Наследие Ночи

Ноги мои подкосились, но руки уже открывали ручки двери. Я хотел упасть замертво на место, но ноги уже вели меня внутрь. Я понял что пропал, когда дверь за мной захлопнулась по инерции, а за ней сработал автоматический щелчок немецкого замка.

«Оставь бумаги», – коснулся моего разума женский голос. – «Иди ко мне».

Я повиновался. Гул в ушах усилился. Я почувствовал знакомое мне недомогание, от которого думал, уже избавился и которое ко мне больше никогда не вернётся. Как никогда прекрасная княгиня сидела на своём месте для размышлений. Обычно у неё для этого служило особое кресло с очень высокой спинкой, больше походившее на небольшой трон.

«Садись», – сказала она одними глазами и я повиновался. – «Подле меня».

Едва я присел рядом с ней, как перед моим внутренним взором промелькнуло доброе лицо Станимиры и её уютный дом.

«Не отвлекайся мальчик», – быстро вернула меня в свою мрачную реальность княгиня. – «Пошли».

Вокруг нас заклубился чёрный дым. Точно не начался пожар, а его стал источать её трон. Всё вокруг подёрнулось рябью и как не настоящее стало оплывать. Реальность поплыла, а вместе с ней поплыл и я. Сильные ощущения страха и противоестественности происходящего обострились и достигли своего пика. Я дёрнулся было, тело словно не хотело идти за ней, но было уже поздно. Мы были не в её апартаментах.

Я стоял в начале моста выполненного из блестящего чёрного камня. Надо мной было чёрное звёздное небо. Под мостом всё было наполнено чёрным дымом, какой выходил из её трона. Вокруг серая зыбкая пелена не давала рассмотреть ничего. Позади меня сгущалась тьма, и возвращаться назад не хотелось. Я отчётливо понимал, что если я вернусь, то приду к своему прошлому, которого уже нет и вместо моей прошлой жизни меня неизбежно настигнет смерть.

«Златозар», – донёсся впереди голос княгини, – «Иди ко мне через мёртвый мост. Так ты уйдёшь от смерти, а она не будет иметь на тебя своих прав. Отныне ты будешь принадлежать тьме и получишь от меня древнейшее Наследие Ночи».

Сделав несколько шагов вперёд, я заколебался, так как остался ровно на середине. Мост имел лёгкое закругление кверху, и я остановился на самой его высшей точке. Я колебался. С одной стороны я не мог не повиноваться голосу, из моей головы, а с другой я ещё мог слушать голос идущий изнутри меня самого. Какого же было моё изумление, когда я осознал, что мой собственный внутренний голос идущий из груди, стал склоняться идти прямо без колебаний.

Вызов был брошен и я решил не останавливаться больше не перед чем, пока самостоятельно не дойду до княгини. Пусть даже перед нами проляжет сама бездонная пропасть. Несмотря на внешнюю хрупкость, мост был достаточно монолитным и даже не дрогнул подо мной, хотя казался сделанным из стекла.

Мост завершился огромным, тёмным тронным залом. С каждым шагом чёрный дым отходил и мне представали всё новые детали невероятного и величественного пространства вокруг меня. Его чёрные колонны от пола уходили высоко вверх. Их оплетали фигурно выполненные твари, неизвестные современным наукам и по сей день.

Впереди были две тёмные массивные статуи гигантских, словно выполненных из чёрного стекла рыцарей. Их обнажённые мечи соприкасались вместе, а на их основании располагался высокий трон. Вычурно расписанный зловещими узорами из человеческих костей, будто выполненных из того же аналога чёрного стекла. На троне в непомерно длинном чёрном платье, сидела превосходная девица, которую я знал как княгиню Викторию Светлицкую.

До меня тут же дошёл смысл, её более высшего положения в действительности. Она царствовала в этом месте и была воистину во много раз величественней, чем в любом другом, пусть самом наироскошнейшем княжеском доме. До меня дошла истинная глубина и важность её присутствия здесь. Я не заметил, как подошёл к ней близко. На чрезмерно неприличную по меркам обычных людей дистанцию. Оказавшись с ней буквально нос к носу.

У неё был прекрасный, аристократически ровный, утончённый нос и полнокровные тёмно-рубиновые, почти чёрные, пухлые губы. Её длинные, прямые, угольно-чёрные волосы сходили по плечам и скользили вниз по невероятно сложному в своей структуре вороному платью. Её большие чёрные глаза, с горящим тускло-рубиновым изнутри светом притянули всё моё внимание.

Она коснулась моего лица своей левой рукой и повела по нему ладонью. Парадоксальное прикосновение вышло леденяще обжигающим. Она меня словно обожгла льдом. Вторую она положила мне на шею и я интуитивно поддался к ней всем телом.

Пожалуй, это был самый мой страстный момент близости в жизни. До этого не имеющий совершенно никаких связей с девушками, я оказался в её руках не жертвой, а любовником. Не знаю, каким образом мы успели лишиться одежды. Вот я уже лежу с ней опутанный с ног до головы её волосами и мы слиты в единое целое. Потом был укус. В шею. Боли не было. Она давно слилась с наслаждением и страстью.

Укус сопровождался моей потерей внимания. Его словно перенесло на долгие часы в ином направлении. Где я узнал её историю и зарождение её и моего теперь древнейшего рода. Теперь я стал одним из них и получил от неё в дар, Наследие Ночи. Мой ум проник в глубину тьмы, а когда я очнулся, то мы снова оказались в объятьях друг друга. Только на этот раз я уже был другим. Я был Наследником Ночи.

Трудно судить, сколько прошло с тех пор времени, субъективно это могло длиться, возможно, четыре или пять дней. Когда я окончательно очнулся от такого сладкого, похожего на сон забытия с княгиней, то уже стоял напротив неё. Она сидела на троне, только на этот раз на её плечах была тонкая чёрная вуаль, через которую просвечивались все очертания её безупречного тела. Губы её были слегка окрашены, видимо это была моя кровь. А в бесконечно тёмных глазах её, ещё алел огонь нашей страсти.

Я стоял перед ней, как опьянённый благосклонностью любовник. Она отпускала меня. Фокус моего внимания переключился, и я стал покидать зал. Делал я это спиной назад, чтобы между нами оставалась связь. Мы продолжали смотреть в глаза друг другу, пока струящаяся как дым тьма, не закрыла пространство между нами. Покинув зал, я направился обратно к мёртвому мосту.

Если до этого он казался мне таким хрупким и ненадёжным, то теперь ничто не могло пошатнуть мою веру в его беспредельную крепость. Я ступил на него, дошёл до середины и чёрный дым поднялся сначала до уровня моих глаз, а потом выше. Последнее что я видел, перед тем как погрузиться в тьму безмолвия, были полуоткрытые глаза княгини.

Всё исчезло. Я очнулся стоя в апартаментах княгини, стоя напротив её пустого кресла. Её нигде не было. Только из спальни донёсся негромкий скрип.

«Иди», – отчётливо пронеслось в моей голове. – «Рассвет близко».

– Да княгиня Виктория, – ответил я вслух и не узнал собственного голоса.

«Да, Виктория», – поправила она меня. – «Используй образ».

«Да, Виктория», – я направился к выходу, томительно предчувствуя готовящийся за окном рассвет. – «Госпожа», – слегка поклонился я перед уходом и покинул апартаменты.

Ранним утром, мне никто не попался на пути. Меня невероятно сильно клонило в сон. Будто я действительно не спал все пять суток подряд. Головокружение длилось не долго. Добравшись до своей комнаты, я наглухо зашторил окна и не снимая одежды зарылся в одеялах.

Проснулся я уже поздней ночью. Ум мой обострился до крайности. Чувства словно обнажились. Я мог в подробностях увидеть в полной темноте, что происходит у ворот и услышать как в саду, бегают в траве мыши. Я чувствовал в себе неимоверную силу. Но больше всего я чувствовал голод. Такой сильный и неконтролируемый, что я решил быстро покинуть свои покои.

Одев новый чёрный костюм, я вышел. Теперь с совершенно полной осознанностью я хотел отправиться к Станимире. Меня неумолимо сильно тянуло к этой мудрой доброй женщине. Мне хотелось поделиться с ней своей трансформацией. Хотелось поделиться даже сильнее, чем утолить всепоглощающий голод.

Чтобы остаться незамеченным, покидая посреди ночи поместье, я решил выйти через балкон второго этажа, предназначенный для посиделок и чая. Как вдруг, моего утончённого обоняния коснулся знакомый волнующий запах. Запах роз, персиков и цветущих цветов луга. Именно так бы я характеризовал запах Любавы. Теперь и впервые прочувствованный мною со всею полнотой.

Я тихо потянул дверь в её покои. Она была закрыта. Тогда я дошёл до конца коридора и раскрыл там окно. Летняя ночь ласкала слух пением ночных птиц. Получив благословение света луны, я ухватился за лепнину узоров и ступая по узкому выступу, стал перебираться к окнам ведущим в её комнату. Балкона на её угловой комнате не было. Но мне повезло, я залез в приоткрытое на ночь окно.

Она не спала. Видимо почувствовала моё приближение.

– Как вы здесь оказались Златозар? – спрятавшись под одеялом, спросила она. – Что вам здесь нужно?

– Я пришёл, чтобы пригласить тебя, пройтись немного по ночному саду.

– Если мачеха узнает, что вы здесь были, мне так влетит.

– Не волнуйся. Никто не узнает.

Мой новый голос подействовал на неё гипнотически. Я не хотел лишать её рассудка целиком, чтобы заставить её подчиниться мне. Потому я смягчил ноты в голосе.

– А как же мы покинем дом? Нас точно заметят и услышат.

– Просто доверься мне Любава, – я протянул ей руку, но она всё ещё боялась. – Ничего не бойся. Пошли со мной.

Она вылезла из кровати, в длинной ночнушке до самого пола. Её длинные слегка вьющиеся рыжие волосы были распущены. Она вложила свою руку в мою ладонь, я поцеловал её в пальцы. Затем подняв на руки её нежное стройное тело, подошёл к краю окна.

– Мне страшно, – призналась она.

– Только не кричи, – посоветовал я и спрыгнул с ней на руках вниз.

Любава не кричала, лишь зажмурилась и крепче вцепилась в меня, своими нежными тёплыми руками.

Глава 6. Журналист

На девять тридцать вечера у меня была назначена встреча. Не то чтобы я был прям такой деловой человек, расписывающий всё своё свободное время на дела, переговоры и важные встречи. Просто в поле моего пристального внимания вдруг возникла некая интересная, если не сказать пронзительная своим вниманием к мелочам личность, которая ставила под сомнение хранимый мой из года в год и из века в век секрет.

До меня дошли слухи, что эта личность, раскопала некоторые факты и теперь вела в своём роде расследование. Раскопала она, эта личность, ладно, будем называть его он, так как это по всем признакам мужчина, довольно много. Чего обычному человеку знать в принципе не позволяется. Оттого и встреча наша должна была пройти как можно скорее, чтобы я смог выявить уровень осведомлённости, а следствие проявить и устранить угрозу, до момента её воздействия на мой древний род в целом и меня в частности.

Время от времени вот так от случая к случаю, приходится играть разные ненавязчивые социальные роли. От них уже не уйти, особенно в наше время, когда у тебя нет собственной пещеры или удалённого от городской суеты замка, чтобы пребывать там в полном естестве, не переживая о репутации и о том, что пойдут слухи, а следствие быстрые поиски, затем разоблачение и как итог, перемена места обитания.

Благо наше распространение нынче настолько широко, что всегда можно найти убежище, а пущенная с годами пыль в глаза людям, делает нас обычными литературно-мифическими и киношными существами не шибко, но популярными в современной культуре. Всегда правда находятся умники, мнящие себя связующим звеном истины для человечества. Таких как правило, проще всего запереть в местах для психически неустойчивых господ. Ну или банально устранить. Соль в том, чтобы запудрить мозги им самим, тогда они в силу своей неадекватной природы человеческого существа, потом начинают яростно горланить, прямо противоположные вещи и это лучший камуфляж для нас.

Пользуясь, репутацией делового человека, по моей инициативе, встречу мы перенесли естественно на поздний вечер. Я обычно предпочитаю появляться не позднее ночных часов, если быть точным, то не раньше 22:00, но случай тут особенный, мне нужно развеять все предубеждения на счёт себя, так что я выбрал подходящее время. Закат 23 июня был в 21:18, так что я мог со спокойной совестью появиться в любом открытом месте, без задней мысли и лишнего переживания. Но чтобы ничего не выглядело подозрительным, я взял именно время на половину десятого.

Для меня это уже стресс. Посудите сами, когда вы пробуждаетесь, ну например в шесть, утра, а вам надо на встречу уже через восемнадцать минут. Причём на деловую. Разумеется это не самое лучше время. Не правда ли? В идеале было бы нашу встречу перенести на десять ноль-ноль, но так как это уход в ночь, то оно ещё лучше бы подстегнуло воображение моего свидующегося. К тому же если окажется что он псих, то вся затея с самого начала не имела никакого смысла. Психи сами по себе роскошь и редкое явление. Именно благодаря им, вампиры и по сей день остаются в тени, так как есть такие посланники добрые воли, кто трубит о них во всеуслышание, делая наше существование очередной байкой городского сумасшедшего.