Детектив «Седьмой флот»

Я поспешил вмешаться:

– Свои, Вадим! Айда встречать! Открывай врата, Борис Николаевич!

Вышедши вслед за Вадимом на крыльцо, увидел, как дородный охранник распахнул калитку рядом с воротами и отпрянул в сторону. Во двор растянутым строем продефилировали члены тайного розыскного сообщества – Зимбер, Молодязев и Пуртев.

Обличия депутата я не видел – он готовился сбежать по ступеням вниз. Но волна распространившейся от него радости буквально сшибала с ног.

– Пижоны!! – заорал, сбегая во двор.

Бывшие однокурсники скучились возле крыльца и заходились обниматься, словно хоккеисты после заброшенной шайбы.

Вышедший на крыльцо Брут беззлобно проворчал:

– Кто был ментом, тот в цирке не смеется.

Напряженная обстановка разрядилась. Даже Бокал ненадолго позабылся. Зато генерал нутром предчувствовал грядущие перемены.

– Шли бы вы тискаться в другое место! – прогремел, возвращаясь в дом. – Служить и защищать препятствуете!

– Пошли в альтанку! – позвал гостей Вадим и прикрикнул на Борилу. – Где графин, служивый?! Закуску организуй поприличнее. Это дело надо отпраздновать!

Рассевшись за столом в теньке, пару минут галдели, словно оптовики на Привозе. Наконец, поднялся Репа и, дождавшись тишины, с поклоном произнес:

– Батон велел кланяться Бокалу и Слону! Его преосвященство заверил, что мысленно с нами. Доход уже в монастыре на санаторно-курортном моционе. Дюже порывался в Николаев, но Саечкин разъяснил, шо нету на то соизволения высшей силы.

– Правильно. Пусть психику восстанавливает, – пробухтел Бокальчук. – Похоже Ленька не пропил мозги вчистую? Хотя мне пофиг! Самому драйва хватает выше крыши! Важняк из генпрокуратуры пожаловал, генерал права качает, Проф воду мутит.

– Шура себе на уме! – захихикал Молодязев и посерьезнел. – Довелось присутствовать, когда заговоренных топтунов привезли. Честно вам скажу – пацаны не придуриваются. У внука моего есть игрушка… – он осекся и виновато глянул на Бокальчука. – Прости, Вадим!

– Ничего – злее буду. Рассказывай!

– Внуку в день рождения подарили робота. Игрушка такая японская. Напичкана электроникой не меньше, чем компьютер. Работает на шести батарейках, и каждая отвечает за определенную функцию. Если вынуть одну – робот перестает ходить, а остальные функции работают. Вынуть еще одну – становится немым. Есть батарейка, от которой светятся глаза.

– Короче, Склифосовский! – подхлестнул Зуй.

– У обоих топтунов этой батарейки нет, а другие скоро разрядятся. Эмоции и мысли вообще не прослеживаются. Самчуков подыскивает специалиста по всяким приколам в мозгах. Хочет, чтоб батарейки им заменил.

Неожиданно на пороге возникнул Брут.

– Думал, вы намечаете тактические ходы, – пробормотал посматривая, куда бы присесть. – О каких роботах речь? Может я чего подскажу!

– Прошу, – понуро обронил Зимбер, пододвигаясь на лавке.

Следует заметить, что за время службы в ГАИ Зуй порядком натерпелся от происков высокопоставленных автолюбителей, в числе которых были и генералы. Потому с некоторой предвзятостью относился к человекам при большущих звездах. Точно, как Брут с Бокальчуком – к работникам прокуратуры.

???

Я не столь радикально настроен, хотя за годы службы довелось не единожды общаться с дядьями о широких лампасах.

Особо запомнились два эпизода, хоть непосредственного участия в оных я не принимал.

Однажды после развала Союза случилось наведаться в Москву, дабы реализовать командировочное поручение. Главным образом надлежало оказывать содействие молодому подающему надежды следователю – Саше Штейну.

Накануне командировки нас инструктировал начальник следственного отдела. Исчерпав запас наставлений, он выпроводил Штейна из кабинета и напутствовал:

? Присматривай там за мажором. Одиозная заносчивая фигура с претензией на корифея юриспруденции. Следи, чтоб рамсы не попутал.

Позже я сам раскусил натуру Шурика, хоть поначалу несоответствие неброской внешности и повадок гонористого недоросля приводило в замешательство. С одного ракурса – низкорослый, сухопарый, невзрачный субъект. К тому же скучный до тошноты в общении. С другого – карьерист, наверное, с пеленок, неизменно демонстрировавший видимый только ему одному профессионализм. При этом Александр Петрович одевался аляповато-вызывающе. Правда, в костюме при галстуке отдаленно напоминал молодого Пола Маккартни с ранних фотографий «Битлз». Разве что прическа поскромнее.

По прибытии в Белокаменную мы отправились в МУР, где озадачили масштабным поручением на пяти листах начальника отдела по раскрытию квартирных краж. Весь следующий день его подчиненные сбивались с ног, выполняя указки Штейна, а нас поселили в двухместном номере гостиницы «Украина» и попросили не вмешиваться. Ближе к вечеру уведомили, что нарыли немало улик по делу, поэтому с утреца запланировано провести с нашим участием четыре обыска и больше десятка допросов.

Отужинав в ресторане, мы вознамерились пораньше отойти ко сну, дабы набраться решимости и сил. Да не тут-то было!

В номере-люкс на нашем этаже разместился милицейский генерал, пожаловавший в столицу из российской провинции. Позже выяснилось, что муж сей прибыл в министерство для назначения на новую ответственную должность.

Вероятно, ввиду успеха назначенец заявился в гостиницу поздно вечером пьянючий в хлам. Рестораны уже закрылись, оттого он водил «козу» на этаже. Подстерегал и муштровал постояльцев, экзаменуя на знание законов и конституции. Потом стал требовать от дежурной отчет, в каких номерах остановились симпатичные женщины. В конце концов, заходился барабанить в двери и орать: «Откройте, милиция!».

Штейн долго ворочался, вздыхал и матерился. Когда же терпение лопнуло – вскочил как ужаленный, достал из портфеля пистолет и подался босиком в коридор, явившись на обозрение в цветастых семейных труселях и белой майке-алкоголичке.

Помня инструктаж накануне поездки, я бросился следом, пытаясь отговорить взбеленившегося юношу от опрометчивых действий. На худой конец – оставить в номере табельное оружие.

Пререкаясь мы прошлись по ковровой дорожке к столу дежурной по этажу. Причем невменяемый генерал не заметил приближения двух полуодетых молодчиков. Нависая над перепуганной женщиной, он шатался и громогласно сопел, будучи облаченным в галифе со старомодными помочами, перекинутыми через плечи поверх футболки с надписью: «СССР». Призрачным матовым блеском отсвечивали сапожищи с наутюженными голенищами – предмет извечного почитания высоких чинов.

Дежурная с надеждой глянула на храбрецов, но приметив пистолет – охнула и закрыла ладонями лицо. Низкорослый Шурик тем временем приблизился к возмутителю спокойствия, смерил презрительным взглядом с головы до ног и неожиданно учтиво молвил:

– Послушайте, вы, пузатый пингвин! Мне завтра пол-Москвы допрашивать, а вы учинили форменный балаган. Хотите, я провожу вас в номер?

От неслыханного нахальства полководец лишился дара речи. Пялясь на тщедушного юнца, стал со свистом втягивать ноздрями воздух, но выпустить наружу не успел – Штейн вставил в его левую ноздрю ствол Макарова и повторил вопрос:

– Так я провожу? В каком номере вы остановились?

Обалдевший генерал указал взглядом в конец коридора и протяжно замычал. Процессия тут же двинулась с места.

Со стволом в ноздре, он доплелся до двери люкса, где выслушал заверения сопровождающего:

– Даю Вам слово офицера, что позабуду о прискорбном недоразумении, если вы запретесь в номере, и до утра оттуда не будет слышно даже храпа. Окей?!

Не дожидаясь ответа, освободил ноздрю и сунул табельное оружие за резинку трусов.

Все это время я не сводил глаз с пистолета, страшась упустить момент, когда Штейн снимет его с предохранителя. Оттого не заметил, как генерал отбыл восвояси.

Выслушав благодарственную речь дежурной, мы воротились на койки. Далеко не сразу я смог уснуть. Поначалу, уткнувшись лицом в подушку, давился от приступов истерического смеха. Потом вдруг стало казаться, что по ковровой дорожке к номеру подкрадывается взвод ОМОНа, получив приказ захватить вооруженных обидчиков высокого чина…

Другую гротескную сцену с элементами вестерна довелось созерцать опять же в командировочной поездке. На сей раз в Крым.

В напарники мне сосватали младшего сыщика розыскного отдела – высоченного и здоровущего прапорщика Анатолия по прозвищу Остап. В уголовной среде начала прошлого столетия Остапами и Семенами кликали боевиков и телохранителей авторитетных зэков. Толян соответствовал позывному по всем критериям.

В Симферополе здорово подсобил Черноух. Выполнив поручение, командировочные надумали расслабиться, благо билеты на обратный путь купили заранее. До отлета в Киев оставались сутки.