Осколки разума

Двое молодых парней, подвыпившие и слегка накачавшиеся лёгкими наркотиками, увидели Настю. Они оба были одеты как шпана – в чёрных, пропахших дизелем джинсах, в майках и разорванных и местами покрытых ржавчиной куртках нараспашку. Оба небритые, короткостриженые. Одного звали Лёша, второго Миша.

– Эй, красотка, не хочешь повеселиться? – подойдя к ней, рыгнув, произнёс Миша.

Она быстро натянула джинсы, пошла в сторону машины.

– Невежливо вот так уходить, сучка. – Подбежав к ней и схватив за плечо, повернул и отвесил тыльной стороной ладони пощёчину парень.

От удара боль пронзила её, ей показалось, что это не рука, а её приложили кирпичом. Слёзы брызнули из её глаз.

– Помогите, пожалуйста! – закричала она.

– Заткнись, сука, – повалил её и зашипел Миша.

Крики о помощи донеслись до её отца, он в мгновение ока покинул автомобиль и побежал в лес.

– Настя, дочка, что случилось? – крикнул он.

Но неожиданно увидел эту картину. Его как будто подменили, глаза налились кровью, скулы напряглись, словно струны арфы. Ладони сжались в кулаки. Он начал звереть, точно превращаться в оборотня в полнолуние. И он решил выпустить своего внутреннего зверя наружу. Геннадий без каких-либо эмоций подошёл и, схватив Мишу за куртку, потянул его на себя и кулаком вмазал по физиономии, затем последовал второй удар, а после третий – он точно боксёр отрабатывал удары на груше. После третьего удара Миша споткнулся и упал, повалившись на спину.

– Мой нос, мой чёртов нос, он сломал мне нос! – кричал, булькая окровавленными соплями, Миша.

Сгустки крови окрашивали пушистый снег, а также измазали ему щеки и бороду.

– Я убью тебя, подонок! – рявкнул отец.

Он сделал шаг, но в этот момент на него направил обрез Лёша.

– Не дёргайся, папаша, а то снесу тебе башку, – процедил он сквозь жёлтые никотиновые зубы.

Тот остановился и поднял руки вверх.

– Братан, ты как там? Живой? – спросил Лёша.

– Живой-живой, – ответил Миша.

– Что вы хотите? – спросил Геннадий. – У меня есть деньги, много денег, я могу их вам дать, и мы забудем про инцидент.

– Мы хотим трахнуть твою дочь! – выступил Лёша.

– Только троньте её, и я вас прямо в этом лесу разорву на куски! – крикнул отец.

– Ладно, папаша, не гони коней, успокойся, – предложил Лёша. – Но ты держишь нас за лохов, это ни в какие ворота, ты дашь нам денег, мы тебя отпустим, а потом ты нас операм сдашь вместе с потрохами.

– Нет, я хочу забыть про всё это поскорее и заплатить вам, – уже более спокойно предложил отец.

– Забыть не получится, будет так, как я сказал, – отчеканил Лёша.

Миша встал на ноги и тоже направил на Геннадия ружьё.

– Думаю, пойдём к нам на участок и там решим, что делать дальше, – заявил Миша.

– Отличная идея, – поддержал Лёша.

Миша подошёл к Гене и ударил его прикладом в живот. Тот согнулся в три погибели.

– Скажи своей дочурке, чтобы шла с нами, – наклонился и шепнул ему на ухо Миша.

– Дочка, солнышко, пошли, – взяв Настю за руку, произнёс Геннадий.

Они шли впереди, а Лёша и Миша сзади. Миша прикрывал свой нос правой ладонью, по которой шла кровь ручьём, а Лёша ткнул в голову Гены ружьё, тот почувствовал, как две стальные ноздри впились в затылок. От этого чувства его прошиб электрический разряд, проходящий по всему его телу и словно застрявший неприятной металлической занозой в мозгу. Они вышли к автомобилю.

– Пап, что вы так долго? – выйдя из автомобиля, спросила Лиза.

– Это бонус, – засиял, как новогодняя ёлка, Алексей.

– Не трогайте её! – рявкнул на него Гена.

– Ты глянь, да папаша с большим потомством.

Он подошёл, схватил девочку за руку.

– Папа, мне страшно, что случилось? – сквозь слёзы спросила Лиза.

– Не бойся, моя дорогая, всё будет хорошо, нужно делать, что велят дяди. – Сделав пару шагов, Геннадий схватил дочку за плечи, прижал к себе и начал успокаивать её.

– Вот как мы поступим, – высморкался на снег окровавленными соплями и скомандовал Миша. – Мы сейчас все грузимся в машину и едем к нам домой.

– Может, разойдёмся каждый своей дорогой? – повернувшись к Михаилу, осведомился Геннадий.

– Ты сломал мне нос! – закричал Михаил. – Если ты думаешь, что сможешь вот так уйти и всё, то ты наивный чукотский юноша.

Затем он ударил его кулаком в живот. Тот согнулся в три погибели и почувствовал, что все кишки сейчас вывалятся наружу через рот.

– Эхе-эхе, – прокашлялся Гена. – Я оплачу твою операцию и дам денег сверху, только отпусти нас.

– Не нужны мне твои деньги, – возмутился Михаил. – Так, давай топай и садись за руль.

Геннадий сел за руль, Михаил на соседнее сиденье, а сзади в середине сидел Алексей, сбоку, у двери, Анастасия, с другого боку Елизавета.

– Куда едем? – запустив двигатель, спросил Гена.

Но он об этом пожалел. Ему прилетел удар правой руки с разворота от Михаила, кулак угодил в подбородок – точно в его голове что-то встряхнуло мозг от удара.

– Здесь я задаю вопросы, – резко брызжа изо рта слюной, словно бульдог после пробежки на улице, заявил Михаил.

Его слюна, как паутинная нить, спустилась, испачкала ручник.

– Разворачивай тачку и езжай вперёд до конца дороги, а дальше я скажу куда.