Тайный паладин 2. Подмастерье ордена

– Почти как во время путешествия на Землю, – Никита улыбнулся, а потом тут же зажмурился, потому что прямо в лоб ему устремилось чье-то стальное копье.

Парень попытался увернуться, но его призрачное тело оказалось совсем не таким ловким, как живое, но, к счастью, удар огромного копья прошел сквозь парня без какого-либо вреда. Как и конь, на котором сидел закованный в стальные латы всадник. И остальные его товарищи, что промчались мимо.

– Что это? – Никита огляделся по сторонам и понял, что эта сияющая атака кавалерии почему-то происходит в каком-то подземелье.

– Просто смотри, – рядом с парнем появился такой же призрачный силуэт книги. – Это последние дни Капитула серого шипа, последнего из наших орденов, что пытался скрыться от врагов под землей. Сириус Сольвейн смог договориться с Безымянным королем дварфов, он дал коротышкам знания для сражения с демонами, те выделили людям земли. Но убийцы с поверхности не остановились…

Никита с гораздо большим интересом принялся смотреть на разворачивающуюся перед ним битву. Отряд рыцарей с разгона врезался в ряды противников – люди, орки, зеленолицые эльфы, там были все. Перед рыцарями выросла стена из камня, но сорвавшиеся с пары копий лучи света разнесли ее на кусочки. Казалось, еще немного и они врежутся в ряды своих врагов и начнут крушить их направо и налево…

– Смерть последователям мертвой силы! За орден! – громовой клич прокатился по подземелью…

Глава 23. За орден

Никита следил, как события из прошлого разворачиваются у него перед глазами. Впрочем, разве нельзя смотреть и говорить?

– Слушай… – парень попробовал позвать дневник, чтобы наконец-то задать ему пару вопросов, но тот лишь шикнул в ответ.

– Смотри!

И смотреть было на что. Стоящие в задних рядах зеленолицые эльфы хлопнули в ладоши, и из-под земли полезли костяные лианы – они сплетались друг с другом, превращаясь в огромных монстров. Клыкастые бегемоты, гремящие своими скелетами драконы… Казалось, что подобным гигантам не хватит места в подземелье и победить их просто невозможно, но рыцари ордена даже не замедлились. Вместо этого они метнули свои копья, и те, превратившись в самые настоящие метеоры, устремились вперед, моментально разрушая немертвых гигантов, так и не дав им вступить в бой.

– За орден!

Избавившись от копий, рыцари сменили оружие, и Никита увидел, что каждый из них сжимает в руках молот. Вроде бы такой короткий и неуклюжий – совсем не для боя верхом. Но вот воины Сириуса Сольвейна так не считали! Молоты в их в руках раскрутились словно вентиляторы, а потом задние ряды бросили свои вверх, превратив их в миниатюрные солнца, а передние ряды швырнули свои вперед. И те, отражая падающий на них сверху свет, понеслись к дрогнувшим противникам.

Наступающие на светлых союзные силы, видимо, зная эту атаку, резко отшатнулись назад, но все равно их ряды просто начало выкашивать. И чем? Срывающимися с молотов солнечными зайчиками, расшвыривающими врагов не хуже взрывов гранат.

– Они бросили молот совсем как я, – Никита не мог не отметить некоторое сходство в увиденном приеме с тем, что сам тренировал.

Нет, конечно, его атака может поразить разве что кого-то одного. Да и на этого одного сначала надо будет приклеить бумажку с руной – но тут важен сам принцип броска. Дневник, впрочем, не спешил соглашаться с парнем.

– Смотри…

Он опять повторил то же самое слово, и тут Никита увидел, что брошенные молоты не просто пускали взрывающиеся зайчики, не просто врезались в первые ряды противников, превращая их в кровавую кашу – помимо всего прочего, они потом еще и улетали назад, возвращаясь в руки рыцарей ордена.

– Обалдеть! Тоже так хочу! – Никита восторженно посмотрел на дневник.

Возможно, парню стоило бы вести себя потише, тем более если вспомнить, чем закончилось его прошлое путешествие с книгой. Но он просто не мог сдержаться.

– И почему мне так не повезло с учеником? – дневник в итоге все же не выдержал и выдал больше, чем традиционное шипение. – Он видел поющие копья, солнечные дыры, отражение тысячелетней боли, но при всем многообразии выбора его заинтересовало лишь нестандартное применение руны Ист.

Руна Ист? Никита тут же отметил, что дневник упомянул уже знакомую руну цельности – получается, если он поймет как, то потом тоже сможет вот так же возвращать свой молот. Кстати… Тут парень задумался, не сможет ли он подсмотреть какие-то новые крутые рисунки для своего оружия и брони. Наверняка же то, что используют и атакующие, и защищающиеся воины, ему бы очень пригодилось.

Увы, сколько бы парень ни вглядывался, вместо рун он видел лишь светящиеся пятна и ничего больше.

– Почему так? – Никита заметил, что книга с удовлетворением наблюдает за его попытками, и решил попробовать выяснить, в чем проблема.

– Все просто. Воспоминания несут нам память лишь о событиях, а не о предметах. Обрати внимание: если ты попробуешь присмотреться к лицам, то не увидишь ни одного. И тем не менее, несмотря на все эти ограничения, воспоминания о великих битвах прошлого очень важны. Если правильно обдумаешь и осознаешь все, что здесь сегодня увидел, то этого тебе определенно хватит для того, чтобы поднять тайное знание до нового предела.

Никита очень хотел спросить, что же там его будет ждать, но тут плавный ход битвы нарушился. Навстречу воинам ордена, что продолжали издалека крушить вражеское воинство, вышел один-единственный эльф. Его лица, как и лиц остальных, парень не видел, но этот генерал тьмы выделялся и так. Его волосы под стать коже были тоже зеленого цвета, а еще они не были связаны, как у его сородичей, в одну тугую нить, и сейчас развевались во все стороны. Словно танец листвы на ветру…

Зеленолицый вскинул руку вверх, и все крутящиеся как маленькие солнца молоты опали без движения. Они даже не могли вернуться к своим хозяевам, а они бы им явно пригодились. Потому что с потолка пещеры по всей ее поверхности начала течь слизь, словно бы чернильные потеки, поглощающие этот мир и погружающие его во тьму. И тогда навстречу зеленолицему, так же один, без помощников, выехал человек…

– Последняя битва великого магистра Сириуса Сольвейла… Пожалуй, тебе пока еще рано ее видеть, – дневник тяжело вздохнул, потом резко прошелестел страницами, и Никита очнулся уже у себя в комнате.

Какое-то время парень пролежал без движения, а потом резко ударил кулаком по полу. Сначала он несерьезно отнесся к тому, что показал ему дневник – ну да, просто прошлое, которое уже не изменить – но когда он увидел, с каким лицом вперед выехал этот самый Сириус Сольвейл, когда он почувствовал всю ответственность, что лежала в тот момент на этом оказавшемся таким молодым парне… Стоп! Неожиданно Никита резко сел! Его же предупреждали, что он не сможет видеть лиц, и он действительно не мог никого рассмотреть.

Никого, кроме Сириуса Сольвейла! И что бы это могло значить?

Никита почесал голову, понимая, что сам он не сможет найти ответ на этот вопрос, дневник теперь точно до завтрашнего вечера будет молчать, а ему… Ему надо собираться на вечеринку Ридумов – показанное воспоминание заняло почти десять минут, и если парень не хочет опоздать, то ему стоит поторопиться. Или… Тут Никита задумался: лично ему этот вечер не так уж и важен, так что нет смысла приходить сильно заранее. И тогда у него есть еще полчаса, которые можно будет потратить на попытки понять, что же ему такое показали.

Не успею, решил парень, ничего страшного, успею – вообще, хорошо. Никита правильно рассудил, что чем больше тайного знания у него будет, тем лучше.

Глава 24. Загадки света

Никита скользнул в состояние медитации – не то чтобы это было обязательно, просто это чувство помогало ему отключиться от внешнего мира. А так сосредотачиваться гораздо проще!

– Итак, что я видел, – Никита принялся разговаривать сам с собой. – Светлые, загнанные в угол, сражение с темными… Главой темных оказался эльф. Я видел лицо самого великого магистра Сольвейла, видел способности его паладинов… Или как правильно называть воинов ордена? Впрочем, неважно. Вся суть в том, чтобы я через то сражение понял какие-то особенности уклада ордена… Черт! Последняя битва – это, конечно, красиво, но было бы проще, если бы мне показали воспоминание об уроке, где их просто перечисляют.