Граффити любви

– Я все сказала, стучи, сколько влезет, я в ванную, пока-пока.

И я отправилась освежиться. Пусть остынет, а то начнет свой допрос с пристрастием, а я явно не готова. Вот прошло тридцать минут, потом еще. Было тихо. Я открыла дверь, и в пижаме отправилась на первый этаж. Никита сидел на кухне и пил кофе. Вероятно, уже поел.

– Вот, правильно, что поел. Голодный мужчина он еще злее всегда, – осторожно я так обратила внимание на себя. Мы встретились с учителем взглядом, и сейчас в его глазах читалась только усталость.

– Садись, кофе будешь, Лучик? – уже не так агрессивно отозвался учитель. – Ну вот, я уже и Лучик. Остыл мой парень, можно и поговорить теперь.

– Папа, хорошо, что ты тоже здесь. В общем так. Вы готовы выслушать теперь меня.

– Еще как. Лучиана. Все мои мысли только о тебе. Начинай, с самого начала, подробно, чтобы у меня вопросов даже не осталось, – проговорил Никита, не отрывая от меня глаз.

Я села за стол. Учитель придвинул мне кружку кофе, и я действительно поняла по нему, что он успокоился.

– Да, дочка, ты так сумбурно мне все пересказала, что я тоже ничего и не понял. Очень хочу послушать твой рассказ.

– В общем так. Мы сидели в кафе после экзамена, и мне пришло СМС. Заказ на картину от Жданова.

– Ведь и ежу понятно, что это ловушка, Лучик, и что ты? – тут же спросил Никита.

– Договорилась, и я поехала на встречу. Тебе не сказала, потому что не отпустил бы, а упускать шанс, чтобы найти улики не хотела. Да и я подготовилась на случай ловушки. Правда двух наемников не учла, я думала, Жданов сам меня убивать будет, а он людей нанял.

– И ты отправилась в особняк, – заключил отец.

– Да, только рано, и управляющая меня проводила. Я в шкафу спряталась, когда наемников увидела, а статую нарядила в мою одежду. Ну, вот ее-то они и убили, а потом я очень долго искала улики и нашла. То, что я нашла, это очень страшно. Все у нас в комнате. Но мне нужен другой судья. Хороший. Чтобы разобраться с этим всем. Только где его найти.

– Дочка, так ты нашла убийцу Доминики, твоей мамы? – осторожно почти шепотом переспросил отец.

– Да, папа, это Жданов сделал. Изначально мне Никита про это рассказал, а я хотела найти улики против него, и подвернулся отличный шанс. Я решила рискнуть, правда, мы про другой план действий с Никитой договаривались, поэтому он теперь смотрит на меня, как Ленин на буржуазию.

– Лучиана, но тебя ведь могли убить? – тут же добавил отец, и теперь, казалось, он был на стороне моего учителя.

– Именно поэтому я так зол. А по поводу судьи, это как раз вообще не проблема, у меня мама судьей работает. Серова Вероника Сергеевна. Работает в Москве. Думаю, она сможет сделать все возможное, чтобы Жданов сел за решетку.

– Что, правда? – я не верила своему счастью. Моя жажда справедливости и возмездия не давала покоя, а все так удачно складывалось.

– Да, если улики стоящие, все получится, – заявил Никита.

– Я тебе потом их покажу, Никита. Папа, а тебе не стоит смотреть. Это ужасно.

– Продолжай, Лучик, – добавил мой учитель.

– Да, ну так вот. Я еще в городе грим себе сделала, как у мертвеца, и линзы черные в глаза вставила. Короче вид был жуткий. Перед управляющей в доме Жданова была в кепке, очках, маске и толстовке. Она не поняла, что к чему, а уже после моего убийства, точнее убийства статуи, наемники скрылись, – я посмотрела на папу, а потом на Никиту, они внимательно слушали. – В комнате Жданова я устроила настоящее шоу. Свечи, туман, я. Только когда он появился, я представилась Доминикой, сказала, что пришла за ним из мира мертвых. Он так испугался, что выпрыгну со второго этажа, а я по-тихому ушла. Его особняк здесь недалеко, и я хотела вернуться в твой дом, но заблудилась и заночевала в лесу. Это все. На следующий день выбралась. Несколько метров до твоего дома не дошла, представляешь? Потом экзамен сдала, и вот я здесь.

Никита встал и с шумом выдохнул, конечно, он был шокирован услышанным. Он изначально о чем-то догадывался, а что-то слышал впервые, но пазл событий вчерашнего дня сложился в его голове, и учитель очень внимательно на меня посмотрел.

– Лучиана, ты можешь пообещать, так больше судьбу не испытывать. Тебя убить могли. Тот же Жданов мог раскусить твой фарс и все.

– Никита, ну я постараюсь, конечно, но не гарантирую.

– То есть связался с Боттичелли, гарантий ни каких, так?

– Ну да, я же тебя предупреждала, что со мной все очень не просто, а ты согласился стать моим парнем. Причем очень настаивал.

– Сумасшедшая девчонка, еще и актриса, вот что мне с тобой делать?

– Не знаю, я спать хочу и отправляюсь в постель. Так что всем спокойной ночи. Да, а как у тебя дела, Никита? Ты прошел обследование?

– Вспомнила про меня, солнце мое. Иди в комнату, в порядке все со мной, – насмешливо отозвался учитель, и я увидела едва заметную улыбку на его лице.

– Спокойной ночи, дочка, до завтра.

Я подбежала и поцеловала папочку в щечку, а потом стала подниматься наверх, а Ник догнал меня, когда я была на последней ступеньке.

– Что, боишься, опять тебя в коридоре оставлю? – усмехнулась я.

– Кто бы тебе это позволил. Два раза снаряд в одну воронку не падает.

– Два раза не падает, а три падает, – рассмеялась я.

– Идем уже, юмористка, хочу на улики взглянуть. Надо же знать, ради чего человек готов жизнью своей рискнуть.

– Ой, да мы детдомовские делаем это постоянно и без особых опасений.

Я шагнула в комнату и достала из своего шкафа рюкзак.

– Все здесь, Никита, не могу сказать, что наслаждайся. Это ужасно. Жданов серийный убийца. Он как из фильма «Парфюмер», только тот запахи собирал с трупов своих жертв, а этот пряди волос.

– Думаю, тут психиатрией попахивает. Шизофреник этот Жданов, впрочем, как и его сынок. Не зря сидит, – Никита осторожно рассматривал улики, раскладывая их на полу, и наконец, добрался до фотографий.

– Зачем серийные убийцы создают подобные коллекции? – откровенно недоумевал Никита, ему тоже не просто было на все это смотреть.

– Не знаю, наверное, чтобы потешить свое самолюбие потом.

Никита рассматривал фото, и казалось, не слышал меня больше. Увидев фото моей матери, он замер и даже побледнел, а потом резко сложил все фото в стопку и спрятал в конверт.

– Лучиана, да уж, ты шпионка восьмидесятого уровня. А то, что напугала его до полусмерти, так это я считаю, еще гуманно с твоей стороны.

– Да я блефовала. Я вела себя, как Нина из Кавказской пленницы. Даже слова те же самые сказала. Вот ты бы, после таких слов точно бы со смеху упал, а этот упал, но с балкона и юмор мой не оценил. Видимо, он вместо фильмов Гайдая «Ганнибала лектора» на досуге смотрел, ну или «Пилу».

– Что? Ты Нину из фильма Гайдая процитировала, и он испугался? – Никита поверить не мог.

– Ну да, ты бы видел мои глаза, страшные, я от своего отражения чуть заикой не осталась.

– Так, все, я в душ, актриса моя, а потом мы продолжим наш разговор, хорошо? – он очень многообещающе на меня посмотрел.

– Иди, препод, тоже наверно набегался вчера, – добавила я.

– Сама ты – препод, не учитель я тебе больше, просто Никита, договорились?