Оценить:
 Рейтинг: 0

Утоли моя печали

Жанр
Год написания книги
1998
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 ... 20 >>
На страницу:
2 из 20
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Она не захотела опускать себя в начальническое мягкое кресло, а села за приставной стол напротив Сергея. И сейчас ей было больно, хотя движения ее оставались царственными.

Выждала, когда секретарь закроет за собой дверь.

– Прессу читаешь иногда, Сергей Александрович? – спросила Фемида, играя ложечкой с кружком лимона в своей чашке. – Слышишь, какой кавардак творится с царскими костями?

– Так, краем глаза читаю, краем уха слышу, – проговорил он, откровенно любуясь ею. – А телевизор вообще не смотрю.

– А зря!.. И что можешь сказать по этому поводу?

– У меня субъективное мнение.

– Какое же?

– Если бы раньше допустили к этому делу, в течение месяца доказал бы, что косточки из-под Екатеринбурга вовсе и не царские. И потому никто меня к этому делу не допустил на пушечный выстрел.

– Так… Это любопытно! Почему?

– Почему не допустили?

– Ну да, почему? Это по твоей специальности…

– Срочно потребовались останки Романовых. Когда партия говорит – надо…

– А сейчас перегорел? Не хочешь сам?

– Встал в очередь за судейской мантией, – не сразу сказал Сергей. – Может, там повезет?.. А потом, знаю, разыгрывается очередной сценарий политических интриг, и не хочу связываться.

– То есть косточки не царские? И у тебя есть факты?

Секретарь кофе не пожалел, сварил такой, что от горечи сводило рот.

– Надежда Николаевна, а ты веришь в тонкие материи?

– О чем ты? – насторожилась она, смущенная его взглядом и тоном.

– Нет, я сейчас не о своих чувствах. Они довольно грубые, – упредил Сергей. – О тонких материях. Как их в старину называли, об эфирах, которые нас окружают. Которые заставляют нас совершать какие-то поступки, приводят к догадкам и откровениям на подсознательном уровне.

– Ясновидящим и гадалкам я не верю! – сказала Фемида, и он сразу же услышал намек, занозу, до сих пор сидящую в ней. – Если можно, покороче, Сергей Александрович. И более профессионально.

Бурцев отхлебнул кофе, поморщился, проглотил горечь и улыбнулся:

– Если профессионально, то у меня есть косвенные, но убедительные факты, что останки семьи Романовых на следующий день после расстрела бесследно исчезли, а вернее, были вывезены неустановленными лицами и в неустановленном направлении, но далеко за пределы Екатеринбургской губернии.

– Серьезное заявление, – помедлив, обронила Наденька и чуть пошевелилась на стуле, выискивая положение, чтобы не болела спина. – Откуда же этот писатель достал косточки? И чьи они?

– Достал он их из земли, разумеется, а вот чьи они – установить не удастся. В любом случае не царские, это ясно.

– Зачем ему это было нужно?

– Поступил приказ – найти. По горячим следам искали – не нашли. А он спустя семьдесят лет раз – и нашел. Впрочем, сначала был приказ снести дом Ипатьева. Перетереть его в пыль и вывезти на свалку. Чтобы таким образом убрать главного свидетеля, можно сказать очевидца, потому что стены тоже имеют глаза и уши. Но это уже относится к тонким материям…

– Сергей Александрович!

– Виноват, – усмехнулся Бурцев. – Больше не буду.

– Кому выгоден этот подлог?

– О, многим! Начни пальцы загибать – пальцев не хватит.

– Пожалуйста, конкретнее.

Она так и не могла найти удобного положения на жестком стуле, боль скулила в пояснице, между вторым и третьим позвонками. И все-таки не хотела пересаживаться в кресло. Вскоре после ранения у нее вообще отказали ноги, и больше месяца она пролежала без движения, а Бурцев по очереди с мужем Наденьки Вадим Вадимычем все это время просидели возле больничной койки. Кормили и поили, пока не поджила правая рука, и еще вслух читали ей старые любовные романы. Телевизор был в палате, но она запрещала его включать, потому что там уже вовсю стреляли, а вот чтение слушала с жадным удовольствием, хотя в романах этих была скукотища и смертная тоска. Сергей иногда засыпал сидя и, теряя строчку, молотил что-то от себя. Как потом выяснилось, и Вадим Вадимыч засыпал над книжкой.

Скоро Наденька запретила ходить обоим и взялась вытаскивать себя из постели…

Говорят, и до сих пор каждое утро бегает по десять километров по своим Воробьевым горам.

– Хорошо сказать – конкретнее… – проворчал Бурцев. – Но предупреждаю, мнение субъективное.

– С каких пор ты стал таким осторожным?

– В подлоге заинтересован в первую очередь Ватикан. Православная Церковь объявляет царскую семью святыми великомучениками, останки автоматически становятся мощами, к которым станут прикладываться верующие в ожидании чуда. А чуда нет по известной причине. Но это тоже из области…

– Продолжай! – прервала Фемида.

– Потом находят настоящие косточки Романовых. И Церковь оказывается в великом грехе и смущении. Экуменистическая пресса визжит от восторга, на тысячелетней истории православия, на Третьем Риме ставят последний крест.

– Считаешь, настоящие обязательно найдут?

– Дай только срок…

Надежда встала и, делая вид, что размышляет, прогоняла боль движением, ступала размеренно, твердо и почти беззвучно по ковровому покрытию на полу.

– Тебе бы спрыгнуть с каблучков, – не утерпел и посоветовал Бурцев. – На плоской подошве легче…

– Кому еще? – Она лишь сверкнула глазами от неудовольствия.

– Для остальных это все уже грубая материя. Президенту – как доказательство несостоятельности традиционной конфессии, премьеру – как отвлекающий народную боль горчичник: ходили в трауре по принцессе Диане, теперь в трауре по убиенным царям. А всенародный скандал ему нужен до зарезу, чтобы голодные шахтеры не думали о хлебе насущном…

– Хватит, – тихо вымолвила Наденька и села на стул. – Опять ты за свое…

– Я предупреждал.

Она еще раз попыталась угнездиться, но ничего не получилось, боль начинала ее раздражать.

– Можешь объяснить, почему твоих шахтеров все это так притягивает? Диана, царские косточки. – Фемида снова заходила по кабинету. – Так поглупели? Или это тоска по государю?

– Сначала запретила говорить об эфирах…
<< 1 2 3 4 5 6 ... 20 >>
На страницу:
2 из 20