Белый и пушистый. Забавные истории о жизни мудрых котов и всяких разных людей…

Через несколько минут тоскливого молчания, Варя с круглыми глазами и слезами в голосе неожиданно спросила маму:

– Так что, когда я сама буду кушать и одеваться, ты меня тоже кому-нибудь отдашь?!

Ну и посмеялись же тогда подруги.

А что можно было на это ответить?

Про замужество объяснять было ещё рано…

К сожалению, котёнок у Вари тогда так и не появился. Дело в том, правдой или неправдой, но маме удалось убедить дочку, что котёнок вырос и убежал из дома Крёстной. Хотя, как это потом, гораздо позже, выяснилось – котёнка придавила его хозяйка, и котик, к сожалению, умер.

Дабы не травмировать слабую детскую психику, и зная сумасшедшую Варину любовь к животным, рассудительные подруги придумали нескладную историю с побегом…

Своего КОТА Варвара узнала сразу, как только ей на глаза ей попался маленький беленький и пушистый ангорский котёнок с пытливыми подвижными глазками. Увидев, девушку, малыш как-то оживился, встал на задние лапки и жалобно замяукал. Это его последнее действо и поставило финальную точку в его судьбе. Тем более, неожиданно в голову девушки пришла мысль, вернее, воспоминание о недавно просмотренной телевизионной передаче, в которой шла речь о переселении душ. Одна из женщин, участвующих в передаче, призналась, что душа дочери переселилась в тело бездомного котенка, которого она подобрала на улице.

«А может мамина душа также переселится в маленькое тельце этого крохотного пушистого животного?»

Вполне естественно, что у продавца не было никаких документов, подтверждающих, что данный котенок действительно принадлежит к славному роду турецких котов, которые жили в огромных покоях огромного дворца турецкого султана, и подчас служили махровым полотенцем для многочисленных гостей на частых пирах и застольях. Именно о густую кошачью шерсть, как когда-то римляне о кудрявые шевелюры мальчиков, вытирали обожравшиеся гости свои грязные замасленные руки.

Впрочем, отсутствие документов нисколько не заботило Варю, ей нужен был подлинный друг, а не породистое удовлетворение болезненного тщеславия.

И потому с лёгким сердцем Ростопчина купила себе котёнка-друга, хотя, как говорится, друзей нельзя купить.

(«Зато его можно продать!» – шутка, правда, избитая).

Вынув помятую сотню, Ростопчина стала полноправной хозяйкой этого белого и пушистого… чудовища. Но то, что это обаятельное и привлекательное животное – на самом деле безжалостный монстр-инквизитор, Варя ещё не догадывалась.

И какой идиот только придумал, что раз «белый и пушистый» – значит ласковый и добрый. Ага, конечно, держите карман шире. Действительность она гораздо разнообразнее и коварнее.

И тем не менее, несмотря на все приключения, которые Ростопчиной пришлось пережить после обретения этого беззащитного пушистого комочка, которое выросло и стало своенравной неуправляемой тварью, Варя ни разу не пожалела о содеянном…

2. Котик заводится

«Если вы понравитесь кошке, она позволит вам стать её другом, но хозяином – никогда!»

Теофиль ГОТЬЕ, французский писатель

В этот же день неожиданно проявился Кузьминский, который якобы вернулся из своей далекой командировки в ад, и, что вполне естественно, чертовски проголодался. Увидев грязного котенка, который имел несчастие заглянуть на огонёк в кухню, молодой человек оставил в покое изрядно обглоданный мосол и жестоко напал на беззащитного звереныша.

– Мыть, к чертовой матери! – с каким-то нечеловеческим восторгом прокричал Кузьминский, схватил ничего неподозревающего котёнка за шкирку и поволок в ванную комнату.

Вдвоём с Варей они засунули его в ванну, наполовину наполненную тёплой водой, и отмыли душистым шампунем. Кот, вполне естественно, противно помявкивал и фыркал. Потом его спеленали и, растерев большим махровым полотенцем, высушили феном. Нельзя сказать, что последняя процедура ему нисколько не понравилась, но он иногда мяукал, якобы выражая недовольство.

Котёнка, принявшего достойный вид, Александр принялся расчёсывать частым гребнем, выстригая колтуны. На кипенно-белом лобике котика «котомахер» обнаружил несколько чёрных волосков – явных признаков вырождения.

– Никакой он не выродок, – обиделась Варвара и, удалив черные волоски пинцетом для выщипывания бровей, торжествующе констатировала:

– Вот, теперь он просто идеальный ангорский котёнок.

– Ладно, давай сюда твой ангорский шарфик, я его доведу до кондиции.

– Продолжай, а я пойду посуду помою…

Безмятежность и тишина раскололись душераздирающим мявом и грохотом падающего тела. Прозвенели стеклянные брызги, и раздался ушераздирающий мужской вой.

Варя оставила недомытую посуду и незамедлительно проследовала в комнату. Шура сидел на диване и покачивался в такт своим завываниям, вытянув на коленях руки с набухающими кровью царапинами. Рядом валялись ножницы и клочья кошачьей шерсти.

– И что случилось? – подперев кулаками бока, сердито изрекла Варвара.

Александр посмотрел на разгневанную девушку тоскливыми глазами и сквозь зубы прошипел:

– Я-а-а-й-а-а.

– Что такое?

– Я, кажется, ему отстриг кое-что лишнее.

– В смысле?

– Ну, его достоинство…

Варя была далека от медицины, но у неё почему-то возникло стойкое подозрение, что если бы приятель отстриг коту то, о чём он думает, то котёнок бы не сидел спокойно под диваном, а орал благим матом, или как сумасшедший носился по квартире.

– А ты ничего не путаешь?

Александр раскрыл крепко сжатые до этого кулаки. На окровавленных и мокрых от слез ладонях, лежали два пушистых комочка. Серая шерстка на них поблескивала капельками крови.

Оказалось, что, когда Кузьминский выстригал колтуны между задними лапами, кот дернулся. Шура же, ранее нацелившись ножницами на свалявшийся комок шерсти, по инерции состриг то, что туда попало. А попали, с его слов, именно… ну, вы в курсе.

Сквозь слёзы и непрерывно текущие сопли удалось разобрать, что котёнок взревел от боли и спрятался под диваном, предварительно расцарапав в кровь руки Александра. И, естественно, по пути кот разбил хрустальную вазочку, подарок тети Люси на двадцатипятилетие.

Варвара, ничего не говоря, удалилась в гостиную, где вооружилась шваброй и, вернувшись в гостиную, распласталась на полу. Под диваном, в самом дальнем и пыльном углу янтарём светились глаза новоявленного кастрата.

Кот недобро урчал. На ласковые призывы, подкреплённые сосисками, он никак не реагировал. Девушка осторожно подпихивала евнуха шваброй к внешнему краю дивана, а Александр, пришедший, наконец, в себя, попытался схватить собственную жертву за выступающие белые конечности.

Котяра оказался на редкость сметливым и не расслаблялся. Он непрерывно огрызался и стучал лапами по деревянной ручке швабры, оставляя на ней глубокие царапины.

В конце концов, котёнок удачно вцепился когтями в швабру и подъехал на ней поближе.

Боже, в каком он был виде!

Сумасшедшие ярко желтые глаза. На морде и усах паутина, на хвосте столетняя поддиванная пыль. За полчаса общения с Шурой из ангорского красавца он превратился в бомжеватого кастрата.

Варе даже взгрустнулось от пришедшей в голову аналогии. Она прижала к себе настороженно затихшего зверюгу и успокаивающе почесала у него за ухом. Понемногу котёнок успокоился, напружиненные лапы расслабились…, и он хрипло замурчал!

Мурлыкал он громко, слегка прикрыв глаза. Похоже, Александр что-то напутал – надо быть последним идиотом или бесчувственной чуркой, чтобы так мурлыкать сразу же после кастрации.

Юноша привстал на цыпочки и, пытаясь разглядеть увечья, как обычно, нёс откровенную чушь: