В сто миллионов раз больше

На собачонке ошейник с монетой серебристого цвета. Я прочитал надпись: «Букаро».

– Букаро, мать твою! – позвала Теона.

– Ав! Ав! – радостно взвизгнул маленький засранец.

Роза взяла на руки песика вместе с пистолетом.

Что касается Розы, то этот безобидный ребенок (Роза выглядит моложе своих двадцати) запер в доме отряд спецназа, который пришел брать ее отца. Что там за спецназ такой недоделанный, неизвестно. Известно лишь, что Роза с папой жила в бункере, и когда бойцы вломились, она закрыла и закодировала дверь снаружи. Ее так и не смогли заставить открыть дверь, а когда замок был наконец взломан, оказалось, что внутри все мертвы. При помощи какого-то удушающего газа папа погубил весь отряд и погиб сам. По-видимому, у них с Розой существовала соответствующая инструкция на этот счет. Ей было всего шестнадцать, и один из бойцов проигнорировал девочку, вместо того чтобы по инструкции вывести ее из бункера.

Спустя несколько лет тюрьмы для малолетних ее перевели в тюрьму для совершеннолетних, где ее взяла под свою опеку авторитетная заключенная по прозвищу Мама. Несколько месяцев назад ее зарезали. Роза сильно переживала и понимала, что без Мамы она не сможет выжить в условиях заключения. И когда появилась возможность подписать контракт, Роза была в числе первых, кто готов отправиться на Арк. Лишь бы не влачить свое существование в серых тюремных подвалах.

Послышался треск. Это Теона открывала контейнер.

– Еда! – присвистнула она.

Внутри находилось тридцать упаковок сухих пайков. Я вскрыл следующий контейнер, содержащий инструменты, и стал собирать тоннельный бур. На подготовке я изучал эти схемы и чертежи. Также у нас проходили практические занятия по сборке тоннельного бура. На нас были потрачены деньги, притом немалые, чтобы шоу получилось успешным и мы не умерли в первый день колонизации. Я был очень сосредоточен на сборке, и вдруг прямо возле меня прогремел выстрел. Сказать, что я чуть не обделался, – это ничего не сказать.

– Ах-ха! – прокричала Теона. – Готова птичка!

Я поднял голову, в левом ухе стоял свист, и вопросительно уставился на Теону.

– Это дрон! Совсем низко спустились, твари!

Маленький черный квадрокоптер вел трансляцию или видеозапись для шоу.

– Теона, черт возьми, ты же знаешь, что порча камер только усугубит наше положение! Эти придурки не пощадят нас!

– Да мне плевать! Отстреливала и отстреливать буду, – крикнула Теона, заряжая еще один патрон в несъемный магазин. – Может, давайте поедим?

Щелкнуло два замка металлического контейнера – это Теона, отложив оружие, начала разбирать пакеты с припасами.

Рассвет наступил, но было удивительно мало света, несмотря на безоблачное небо. Я взглянул на свою левую руку, чтобы по привычке посмотреть время, но часов у меня не было. Перед помещением в капсулу для криогенного сна мои часы сняли. Я прикинул, что по местному времени сейчас должно быть около пяти утра.

Вокруг, куда ни кинь взгляд, скалы и деревья. Никакого намека на цивилизацию, только дикая природа. Нам придется здесь охотиться и как-то жить, вероятно, до конца своих дней. Конечно же, придется сталкиваться и с аборигенами. При слове «абориген» я представляю себе чернокожего островитянина в бусах из акульих зубов и большой маске. Но аборигены могут быть технологически развиты и агрессивны. Они не верят ни в каких богов, могут быть беспощадны и заботиться только о собственном благополучии. В одном из выпусков шоу Криггса аборигены просто порезали на части колониста. Он был обычным рабочим, прибывшим на Арк в составе строительной бригады для возведения вышек для добычи жидкого полезного ископаемого.

Несколько столетий назад на Арке жила цивилизация высокоразвитых существ, и они постоянно вели войны. С разумными существами на других планетах или друг с другом – мало что известно. История покорения планеты слишком искажена правительствами разных стран. Но настоящие жители Арка истребили себя сами в результате этих войн. Использование ядерного оружия погубило значительную часть планеты. Те немногочисленные группы цивилизации, которые остались после войн, уничтожены прилетевшими сюда людьми, но эту правду не рассказывают в школах. Все аборигены, которые сейчас здесь живут, – бывшие земляне, а также те, кто уже родились на Арке от земных родителей. Некоторые живут целыми поколениями и уже ощущают себя единым народом с общей историей и исторической миссией – защищать свою территорию от вторжения извне. Поэтому для некоторых аборигенов убийство землянина – показатель молодецкой удали. Когда земляне отправляют на Арк корабли для освоения территорий в поисках ископаемых ресурсов, местные могут напасть на исследовательские группы, поэтому такие экспедиции, как правило, оснащаются вооруженной охраной. Кроме аборигенов, есть дикие животные, стихийные бедствия и много других опасностей. Планета сама по себе враждебна. Чего только стоит мутировавшая форма грибка кордицепс, который опутывает человека нитями, проходящими как снаружи, так и через все тело, прорастая прямо внутрь организма, проникая в мозг и изменяя сознание. Зараженный покидает общество, хочет остаться один, сам не понимая, зачем он это делает. Искривленное сознание зараженного заставляет избегать людей и вынуждает скрываться, чтобы дать грибу полноценно развиться внутри человеческого организма. Желтые слизистые нити опутывают печень, прорастают корнями внутрь нее. Проникают в легкие, заполняют кишечную полость. Непораженными остаются сердце и те части мозга, которые отвечают за жизненно-важные процессы, чтобы тело как можно дольше оставалось живым. На крайней стадии ветви, словно мягкие кораллы, прорастают из глаз, отодвигая глазные яблоки и изо рта. Финалом экзекуции является расширение черепной коробки изнутри и прорастание через трещину в голове красно-коричневого плодового тела гриба. После смерти человек продолжает распространять споры гриба. Его тело становится своеобразным гнездом для его развития, и когда гриб достигает длины полтора-два метра, он приступает к размножению. Больше всего кордицепс распространен в тропической зоне Арка. Как раз там, где мы высадились. На глобусе Арка эта местность помечена названием Плувия Сильва, это вдали от поселений аборигенов, но это не исключает возможности нашей встречи с ними.

– Так мы будем жрать? – повторила вопрос Теона.

Несмотря на грубое поведение, у Теоны славное лицо. Веснушки добавляли ей простоты, но по тону ее разговора видна серьезность и сосредоточенность. Бледная кожа лица и алые губы придавали ей, если можно так сказать, вампирской красоты. Теона умеет драться и стрелять, а это важно здесь, но из минусов – она может быть жестока. Наверно, если бы Теона могла выбирать, она была бы солдатом.

– Дуглас, ты чего пялишься? – спросила рыжая, заметив мой взгляд.

– Ты неправильно раскрываешь пакет. Дай сюда.

Я протянул руку и, взяв хрустящий пакет с припасами из ее рук, ловко распечатал его. Внутри находились спрессованные спагетти, похожие на еду быстрого приготовления в брикетах. Только вот приправы не было. И нужна вода.

– Ловко! Ты уже ел такое?

– Они снабдили нас водой? – игнорировав ее вопрос, спросил я.

Роза открыла еще один контейнер. Там какие-то трубки, провода, чертежи, книга со схемами

– А здесь что? – спросила она.

– Они положили нам некоторые устройства, и благодаря им мы не умрем слишком быстро, – ответил я, копаясь в бумажном пакете.

– Слишком быстро? – Теона усмехнулась. Тонкими пальцами она перебирала застежку ремня на винтовке. – Я просто так не сдамся. Что это за место?

В следующем пакете я увидел приправы.

– Помоги девчонке, – командным тоном сказала Теона.

Роза пыталась достать из контейнера пластиковую канистру с питьевой водой. Я вытащил сразу две канистры. Теона в это время доставала из контейнера с пищей новые коробочки. «Рацион №9», – гласила надпись на пакете трафаретным шрифтом.

У нас есть специальные миски, кольца на ножках для установки мисок над костром. Палочки для костра – своеобразное бездымное топливо, быстро разгорающееся, дающее высокую температуру.

Через двадцать минут мы уплетали спагетти быстрого приготовления со специями. Я немного переборщил с приправой в своей миске, но в общем очень вкусно. К тому же горячая еда хоть немного согрела нас холодным утром.

Тут же захотелось спать, и я прилег на траву, но Теона слегка ударила меня носком ботинка и сказала: «Вставай, солдат! Ты рубишь проход под убежище, мы с Розой займемся вещами».

Разложив части тоннельного бура, я восстанавливал в памяти уроки его быстрой сборки. И вдруг стало очень светло. Я поднял голову. Над деревьями всходило второе солнце.

– Что это? – у меня пропал дар речи.

– Солнце, – равнодушно ответила Теона. – Или ты не знал, что на Арке два солнца?

– Я не интересовался астрономией. Меня больше волнует аспект выживания. Я изучал тоннельный бур, установку солнечных батарей, ветряки, генераторы…

– Это очень хорошо, – перебила меня Теона. – Значит, они не собираются нас убивать. По крайней мере, не быстро. И кстати, по поводу выживания. Кто-нибудь покормил псину?

– Я покормил. Где-то бегает. Далеко не убежит, думаю.

Второе светило следовало за первым, менее ярким. Зрелище потрясающее и очень непривычное. Когда видишь такое явление впервые, создается какой-то оптический диссонанс, будто смотришь через линзы испорченного объектива. Светлая гигантская гора на востоке, чья вершина уходила в облака, начала переливаться белой и оранжевой каменной породой, лежащей горизонтальными слоями. Гора сильно напоминает конус для дорожной разметки и выглядит необычно для природного объекта.

Около трех часов ушло на сборку оборудования. И это удивительно быстро – сказывается моя подготовка.

Порода крошилась и отваливалась крупными кусками под воздействием бура. Аппарат стоял на колесах, я лишь направлял его в нужную сторону, выбивая прямо в скале проход высотой около двух с половиной метров. В воздухе висела пыль. Пахло выхлопным дымом бура, который работал на бензиновом двигателе, с легкой примесью запаха далекого детства, когда я в темноте стучал камушками, высекая искры, и при этом появлялся такой же запах. Выносить большие булыжники тяжело. Для этого здесь не предусмотрено никаких технологий. Я думал, что мне поможет Теона хотя бы немного, но ее рядом не было.

После часа дробления меня стало тошнить и вырвало прямо в пробуренный проход. Может, от вибрации, а может быть, желудок оказался не подготовлен сразу работать на полную мощность после криогенного сна. Я вышел на свежий воздух. Прогулялся вдоль скалы. Теона копала могилу. У нас даже лопата есть для этих целей, чтобы копать друг другу могилы. Слегка изогнутая под ложку и заостренная. Земля здесь песочная, копается легко. Может быть, Теона физически очень вынослива, а может, легкая земля, но, когда я подошел, могила была почти готова. Мы хотели погрузить Карима вместе с капсулой, но закрепленное оборудование слишком тяжелое и большое. Можно отвинтить, но, чтобы разобрать все это, потребуется, наверно, целый день. Похоронили мы Карима в его спальном мешке, завернув тело с головой. Я закопал могилу, пока Теона сидела на земле, отдыхая. Позже поставим какой-нибудь памятный камень или табличку. Сейчас я даже думать об этом не хочу. Важнее помогать живым, Кариму уже все равно.

Кроме винтовки, пистолета и ножа, организаторы больше не положили оружия. Это расстраивало Теону, которая, отдохнув около часа после могилы, руками таскала камни из пещеры и постоянно сетовала на то, что арсенала пушек недостаточно. Я пробивал путь в камне, а глупый Букаро путался между ног в пыли, намереваясь попасть под установку или сдохнуть под завалами. Роза звала его, но шерстяной дурачок не уходил и крутился поблизости. Пока мы работали, Роза разложила наши вещи по ящикам и контейнерам, подписала, что где находится, распределила провизию.

К пяти вечера уже готово подобие небольшого помещения. Я заметил, что Теона больше не носит камни и возится у оборудования. Вышел к ней с черным шахтерским лицом, но она, не обращая внимания, настраивала систему-комбинатор.

– Теона, ты здесь? А я и бурю, и выношу.

– Ох, ты меня напугал! – Теона поднялась с травы. – Дуглас, ты очень кстати подошел. Как запустить контроллер комбинатора? Я планировала сделать кровати для нас.