Жили-были мы с братом. Часть 2

Раз под глазом синяк, значит это мой школьный приятель Витька Котенко.

Степенно пожимаю руку – нечего обниматься посреди улицы. Тем более, что от Виктора за километр пахнет спиртным.

– Все воюешь? – спрашиваю я.

Виктор, блаженно улыбаясь, надвигает шапку на подбитый глаз. Обратив внимание на Лешку, радостно реагирует:

– Ой! Твой, что ли?

Лешка сердито отворачивается.

– Мой.

– Ну, ты даешь! – восхищается Витька. – Когда успел!

– Стараемся, – скромно реагирую я. – Ты, Виктор, заходи как?нибудь. Вдруг я смогу тебя на путь истинный направить.

– Ой, надо направить, обязательно зайду. Вот только премию прогуляю и зайду. Взяли вдруг и наградили.

– Да?а, ты все такой же.

– Какой? – заинтересовался Виктор, гордо выпятив грудь.

– Обормотик такой же.

– Чего? – удивленно смотрит приятель.

– Котик?бегемотик. Пока.

– Пока… – растерянно отзывается Виктор. И вдруг оживает. – Так я зайду… Вовка?морковка.

Он радостно смеется, что рифму подобрал, в детстве у него это плохо получалось. Уходит, помахивая пижонской шапкой.

Лешка кричит ему вслед:

– У, пьянчужка.

– Он добрый, – встаю я на защиту человека из своего детства. – Просто слабохарактерный. А ты что, сильно пьяных не любишь?

– Еще любить их… За что? – совсем не по?детски вздыхает Лешка.

Мама к нашему приходу сотворила Лешке рубашку из моей старой. Осталось только пуговицы пришить.

– Давай, я пришью, – мне тоже хочется сделать что?нибудь хорошее для своего подопечного.

За этим занятием и застает меня Наташа.

– Так, голубчики, – говорит она, кровожадно посматривая на нас, – значит, вам хорошо, а на меня наплевать, да?

– Ой! – это я вгоняю иголку в палец.

Лешка растерянно смотрит то на меня, то на Наташу.

– Не бойся, Леша, я его не съем, – со вздохом говорит покинутая подруга, снимая пальто.

– Она меня не съест, – поспешно подтверждаю я.

Лешка опускает глаза и с независимым видом уходит на кухню.

Иголка почему?то норовит пролезть мимо дырок в пуговицах. Ну, вредина. Просто смешно.

– Тебе помочь? – милостиво предлагает Наташа.

– Я сам!.. Ты не сердись, что не заходил. Тут такие дела с Лешкой…

– Ладно уж.

Хорошо смотреть в ее понимающие глаза. Обнять ее хочется.

На кухне грохнула табуретка, мы вздрогнули от неожиданности.

– Что?то Лешка развоевался.

– Иди, иди.

Лешка сидит на краешке табуретки, нахохлившись.

– Эй, ты чего? – спрашиваю я. – Пойдем к нам.

– Не пойду.

– Вот те раз. Почему?

– Да ну… – брезгливо морщится Лешка. – У вас там любовь.

Меня разбирает такой смех, что без сил падаю на пол.

Прибегает Наташа. Мама подходит, мой лоб трогает. Я все равно не могу успокоиться.

– Не волнуйтесь, Анна Ивановна, – невозмутимо говорит Наташа. – Это с ним бывает.

Сердитый Лешка выскакивает в коридор. Настигаю его в дверях с пальто и шапкой в руках.

– Ты куда?

Лешка смотрит в пол. Поднимаю его голову, смотрю в обиженные глаза. Он отворачивается.

– Пойду я. Вдруг тетка пришла, волнуется.