Он не ждал их приговора, начал сам:
– Я хотел бы, чтобы вы меня услышали, поэтому обязан дополнить к сказанному мной…
– Мы не хотим тебя слушать! – выкрикнул рав Шмуэль.
– Если мы не выполним то, что сказано в Книге Зоар…
– Молчи!
– Если не примем на себя закон любви к ближнему!
– Достаточно! – перебил его рав Зильбер. – Решением раввинатского суда ты отлучаешься от общины. Общение с тобой будет запрещено всем. Завтра будут собраны подписи еще 90 членов совета и разосланы по всей Польше… Ты можешь идти.
– Вы обрекаете людей на страшные страдания, – сказал рав Ашлаг. – Вы берете на себя ответственность за то, что произойдет.
– Тебе же сказано, ты можешь идти, – рав Шмуэль пренебрежительно махнул рукой в его сторону.
Рав Ашлаг вышел.
Он шел по пустому коридору. Подгибались ноги от слабости.
Он придерживался рукой за стену.
Снова его не услышали.
Снова его гнали…
Он не обвинял их ни в чем.
Он обвинял себя. Что не может раскрыть им глаза.
И еще – он думал о Творце, который готовит новые испытания его народу.
Так он и шел по улице Варшавы. Он прощался.
Заглядывал в лица прохожих, которые не знали, что ждет их.
А он знал.
Он так хотел предупредить их! Так хотел!!!
Но им было не до него.
Мы в телестудии. Я сижу напротив Учителя Михаэля Лайтмана, 21 век, уже не заставят молчать, не лишат права общения, не вышлют из страны, уже сказанное разносится по миру в мгновение, и миру бы услышать…Но не слышат.
Я говорю: «Вас же не слышат!»
Он продолжает свое.
Я говорю: «Ваши выводы для них не логичны».
Он не обращает внимания.
Я говорю: «Мне пишут: пусть твой учитель перестанет пугать нас…» Что же делает мой Учитель?..
Он передает посыл рава Ашлага в наш сегодняшний день, и ему «наплевать» на то, что говорят. Слишком велика ответственность.
И самое главное, – предвидение рава Ашлага сбывается минута в минуту.
Мы вступили в эру «последнего поколения».
Европа будет зеленой. Исламская Европа объединиться с правым, фашистским миром и предъявит все счета Израилю.
Окажется, что это мы виноваты во всех бедах человечества.
Окажется, что это мы скрываем от мира секрет счастья!
Мы не выполняем главный Закон, которому присягнули, – Закон любви к ближнему!..
А раз так, то мы миру не нужны.
…Но мы не слышим.
Как тогда, 97 лет назад, так и сегодня, – мы не слышим каббалиста.
Что же делать?
И снова заходит Михаэль Лайтман в нашу маленькую студию.
И снова усаживается за компьютер и пишет.
И снова открывает ежедневный утренний урок словами о единстве.
И я понимаю – услышат. Обязательно услышат.
Сажусь и пишу эту статью.
Чтобы услышали.
/ первый стыд /
Ну, теперь надо напрячь память.
Мне было четыре года. Может, чуть больше.
И мне, в принципе, нравилось в детском садике.
И там нравилась мне одна девочка.