– То есть, чтобы взорвать что-нибудь, Москве необходимы мечети.
– Логично.
– Говоря иначе, существует весьма высокая вероятность того, что Москва станет взрывать мечети в последнюю очередь.
– Будем надеяться, что руководство Москвы, следуя принципам международного права, не станет взрывать мечети.
– Я даже уверенно взялся бы предсказать, что Москва, обладая холодным и трезвым разумом Запада, не станет взрывать мечети ядерными ракетами. По крайней мере новыми.
– Но если Москва, обладая холодным и трезвым разумом Запада, не будет взрывать мечети ядерными ракетами, то тогда она может взорвать их чем-то другим?
– Логично.
– В качестве теоретического допущения я бы предположил, что Москва будет взрывать в мечетях воздушные шарики.
– Если Москва, обладая холодным и трезвым разумом Запада, начнет взрывать в мечетях воздушные шарики, то, боюсь, НАТО в отчаянии начнут бить у себя посуду.
– И что там в конце?
– А хрен знает.
– Ну может, россыпь редких мыслей какая-нибудь.
– Что там, Тит Лукреций Кар и Серин намджу, его читать. Пош-шёл он… Думаешь, там есть что читать, что ли. Русская нацфантастика.
– Русские люди будущего.
– Ну, еще один директорат банка. Мир просто не знает, как с этим жить и как с этим бороться.
– Зачем не знает, знает. Надо только немного времени. Не с укоряющими же и сердечными движениями к ним обращаться. Это больные.
– Это не больные, так тоже не вполне справедливо говорить. Это такая естественная организация метаболизма и психики. Вроде бы и так же все уже забрали, ведь ничего не оставили, все же уже высосали – им все мало. Такая психология паразита, тут ничего изменить нельзя.
– Женское сознание в мужском всегда должно восприниматься со стороны как дефективное.
– У них назначение такое – кусать всех за пятки.
– Вот они над этим и трудятся. Напряженно размышляют. Крикливые собачки.
– А редактор что?
– А что редактор. Он кормится на них уже десятилетиями и десятилетиями купается в их сладком соусе. И вся редакция из таких же точно, авторов-шедевроведов. «Заповедник чистых помыслов». Его там кто-то убедил, что он самый хитрый.
– Ты возьмешься как-нибудь объяснить их логику?
– А чего им терять. Да простая у них логика, с простенькими замыслами. Один американец сказал в каком-то фильме: когда тебя поимели со всех сторон, возникает удивительное ощущение свободы, потому что ты знаешь, что хуже уже быть не может.
– Ну я бы никогда не был бы в этом так уверен.
– Поддерживаю.
– Я как-то тоже мимоходом видел этот их журнальчик. Более бледной лошади я в жизни не видел.
– Дай бог ей здоровья.
– Хорошая узда и давление им бы не помешали.
– Если у всех этих скотоведов достаточно долго стоять на яйцах, не давая им вздохнуть, то тогда у них начинает шевелиться какое-то желание жизни.
– Значит, следуя дальше проверенным следствиям теории вероятностей, где-то там в отдаленном будущем нужно ожидать новых, я бы даже сказал, разумных проявлений в их поведении.
– Я бы назвал это проявлением неумеренного оптимизма, но не будем терять надежды.
– В русле теории вероятностей.
– Дай бог ей тоже здоровья.
– Все-таки футуристика с прогностикой приятная штука. Сразу как-то начинаешь лучше себя чувствовать.
– Смотреть на мир немножко другими глазами.
– Скотоведы скотоведами, но эволюция тоже умеет быть упрямой. Как замкнет ее на чем-нибудь, так всё…
– Данный аспект как-то все время выпадает из поля зрения. «…Жертвы, что приносят Будде, не животные, но животное в тебе…» Боюсь показаться нытиком, но этому тезису скоро будет уже 2700 лет. И этим жертвам тоже.
– Ну а что им еще остается делать. Может, даже со временем к себе пригласят. Как жест доброй воли.
– В лоно своей церкви.
– Я просто пытаюсь строить предположения.
– Вот за что я ценю теорию вероятностей даже больше, чем теорию относительности. Не успеешь в первом приближении соотнести предварительные умозаключения, как решительно все начинает нравиться.
– То есть вот это они в массовом виде печатать могут, а мы ничего напечатать не можем.
– Ну вот же, печатаем. Массовым тиражом.
– Кусок дерьма он, а не американец. Это американцам надо показать в ООН, что они скажут.
– Тут свойство избирательности их психики, такая особенность. Они просто не видят, как к ним относятся американцы и австралийцы. Вроде механизма защиты. Когда слышишь только себя, еще как-то можешь убедить себя, что ты единственное бледное пятно в мире черного цвета.
– Кусок дерьма он, а не бледное пятно.
– Ну что ты хочешь, до войны у них всю дорогу несколько столетий концентрационные лагеря, во время войны фюрер посвящает им концентрационные лагеря, война кончилась – у всех новая жизнь, у них опять концентрационные лагеря. Потом Путин еще – с умным жестом выползает на мировую сцену и снова волочит за собой топор. Жизнь такой.
– Ну а как ты еще сумеешь убедить все языковые ветви, что те действительно произрастают на Русском Куске? Но все неудобства временные.
– Ну разумеется. Нужно только грамотно, в сочных образах пообещать им достаточно русские земли размером с целую планету, почти без акцента говорящую на приоритетном языке, и успешную русификацию сознания всего прилагающегося населения через 100, максимум через 150 лет, чтобы такой тираж в миллионах экземплярах они с топотом понесли навстречу своему светлому будущему. Если знать это их свойство, любой с ложкой сообразительности может со всей их огромной популяции десятилетиями цедить себе сладкий соус в промышленных масштабах, не зная бедности.