– Он всё знает, даже номер твоего текущего счета у Плучека в банке. Ты что кашляешь?
– Поперхнулся. Завещание, между прочим, могут опротестовать.
– Кто?
– Флаймер.
– Примем меры.
Бар «Олимпик». Вечер.
– Садись, Инесса. Угощаю.
– Разоришься.
– Коффи ещё подбросит. Ты что так дышишь?
– Попляши шесть-семь раз за вечер. Свалишься.
– Толстеешь, девочка.
– Не твоя забота. Что нового?
– Много нового. Джакомо Спинелли приказал долго жить.
– Ну да? А кто командует?
– Преемники по завещанию. Один из Мексики, другой наш, Коффи.
– Завещание подтверждено?
– Конечно. Только если Флаймер не взбесится. Поможешь?
– Десять процентов.
– С чего?
– С завещания.
– Глотай, да не заглатывай. Там до двадцати миллионов в английских фунтах.
– На полмиллиона поладим?
– Вот это другой разговор.
По телефону:
– Я вас не разбудил, Плучек?
– Разбудили, но я не в претензии. Видимо, дело важное.
– Ваш телефон не прослушивается?
– Кем?
– Конкурентами.
– Пока конкурентов прослушиваю я. Говорите.
– Есть новости.
– О дворцовом перевороте в королевстве Спинелли и о его завещании? Знаю.
– Интересно, от кого? Не секрет?
– Конечно, секрет. У меня свои источники информации. Я даже знаю, о чём вы хотите меня спросить. Спешу обрадовать. Как только завещание будет подтверждено юридически, банковские вклады Спинелли будут распределены между его преемниками. Кстати, откуда этот Монтец?
– Из Мексики.
– Почему именно он?
– Что-то связывало его с Джакомо.
– Ну, вам виднее. А что получу я?
– Монтец лично вынес товар. Это не просто богатство. Это сокровища, не имеющие цены.
– Всё в мире имеет цену.
– А сколько может взять папа за роспись Сикстинской капеллы в Риме? Что стоит всё лучшее в мировой живописи от Рафаэля до Гойи? Сколько вы заплатите за все бриллианты, которые известны по именам с большой буквы? А у нас таких бриллиантов сотни. Одна только выставка их соберёт нам миллионы.
– Замолчите, Стон, а то я не засну.
Закусочная «Луковая подливка». Два дня спустя.
– Ну вот я и нашёл тебя, физик. Второй день торчу в этой дыре, благо она против твоего института. Непременно, думаю, забежит.
– Гвоздь? Зачем?
– Гвоздём я был, когда меня забивали. Теперь сам забиваю. А зачем, спрашиваешь? Не за тобой, не бойся. Тебя уже не ищут, дело прекращено.
– Тогда почему?
– Потому. Много камней вынес?
– Мы оба чемодана там бросили.
– Знаю. А в карманах?