Путешествие в Тмутаракань. Проза

– К ним. Я и раньше сюда приезжал, лет пять назад. Только в сороковой дом.. Сейчас никого и не видно…

– Тут это обычная история… Перевели отца служить в другое место. И вся семья – за ним… Надолго к нам?

– Думаю, до сентября, – прикинул в уме Толстиков.

– Нормально, – улыбнулся Васька, – Я тебя с нашими ребятами познакомлю. Классные пацаны. У тебя велик есть?

– Есть… Вернее, у дядьки выпрошу… У него полугоночный…, – с сомнением промямлил Генка, – Я ещё в футбол на воротах неплохо стою.

– Отлично, – искренне обрадовался новоявленный друг, – я тебя с собой возьму на тренировку детского «Химика». А может, и сыграть удастся… Скажем, что ты только что переехал… И ещё…

Тут он сделал загадочное лицо…

– Я тебя со своей девушкой познакомлю. Самая красивая в городке!

От этих слов Толстиков переменился в лице. Стал похожим на спелый помидор.

Вскоре они разбежались по домам, договорившись вечером попинать на стадионе мяч.

Вскоре Котов познакомил Генку не только с друзьями, но и с той самой девушкой, которая покорила его с первого взгляда.

– Аня, – мелодично представилась она, когда они с новым другом пришли к ней в гости. Толстиков не сводил глаз с красавицы, и ей это было приятно. Васька не ревновал: был уверен в собственной неотразимости.

Спустя пару дней Толстиков рискнул наведаться один.

– А где твой друг? – удивлённо спросила Аня, открыв дверь.

– Они с ребятами в город уехали, – не соврал Генка. Так было на самом деле.

– Ну, проходи…, – неуверенно впустила она его.

Они расположились в её комнате и около пяти минут сидели молча. Разговор не клеился. Генка словно язык проглотил от стеснения. Куда подевалась смелость, гнавшая его на тайное свидание?

– Ты стихи любишь? – вдруг нарушила молчание Анечка.

– Не очень, – честно признался Толстиков, – Один раз попробовал написать… Белиберда получилась…

– А прочти, пожалуйста!

– Я только четыре строчки помню…

– Всё равно! Хоть четыре!

– Хорошо…, – напряг Генка память, – Твоё сердце – цветок моей жизни! В ночном небе сверкаешь звездой! Каждый день умираю от мысли – у тебя есть кто-то другой… Вот…

– А что… совсем даже неплохо. – мило улыбнулась девушка.

И тут он рассказал ей всё о себе, раскрыв такие тайны, о которых не рискнул бы рассказать и лучшему другу. Ничего в них позорного не было, но это были тайны, касающиеся первых мужских сомнений, вопросов…

Аня не опешила, не была сражена шоком. Только посмотрела внимательно ему в глаза и ответила со всей девичьей мудростью, имевшейся на то время.

Уходил домой Толстиков, словно летел на крыльях. Он не думал, что перед ним так быстро откроются перспективы романтического увлечения, и – плевать, что при этом он переходил дорогу новому приятелю. В любви – каждый сам за себя.

Вскоре он убедился в своей правоте. Васька сам оказался не из правильных моралистов.

Однажды вечером он ему предложил принять участие в заманчивой авантюре:

– Ген, недалеко есть – пионерский лагерь. Там, наверняка, классные девчонки есть. Мы завтра туда с ребятами на великах собрались. Ты с нами поедешь?

Генка помялся: неизвестно, даст ли дядька гоночный велосипед… Но и отказываться не хотелось.

– Знаешь, завтра транспорт будет занят…, – с грустью произнёс он.

– Мы чего-нибудь придумаем. В городке почти все на колёсах, – приободрил Котов, и Генка сдался.

На следующий день они впятером отправились в непростое путешествие через несколько населённых пунктов ловить за хвост юношескую мечту. По дороге никаких приключений не произошло, кроме того, что Генка чуть не свернул себе шею, рухнув в кювет. Отделался лёгким испугом. В пионерлагере их, естественно, никто не ждал: внутрь не пустили. Они побродили, побродили вокруг в поисках дырки в заборе, но так и не нашли её. Васька виновато молчал – ведь это он всех взбаламутил… Правда, никто, признавая его авторитет, и не решился высказать претензии. Несолоно хлебавши ребята вернулись назад уже затемно.

После неудавшейся поездки настроение у Толстикова испортилось. Утром он достал последнюю бутылку плодово-ягодного, оставшуюся после совместных возлияний с дядей, и «с горя» выпил около половины содержимого. Сразу потянуло на подвиги.

Семья Ани жила в соседнем подъезде и до её квартиры он добрался за 5 минут.

Когда Генка позвонил, она открыла ему сама.

– Что случилось? – спросила девушка, заметив его «необычное» состояние.

– Поговорить надо очень, – Толстиков попытался выглядеть важным и серьёзным.

– Ну, проходи, – неуверенно разрешила Аня, – скоро отец должен вернуться.

– Я недолго, – заверил Генка.

Он прошёл в её комнату и без разрешения уселся на диван.

– Что случилось? – повторила Аня вопрос более твёрдым голосом.

– Понимаешь… понимаешь… ты… мне очень понравилась….

Лицо Ани сделалось на мгновение каменным, но потом она взяла себя в руки и спокойно произнесла:

– Гена, ты выпил сегодня – вот несёшь всякую ерунду… По тебе заметно… Иди домой. Я не люблю выпивающих.

– Но я люблю тебя с тех пор, как увидел, – грохнул Генка решающей фразой, из- за которой, собственно, и пришёл, и сам в это поверил.

– Не смеши меня, – рассмеялась Аня, – Ты знаешь, что мы дружим с Васькой, а тебя я знаю всего несколько дней. Милый мальчик… и всего-то… И не думай даже!

Генка попытался что-то возразить, но его «возлюбленная» встала, показывая всем своим гордым видом, что разговор окончен!

Он понуро вышел из квартиры, вернулся домой и погрузился в думы: городок стал ему противен.