2015-й: пора Пробуждений, или Проспать нельзя проснуться

– Да ты что? От командира хотелось. Представляешь, дома повесить в рамочке. Сейчас на западе фишка – именно в коридоре, на уровне глаз гостей. И всякий кто заходит, невольно читает. А я специально выйду за чем-нибудь, чтобы гостья в одиночестве подумала, – он представил себе эту картинку: Это ж сколько можно народу протрусить? Будут завидовать! Но, трезво оценив свои шансы, понимая: что это только мечты и у него нет своей грамоты, и своей квартиры – вздыхая, отдал назад:

– Спасибо, пока не надо.

Даже чай пить не стал, когда именинник приглашал откушать вместе с парнями из соседних отсеков. Щедро деля празднество – самодельное искусство от кока Андрюхи. Ведь тот так старался.

Он – это краснощекий Андрей Марущак. Как и положено любому коку – Андрей был добрым полным. Теперь уже не вспомнить: почему именно владыка камбуза, заимел сухопутный псевдоним: Солдат. Кок так и сказал, передавая утречком торт: – Вот товарищи. Солдатское счастье выходного дня. Сам сделал.

Теперь, по достоинству оценив вкуснотищу, Лев снова не понимал Дениса, но продолжал настойчиво звать:

– Пойдем, чего ты Деня?

– Не, спасибо. У меня аллергия на шоколад, – отказывался тот особенно вежливо, копаясь в записях телефона.

Ведь живя по-новому – верил: использовать подарки судьбы надо по максимуму. В первую очередь – для самого себя, а уже потом: все остальные. А тут он видел: не самый большой в своей жизни сладкий подарок. Что при его отменном аппетите; в общем – можно было и не делиться. Лучше: сначала самим, а потом – если будет что, раздать по отсекам. И еще: нечего тут устраивать чаепитие – убирать за всеми придётся. Вот из-за этой – своей меркантильности, расчетливому и приходилось глотать… слюну.

5

Но как бы там не было, в соответствии с предсказанием штурмана: подлодка подходила к Полярному; и стоящие на “верхушке” – верхней вахте офицеры, в который раз, с неподдельным любопытством разглядывали знаменитые местные сопки. А в без одной минуты десять, Смелов уже стоял на площадке ограждении выдвижных устройств в тщательно отглаженной форме, и лично контролировал швартовку. Рядом были: старпом, штурман и матрос-сигнальщик; а в не непосредственной близости – пара буксиров. Именно они – идя рядом, привычно были готовы вмешаться и подправить курс. Но этого не требовалось: все новые “Варшавянки” заимели вторую линию приводного вала. И “Ростов” шикарно пользовался преимуществом: используя принцип раздрай, пришвартовывался самостоятельно.

Удостоверившись, что процесс идет к своему логическому завершению, командир поприветствовал:

– Ну, здравствуй трудяга, наш Северный Кронштадт: город Героев и воинской Славы, Полярный.

Все это время, находящиеся рядом офицеры – выполняя должностные обязанности, незаметно переглядывались. Во всяком случае – они так думали. И теперь, удостоверившись в прекрасном настроении командира, почти хором поинтересовались:

– Товарищ командир. Два или три дня у нас будет на… разграбление города?

– Напакостить можно успеть и за минуту, – остудил такой темперамент Смелов. – А потом, Вы ведь у нас из Кубани и Питера. И насколько я знаю – в Полярном у вас никого нет. Или уже есть? В гости собрались? А про себя вспомнил:

– В Мурманске есть родные у торпедиста Степанова. А в Архангельске: у электрика Володина Володи.

– Не, мы только город хотели посмотреть, – оправдываясь, перемигивающиеся офицеры семафорили горящими взглядами. Ну, чтобы отвечать синхронную информацию.

– Дом Культуры “Полярник”, площадь “Двух капитанов”. А на площади Победы: памятник "Морская душа", – перечислял один. И добавлял другой:

– В парке Ларина очутиться… Даже спуститься к чертову мостику, – рассказали они по очереди, хвастаясь своей осведомленностью.

– Это понятно, что хотите прикоснуться к “Морской душе” – памятнику в честь отваги военных моряков и защитников Кольского края. Только к чертям-то, зачем? – не разделял Смелов последнего; хотя в остальном – все поддержал.

– Но с другой стороны, дорогие мои офицеры, посмотреть достопримечательности Мурома надо! А то служили на Севере, а красоты почти не видели. Вон здесь, горы какие… Вы это хорошо придумали. Вот вместе и посмотрим, всей командой, – решил командир, задумав какой-то новый свой план.

– А Вы знаете, товарищ капитан второго ранга. Тут особо сходить не куда. Давно сгорел “ДОФ”: Дворец офицеров флота, – похвастался осведомленностью и Горбачев.

– Знаю, а еще знаю: что беспричинно сгорел. И Вы Алексей Васильевич, после этого хотите к чертям спуститься?! – подтрунивал командир, не переставая контролировать слаженную работу швартовой и смежной береговой команды.

– Не, мы только в плане экскурсии. Так сказать, для понимания и запоминания местности, – поднявшись на ходовой мостик, вступился и зам по личному Пескарев.

Но так как командир для себя уже все решил, то просто кивнул в ответ. Ведь сейчас, его внимание привлекало нечто иное: Пирс, – на котором также решительно и давно, все было готово. Ровным строем блестела медь оркестра; несколько отрядов чернокурточников: экипажей таких же, уже стоявших субмарин и служб обеспечения Базы; пресловутый стол с поросенком и сам контр-адмирал, во главе штаба разнородных сил.

Решение командира легко объяснить: Смелов был прилежным учеником. Поэтому прекрасно помнил, как сплачивал прежнюю команду Станислав Рижский. И тем более, как воспитывал алросовцев комдив дивизиона: Анатолий Варачкин. Преследуя личный девиз: “Сначала в бой вместе, а затем и в баню после победы!

– Я думаю, сделаем так, – командир отвлекся от берега и стал доводить мысль до подчиненных.

– Отметим возвращение, передохнем на Базе и осмотрим Полярный; но если дадут еще выходные – тогда быстренько слетаем на дальние красоты. Ну конечно, кто захочет уединиться парами; так сказать, в интимной обстановке, – он иронично посмотрел на Горбачева и Немцова, – обязательно дам время на эти “важные” встречи. Но только после. Вы не против?

Последовавший в ответ дружный громкий смех – на шутку командира, услышали даже встречающие на берегу. Понимая эту выплескивающуюся радость с П.Л.“Ростов”, как исключительную – “За возвращение на Землю”. Но посмеявшись, офицеры притихли, помня, что Смелов еще тот юморист. Может и наказать, за расхлябанность на службе.

– Да, – продолжил командир, вспоминая своих.

– У нас ведь есть ребята с Мурманска и Архангельска. Вот их сразу и отпустим на суток трое – домой. Пускай порадуют родных. Быть рядом и не появится – это преступление. Домашние то, следят за нашими успехами. И наверняка, в свежих новостях перемолвятся о прибытие “Ростова” в Полярный. Поэтому, Юрий Дмитриевич. Увольнительную им сразу, как только командование предоставит три – четыре дня на отдых.

– Есть, товарищ капитан второго ранга, – отчеканил зам.

– Всего три дня? – разочаровано переспросил штурман Немцов.

– Всего?! Не всего, а целых надо говорить. Хотя, я сам пока не знаю. Ну, все – начали. – И перестав быть задумчиво – мягким, прослушав доклад по внутренней связи – командир четко скомандовал:

– Пошли! Пора.

И под звуки приветствующего марша, прикасаясь своей правой головного убора – отдавая честь развивающимся на “Ростове” флагам; Смелов энергично чеканил строевым шагом и, остановившись первым перед главным из встречающих, торжественно – по форме, доложил:

– Товарищ контр– адмирал …. Исполнив все по уставу, Дмитрий традиционно обнялся, приняв затем блюдо с загорелым – в белую сметанную полоску, поросенком. А передав его помощнику, огляделся по сторонам. И пока команда, ну кроме вахтовых, дружно сбегала на берег – выстраиваясь в шеренги, поглаживал взглядами Землю: несмотря на большое количество людей, штатских он не видел. Это тоже было понятно: подлодка на испытаниях, зачем кому-то рассказывать? Смелов вообще на этот счет был теперь строгим. Предыдущий опыт “Алросы” – многому научил.

– Ну как ощущения от похода? – вполголоса поинтересовался командующий флотилии, – пока оркестр дожимал композицию.

– Все хорошо. Испытания прошли положительно, – привычно повторил Смелов.

– Да, знаю, – согласился Пал Палыч, – Все знаю. Разведка работает. А по-человечески: Чего не доставало или хотелось во время учений?

– Товарищ контр–адмирал. Нам и сейчас хочется одного. Скорее встать в строй на боевое дежурство. Быть на своем месте: в Черном море.

– Молодцы, – похвалил командующий, добавляя:

– Только у нас товарищ кап. два. Везде свое место: по всему миру. Ну что, приступим! – решил Серьгин.

Вооружившись приготовленным микрофон, обернувшись к команде – что теперь стояла за его спиной, соединив в себе отечество и отцовство, напутствующее стал поздравлять:

– Здравствуйте товарищи подводники!

В ответ громогласное: – Здравие желаем…

– С прибытием товарищи. Поздравляем с выполнением очередной задачи; желаю крепкого здоровья и удачи в дальнейшей службе. А также, продолжать боевую подготовку, и быть готовыми выполнить поставленные задачи Родины. На сегодня, уже вторая новая подлодка этого проекта, окончательно закончила испытания. Выполнив на “Хорошо”: глубоководные погружения и стрельбы ракетным комплексом “Калибр П.Л.” Так держать! Так что, – оглянувшись – приглашая, присоединится встречающих, зааплодировал. Звуковая волна ритмично воздавала похвалу подводникам.

– Мы встречам “Ростов-на-Дону” как героев. Или будущих, – пошутил Пал Палыч.

И пока опытный командующий, держал внимание собравшихся, Дмитрий Владимирович думал совсем о другом. А именно: Вот мои товарищи и моя Россия. Теперь, так будет всегда. И мы еще посмотрим, кто кого на учениях?! Мой “Ростов-на-Дону”, везде станет первый. Как когда-то, была любимая “Алроса”. Уж мы то с ребятками, постараемся…

– Ну а теперь награды, что заждались заслуженных владельцев, – своим повышением в голосе, контр-адмирал возвращал Смелова из думского плена.