной корпус. Пройдя сквозь первое помещение, Тёма услышал боевой клич воина, доносившийся из расположенного в углу зала.

Мастер Кацухиро в чёрном кимоно проводил показательный бой на неострых мечах сразу с тремя учениками. В жизни мастер выглядел ещё более внушительно и не совпадал с представлениями о нём из фотографий, выданных Википедией. Такой спокойный и гранитный на картинке, но в движении это был настоящий огненный ураган, ловко обращавшийся с оружием.

Нападавшие с разных сторон встречали яростный отпор со стороны учителя, ошибки и неточности в движениях карались обозначающими колкими ударами иайто – тренировочного меча, изготовленного из сплава алюминия и цинка. Такой меч был значительно легче боевого аналога, не мог нанести серьезных повреждений, предназначался лишь для имитации удара и отработки техники.

Ученики школы были в защитных масках для фехтования и вооружены иначе – в руках каждого из них был синай – деревянный макет с заострённым кончиком. В Японии переноска данного меча без чехла приравнивалась к ношению холодного оружия. Широко были известны случаи, когда и таким мечом наносились смертельные удары. Их чёрные кимоно были подвязаны коричневыми поясами, что говорило о среднем уровне владения навыками фехтования.

Впервые за всё время жизни накопленные знания о традициях далёкой страны пригодились Тёме. Без перевода и комментариев гида он понимал, что происходит и кто перед ним. Парень находился в священном трепете, одна из любимых его манг оживала прямо на глазах.

– Нападайте одновременно, не жалейте меня! – громогласный голос мастера клинка раскатился по залу. Японский язык словно был создан для призыва к активности в бою, эмоциональный и острый, резкий и проникающий в самое сердце.

Хозяин школы был крепким широкоплечим мужчиной среднего роста и возраста, его тёмные волосы были собраны на затылке в тугой пучок и перевязаны тканевой лентой. Цвета вороньего крыла кимоно, туго перетянутое красным поясом, сидело на могучем теле, как влитое. Тонкие шрамы на лице говорили о возможных реальных боях, с настоящими стальными мечами, без скидок и просьб о пощаде. Испещрённые венами руки держали оружие уверенно, направляли иайто наперерез ударам соперников и не давали ученическим мечам даже коснуться мастера.

Видимое преимущество нападавших в количестве полностью исчерпывалось мастерством наставника. Кендо – тренировочный бой – завораживал Тёму хореографией движений и быстротой реакции мнимых соперников. Трое на одного – вроде бы нечестно. Правильно! Их должно было быть хотя бы пятеро, чтобы уравнять шансы.

Претенденты на следующий пояс старательно демонстрировали то, что усвоили на предыдущих занятиях. Все четверо участников боя двигались молниеносно, наносили отточенные удары, искали слабые стороны соперника. Резкие выкрики на японском языке сопровождали каждую атаку, усиливая её эффект только на впечатлительного Тёму. Мастер отражал нападение одно за другим, глаза незадачливого зрителя еле успевали за направлением его защитных ударов и ответными действиями.

Тёма на эти несколько бесконечных минут забыл, что он находится всего в нескольких километрах от дома. Попав в тренировочный зал, он впал в некий транс, погрузился в окружающую атмосферу и потерял реальность. Самураи были в его голове не в центре Москвы, а под тенью цветущей сакуры, на фоне бамбуковых красных домиков. Деревянные мечи выбивали снопы искр при каждом соприкосновении и грозили снести голову противнику или проткнуть его насквозь добивающим приёмом.

Один за другим лучшие ученики школы были исключены из этого смертельного танца. Синяки на теле и уязвленная самооценка останутся сегодня им на память. В настоящем бою двое из них остались бы без ног, а один был бы разрублен на куски. Стервятники Фудзиямы остались без лакомой добычи, а московским голубям она не интересна. Впереди многочисленные тренировки в попытках хотя бы приблизиться к уровню мастера клинка, заработать кровью и потом вожделенный пояс, но главное – уважение и одобрение мастера.

Кацухиро Сагато убрал свой меч в чехол, сделанный из тростника. Затем помог подняться одному из поверженных учеников, особенно выбившемуся из сил. Бамбуковый настил на полу сегодня окропили только капли пота. Все трое претендентов встали в ряд, вложили своё оружие в кожаные ножны, а после поклонились мастеру, признав его превосходство и поблагодарив тем самым за очередной бесценный урок. Он же, в свою очередь, поклонился им, в знак уважения к их стремлению и смелости.

– Детали даже самого совершенного механизма либо притираются и начинают эффективно работать на общее благо, либо ломают друг друга и выводят всю систему из равновесия, – мудростью мастер делился с учениками щедро, настраивал их на нужный лад, делал из них не только крепких телом бойцов, но и духовных воинов. В высказывании учителя был тонкий намёк на то, что претенденты атаковали разрозненно, не смогли найти точку взаимодействия и потому проиграли схватку.

Попрощавшись с учениками, мастер наконец заметил нежданного гостя.

– Добрый день! Прошу прощения, что заглянул на ваше занятие. Всё это было потрясающе! – Тёма пытался впечатлить знанием языка, хотя сам скорее был поражен увиденным.

– Приветствую. Вас не следовало пускать сюда до окончания боя. Для претендентов это и так большой вызов. Им не нужны незваные свидетели, – японский язык мастера был безупречен, как и его боевой стиль фехтования.

Он говорил и приближался к Тёме, лицом к лицу, впечатления от стати и внутреннего благородства мастера увеличивались с каждым шагом. Спокойный и размеренный, без единого намёка на одышку, как будто всё это время сидел на полу и наблюдал, а не проводил контактный бой сразу с тремя соперниками.

– Извините, совсем забыл представиться. Меня зовут Артём. Я здесь по просьбе одной нашей общей знакомой, – Тёма понемногу приходил в себя и вспомнил зачем он здесь.

– Кацухиро Сагато. Но Вы, наверное, итак знаете, кто я, раз сюда пришли, – резкая манера говорения отличала его японский от того, что Тёма видел по видеоурокам и в многочисленных просмотренных аниме. Первый раз в жизни он общался с носителем языка, пытался не ударить в грязь лицом.

– Девушка, которую зовут Акира, просила Вас разыскать. Она в беде, ей нужна наша помощь, – разговорный японский нужно было ещё подтянуть, некоторые слова приходили в голову с большим трудом.

– Акира… Я знаю только одну девушку с таким именем. Дочь моего старого друга. Что она делает в Москве? – чёрные глаза мастера пристально смотрели на парня. Он явно не мог понять его намерений и свою в них роль.

– Мы познакомились случайно. Точнее – она сама мне написала. Сказала, что нужно найти Вас, попросить о помощи и затем разыскать её. Говорит, что её удерживают насильно, – Тёма подстраивался под темп разговора, тщательно подбирал слова.

– Расскажешь все подробности в пути. Мне нужно собраться, – каждое слово Кацухиро словно нарезал языком.

Мастер развернулся и ушёл в собственную раздевалку. Тёма не понимал, как незнакомый человек так быстро ему доверился. Видимо, Акира для него что-то значила, раз он готов по первому зову незнакомца броситься ей на выручку.

Томительное ожидание, длившееся с десяток минут закончилось. Кацухиро вышел к нему в гражданской одежде. Чёрный шёлковый костюм-тройка шёл ему к лицу не меньше, чем чёрное кимоно. Белоснежная рубашка и галстук в тон дополняли картину. Он преобразился в респектабельного восточного бизнесмена только одеждой, но продолжал веять суровостью и строгостью манер самурая. Тёма заметил длинный кожаный футляр за спиной мастера, перекинутый через плечо.

– Артём. Надеюсь, ты понимаешь, что это может быть опасно, – Кацухиро смотрел на него пронзительными карими глазами, как будто смотрел прямо в душу.

– Я понимаю. Я обещал помочь.

Колоритная парочка не привлекала особого внимания в заполненном людном метро. Горожане давно привыкли к представителям всех национальностей и ярким персонажам вокруг. А здесь был всего лишь крепкий азиат с футляром, да щуплый долговязый парень с рюкзаком за плечами – ничего необычного.

Артём продолжил наводить справки о месте предполагаемого заточения Водяной лилии. Вбил в поисковой строке приложения смартфона адрес и фамилию владельца Эдема.

Волков Игорь Константинович, 1976 года рождения. Единоличный владелец кафе-казино-клуба.

Небольшая порция информации в открытом доступе для любопытных глаз. Обо всём остальном можно было только догадываться или основываться на слухах. Воспитанник суровых девяностых, сделавший состояние в те смутные времена и грамотно перестроившийся в наши. Легальный бизнес, белая бухгалтерия и исправные отчисления налогов в казну. Современный делец, человек влиятельный и известный, раскинувший сети во многих областях, где вращаются денежные потоки. Несколько увеселительных заведений в городе, пятизвёздочная гостиница в престижном районе и маленькая наёмная армия охранников из бывших подельников были в его распоряжении.

– Плохой человек. Тёмная душа у него,– Сагато прервал интернет-поиски и мысли Тёмы. Заглядывая в смартфон, он сделал выводы только по чертам лица, ни слова не понимая из выведенного на экран текста.

– Что у них с Акирой может быть общего? – парень задал очевидный вопрос, витающий в воздухе.

– Отец Акиры – Киомото Тагава, мой старый друг, я тебе уже говорил об этом. Он один из самых известных в Японии инженеров. Разработал и продал в нескольких странах передовые технологии в области робототехники. За этим будущее, даже я готов это признать, хоть это и несколько мрачно, – густые брови воина двигались в такт произносимым словам.

– Когда ты пришёл, я связался с ним и всё узнал. Месяц назад они с дочерью были в Москве на очередной презентации. Тогда она и пропала. Заявление в полицию не принесло никакого результата – иностранную гражданку не будут активно искать, если это не родственница хотя бы министра, – Кацухиро говорил подчёркнуто медленно, давая шанс Тёме понять суть происходящего. Тонкие шрамы на его левой щеке почти не двигались при разговоре, видимо при ранении был задет какой-то лицевой нерв.

– Спустя неделю со времени пропажи на телефон Киомото пришло сообщение с анонимного номера. “Ваша дочь у нас, с ней всё будет в порядке, если мы договоримся.”

– Я всё это время был рядом. Мы не общались с её отцом уже около пяти лет. Расстояние и обстоятельства разделили нас, мы утратили часть дружбы и жили каждый на своём пути.

Тёма ловил каждое слово мастера на лету и сразу переваривал. Восточная сказка в его голове разбивалась о суровую реальность. Жажда денег, власти и влияния слишком часто брали верх в сознании людей, толкали их на немыслимые поступки. Видимо Волков снова уловил изменения в перспективных вложениях капитала, как и в начале двухтысячных, когда из бандитов с района сколотил своего ИП. Запутанный паззл складывался в цельную картинку и говорил о том, что делец явно замешан в этом деле.

Сагато залез вглубь внутреннего кармана пиджака, достал небольшого формата фотографию и протянул её Артёму.

Водяная лилия собственной персоной. Акира…

Сердце парня вновь бешено заколотилось. Его воображаемая знакомая обрела реальные черты, и они были прекрасны. Взяв в руки фотографию, он впервые ощутил, как тонкая игла с порцией страстей и эмоций пробила его жёсткую оболочку гика. Казалось, что Акира смотрит прямо на него, во взгляде читался укор за все прошедшие ночи, в которые он без её приглашения заглядывал в своих фантазиях.

Живая и настоящая, не рисованная на глянцевой бумаге, такая желанная и близкая. Тонкие брови дугой обрамляли светящиеся глаза, полные тепла и нежности. Прядь волос непослушно спадала на них, придавая образу не идеальности, но воздушности. Яркие губы манили соблазном горячих поцелуев, вполне возможных в обозримом будущем.

Кацухиро мягким движением забрал фотографию из рук Артёма и вернул на законное место в кармане пиджака – заточил девушку в тёмное место подальше от его взгляда.