Граффити любви

Я не собиралась Жданову помогать и шагнула по лесной тропинке в сторону особняка Никиты. Я была уверена, что иду верным путем, но видимо ошиблась. Попыталась включить телефон, но он разрядился, и я вышла к небывалой красоты полянке. Она была небольшой, но очень живописной.

«Придется тебе, Пикассо, остаться здесь, только вот эти глаза», я сняла линзы и закопала их в землю, а потом кинула свою куртку на траву.

– Ну, вот и все. Даже если Жданов выживет, то я посажу его надолго или я не Пикассо, – черт, и почему я не вышла к дому Никиты? Я постепенно успокоилась и для себя решила, что в лесу ничего страшного нет. Деревья едва покачивали листвой, и где-то издалека доносилось эхо кукушки. Я начала считать, а потом ощутила, как слезы душат, и я стала плакать навзрыд, сжимая виски руками. Перед глазами было фото мамы перед смертью. Изуродованное лицо, затравленные глаза и рука, его рука сжимала пистолет, а потом я увидела фото трупа с ее пробитой головой.

«Господи, мама, прости, я все время тебя ненавидела, а ты погибла, но все-таки успела спасти мне жизнь».

Я не скоро успокоилась и, наконец, ближе к полуночи, когда уже стемнело, и яркие звезды усыпали небо, забылась тревожным сном…

Глава 14. Личный ад для учителя.

– Никита, да не успели мы среагировать. Она вышла и пропала. Это все. Лучиана сказала передать тебе, что будет поздно, – Борис и Катя снова встретились с Никитой в его квартире уже на рассвете, и в данный момент пытались понять, что делать дальше, и где искать Пикассо.

Никита всю ночь глаз не сомкнул и сейчас понимал, что ужасно вымотан и опустошен. Не единожды он пытался найти свою невесту, но безрезультатно. Терминатор, был недоступен. В Контакте девушка не появлялась, а ее телефон был отключен. Чувство безысходности отравляло душу, и Никита даже думать не хотел о том, что он опоздал, и возможно девушки нет в живых. Подобные мысли после последних событий периодически появлялись в голове учителя, от чего он очень страдал.

– Да когда поздно? Утро уже настало. Куда позже? – Никита едва сдерживал раздражение. Борис пытался как-то успокоить друга, но тщетно.

– Никита, а что тебе Белый сказал? – поинтересовалась Катя.

– Да не знает он ничего. Они с Лучианой еще в академии поговорили – это все. Вижу по нему, что правду говорит, – Никита не мог понять, что ему делать. Не было никаких зацепок, ничего, – Катя, ну что она говорила? Что?

– Никита, да Катя все сказала, постарайся успокоиться, друг. Может еще все обойдется.

– Боря, вы же знаете какая она. Кого-то опять спасать кинулась. Куда она отправилась?

– Надо в полицию заявить об исчезновении Лучианы, – предложил Борис.

– Да что это даст? Ты же знаешь, как у нас полиция работает, – в этот момент Катя ткнула на пульт от плазмы. Шли местные новости.

«Вчера произошел несчастный случай. Жданов Михаил Геннадьевич упал со второго этажа в своем загородном доме. Сейчас он находится в реанимации, и за его жизнь борются врачи. Как сообщил наш корреспондент, у Жданова Михаила Геннадьевича обнаружен обширный инфаркт, и вероятно из-за этого он потерял равновесие. Жена дополнительно сообщила, что, возможно, это было покушение, так как в гостиной была обнаружена разбитая статуя и несколько гильз от патронов. Оружие принадлежит двум сотрудникам охранного агентства, которое принадлежит его сыну. Пока следствие не может выдвинуть никаких версий».

Никита внимательно вслушивался в слова ведущей новостей.

– Пикассо… – учитель задумчиво посмотрел на своего друга, потом на Катю, – дядя Федерико, а что Вам писала Лучиана вчера, еще в академии?

– Она спрашивала, во что была одета Доминика в момент смерти, – отозвался господин Боттичелли, отпивая горячий кофе. Он вместе с Никитой всю ночь колесил по улицам ночного города в поисках дочери, но старался держаться и надеялся на лучшее.

– Вот как? Нет ну это безумие, чистое безумие. Надо ехать в больницу. Хочу с женой Михаила Геннадьевича поговорить. У меня появились определенные мысли на этот счет.

– Никита, мы поедем с тобой, – отозвался Борис, а Федерико позвонили из клиники, и он собирался отправиться сейчас на встречу с врачом.

– Ну, хорошо, – Никита спустился вниз на лифте и сел в свою машину.

Еще вчера ему сообщили в больнице, что с ним все в относительном порядке. Он отделался ушибами и сотрясением мозга. Переломов и разрывов внутренних органов не было. Лучик хотела первой знать новости о состоянии его здоровья, но потом все было, как в кошмарном сне, от которого хотелось проснуться.

Эта ночь прошла без сна. Несколько раз учитель вместе с господином Боттичелли. возвращался в квартиру, а потом снова в особняк. Они опрашивали студентов академии, но тщетно.

***

Оказавшись в клинике, Никита поспешил найти жену Жданова.

Светлые коридоры, стерильная чистота, в воздухе пахло лекарством. Никита сейчас был одет в темно-синие джинсы и свитшот, черного цвета, тем самым мало напоминал учителя. Катя и Борис остались в огромном холле, где располагались регистратура и справочное бюро.

Вскоре Никита заметил высокую симпатичную женщину, и сразу узнал в ней жену судьи.

– Анна Владимировна? – учитель подошел к элегантной женщине, в красивом брючном костюме бежевого цвета. Она была блондинкой с голубыми глазами, очень эффектной и ухоженной для своего возраста.

– Да, это я, а Вы кто? – тут же поинтересовалась женщина.

– Я, Никита Валерьевич. У меня невеста пропала. Может, Вы поможете мне в этом, – Никита надеялся выудить у нее хоть какую-нибудь информацию.

– Причем здесь я? – удивилась женщина.

– Она у меня художница, возможно, Ваш муж с ней знаком?

– Нет, ничего не знаю об этом, – женщина отрицательно покачала головой. – Хотя постойте, подождите, в телефоне мужа я нашла СМС. Он действительно собирался пригласить в загородный дом какую-то художницу.

– Можно взглянуть переписку? – женщина насторожилась, но телефон парню все-таки протянула. Никита просмотрел сообщения, и его лицо побледнело. Он даже отшатнулся, и, казалось, перестал дышать, но потом собрался с мыслями и заговорил.

– Ваш муж заказал мою девушку. Он убил ее, – учителю тяжело дались эти слова, а потом он добавил. – Да чтоб этот судья больше не вернулся к нормальной жизни. Никогда смерти другим не желал, а ему желаю.

– Как Вы смеете такое мне говорить? – возмутилась Анна Владимировна.

– А Вы прочитайте СМС вашего мужа, – Никита показал переписку Жданова с наемниками.

– Не может быть, господи, да что же это? – женщина была шокирована, а Никита вместе с телефоном судьи поспешил к своей машине. Теперь он направлялся в полицейский участок. Сев в машину, он посмотрел на Бориса.

– Похоже, Лучиану убили, – медленно проговорил Никита.

– Почему ты так решил? Может это какая-то ошибка, – тут же попытался всех успокоить Борис.

– В нее стреляли в доме Жданова, я должен поговорить с задержанными наемниками, может что-то прояснится. Господину Боттичелли пока не говорите ничего. Он в клинику отправился, так как тест ДНК готов.

После посещения полицейского участка легче не стало. Наемники утверждали, что девушка, скорее всего, жива, так как они стреляли в какую-то статую. Борис, Никита и Катя снова были в машине.

– Да какую к черту статую? Никита, они просто пытаются что-то придумать, чтобы смягчить наказание. Между порчей имущества и убийством огромная разница, – отозвался Борис.

– Если бы Лучиана была жива, она бы дала о себе знать, а уже столько времени прошло. Где она? Телефон отключен со вчерашнего дня, – учитель замолчал. – Давайте вернемся на квартиру. Господин Боттичелли скоро подъедет, да и кота надо покормить. Надо подумать. Жданов заманил Лучиану в свой особняк, чтобы убить, а она что сказала, Катя? – переспросил Никита.

– Сказала, что ей надо с другом встретиться. Может с ней Терминатор был. Сейчас наберу, – предложила Катя, но Терминатор был недоступен, что не облегчало задачу.

Было принято решение дождаться господина Боттичелли на квартире.

Глава 15. ДНК…

Тот же день, где-то в лесу.

Проснулась я от ласковых лучей солнца, которые согревали лицо. Птички так красиво щебетали. Я заслушалась и какое-то время полежала в высокой траве, наслаждаясь чистым воздухом и живописной природой. Если по солнцу судить, было часа два, может три. Вот это я выспалась, однако. Я нехотя поднялась и осмотрелась, а потом рассмеялась, за деревьями виднелся особняк Никиты.