Почти непридуманные истории. Из записок хирурга

Ширка

Одним из таких увлечений явился Ширка – английский бульдог-подросток, подаренный друзьями Никандру на день рождения. Подросток этот сразу заявил об устоявшемся своем крутом нраве и полном отсутствии каких-либо авторитетов.

Никандр Гаврилович стал приходить на работу всё чаще покусанный и с восхищением рассказывал, как при помощи ножа или вилки освобождал ободранные свои пальцы из насмерть сомкнутой челюсти своего свирепого любимца.

К моему изумлению, его никак не смущала перспектива как-нибудь подняться утром с постели с откусанной напрочь частью тела, случайно свесившейся с кровати и привлекшей внимание серьезного своего воспитанника.

А «мальчик» -то рос явно боевым псом, и драки, свары с чужими собаками, жалобы соседей стали обычным делом для двух друзей. Ширка так просто не видел смысла в прогулке, если не находил повода схватить случайно проходившую собаку за холку или, за отсутствием оной, напугать какую-нибудь зазевавшуюся старушку, прыгнув, как родной, ей на грудь или «ущипнув», скажем, за щиколотку.

Никандр очень гордился своим воспитанником и говорил:

– Мой Ширка абсолютно бесстрашен! В драке он может погибнуть, но отступить – никогда!

Меня всё больше пугала обстановка с увлечением моего учителя. Но, видя счастливое лицо, оживленное рассказом об очередной кровавой проказе своего любимца, забинтованные пальцы и обглоданные острыми зубами ботинки, я понимал всю тщетность моих попыток упредить Никандра от возможных нежелательных последствий.

Всем известно, насколько хозяин и собака порой схожи не только по характеру, но и внешне. В случае с моим учителем это выражение явно имело свое счастливое воплощение. Оба небольшие, круглые, задорные, готовые к действию.

Ширка рос и уже знал службу. Случилось так, что однажды ночью к соседу по лестничной клетке попытались проникнуть в квартиру воры. Ширка, услышав странную возню у соседней двери, пришел в неописуемое волнение. Никандр, заинтересованный необычным поведением собаки, приник к «глазку» и сразу всё понял. Сосед профессор был в одной из многочисленных командировок и даже оставил на всякий случай ключ от двери Никандру Гавриловичу, оттого что дружил и доверял соседу.

Друзья долго не раздумывали. Резко распахнулась дверь, и перед ошарашенными грабителями возник свирепый страж Никандр в майке, черных семейных трусах, войлочных зимних ботинках на босу ногу. Он размахивал огромным топором и свирепо вращал глазами.

– Куда, мать вашу?! – заорал он страшным голосом.

А дальше на ближнего угрюмого мужика неожиданно высоко из темноты прыгнул Ширка.

Не ожидая такого «сюрприза», налетчики с грохотом шарахнулись вниз по лестнице. Еще не успев ничего понять, спотыкаясь и громко дыша, они летели вниз, отмахиваясь от назойливого животного, которое, хрипя и фыркая, с упорством атаковало шею одного из злоумышленников. Никандр, видя сломленного противника, с победным кличем кинулся преследовать врагов, размахивая над всклокоченной головой древним своим оружием.

Однако пожилой возраст не для подобных задорных развлечений. Никандр Гаврилович оступился, потерял равновесие и у самой выходной двери растянулся во весь свой «богатырский» рост, громко звякнув томагавком по кафелю.

Воры клубком выкатились из подъезда и, пригибаясь, кинулись к стоявшей неподалеку машине. Назойливая собака никак не хотела отказаться от расправы. Им едва удалось отмахнуться от очередной атаки безумного своего преследователя и захлопнуть дверь.

Никандр услышал шум мотора, кряхтя поднялся на ноги и, не найдя откатившегося в темноту, слетевшего в падении с ноги ботинка, босиком выскочил на улицу. Ширка преследовал набиравшую скорость машину вне себя от злости. Недолго раздумывая, Никандр бросился вдогонку процессии, громыхая по замерзшей земле одним ботинком и неравномерно от этого подпрыгивая. Он всё надеялся в последнем броске хватануть по багажнику машины топором, чтобы сделать «заметку», а потом по ней отыскать-таки грабителей. Однако усталость от непривычных физических упражнений сделали свое дело. Никандр Гаврилович стал задыхаться, отстал от машины и, наконец, остановился. Он так и стоял, тяжело дыша, в трусах и выбившейся майке, босой на одну ногу, опустив топор и смотря вслед удалявшейся добычи. Вскоре вернулся разгоряченный погоней и страшно злой Ширка. Он громко хрипел, чихал и фыркал. А когда Никандр повернулся и потянулся к другу, бульдог вдруг резко, с ожесточением вцепился зубами в ладонь и до крови разодрал кожу. Дескать: «Эх, салага! С тобой только на рыбалку ходить. Разоделся, как бабуин, а в подъезде тебя – слабак, видать, твой топор перевесил!». Никандр ошарашенно посмотрел на своего друга, потом на раненную руку.

– Ах ты, бандит! – изумился он. – Ты на кого это бросаешься?! – Но связываться с Ширкой в момент, когда тот только что упустил добычу, побоялся.

– Тьфу, черт ушастый! – в досаде плюнул хозяин и пошел к подъезду, тоже разочарованный результатами преследования.

– Вот, – рассказывал он, поглаживая шрам на руке и смеясь своим воспоминаниям. – А соседу-то, когда он приехал, я всё рассказал. Он мне тогда бутылку поставил. Славно посидели…

– Ну а Ширке он что-нибудь подарил? – спросил я, помня его такое азартное участие в защите гражданского имущества.

– А Ширке-то зачем? Ему ничего и не надо… Был бы повод подрать кого-нибудь.

Даже сейчас, вспоминая этот эпизод, я не перестаю удивляться тому веселому бесстрашию, с каким Никандр Гаврилович справлялся с непредвиденными трудностями по жизни.

Несомненно, бульдог, обладающий столь крутым нравом и бесстрашием, полностью завоевал сердце моего учителя.

Одним словом, Ширка повзрослел, возмужал, но по-прежнему каждую прогулку свою с хозяином считал выходом на охоту, должную завершиться доброй драчкой с преследованием.

В одну из таких прогулок в тоскливый дождливый денек, которым так богата поздняя осень, друзья, скучая без приключений, прогуливались по мокрым тротуарам города. На одном из столбов Никандр Гаврилович увидел объявление о том, что французский бульдог «девочка» готова к вязке, о чем и сообщается ее хозяевами. Вязка может происходить по ниже помещенному адресу и при успешном завершении дела… В общем, вознаграждение гарантировалось.

«А что? – подумал Никандр Гаврилович. – Ширка давно уже мужик, пора бы ему и плоть позабавить. А то всё служба да драки… Ни разу „праздника тела“ себе не справил».

Ширка в это время с преданностью смотрел на хозяина: «Ну что, командир! Думай, что делать. У меня от скуки аж челюсти свело»…

Никандр Гаврилович уже принял решение. Одно только смущало преподавателя кафедры престижного института: одет он был, прямо скажем, не для торжественного приема. Кроличий треух на голове, видавшая виды телогрейка и те же войлочные ботинки на молнии ну никак не угадывали образ ученого, кандидата наук, легендарного героя Арктики.

– Однако встречают по одежке, а провожают все-таки по уму! Очень правильная древняя мудрость, – вздохнул Никандр Гаврилович и решительно зашагал к намеченной цели. Ширка, еще не отгадав намерений хозяина, бодро засеменил за его ботинками, зорко охраняя их неприкосновенность.

Дом, подъезд и даже дверь хозяина девочки-бульдога, прямо скажем, внушали уважение. На золоченой бирке у входной двери гордо красовалось: «профессор, доктор биологических наук Берг Аркадий Иосифович».

– Видал, Ширк! – заговорил Никандр, несколько смущенный высоким рангом своих будущих родственников. – Какую невесту тебе нашел. Профессорская дочка… Так что ты там не очень. Имей понятие-то, не ударь в грязь лицом.

Помявшись на коврике и пожевав губами, он нажал на кнопку звонка. Ширка с недоумением оглядывал пышный интерьер подъезда, не понимая замыслов хозяина. Широко расставив лапы, он терпеливо ждал развития событий.

Дверь приоткрылась, и в щели показалась интеллигентного вида лысая, яйцевидной формы голова в золотом пенсне. Она недоверчиво оглядела двух подозрительных друзей и явно пришла в замешательство.

– Э-э… Чем, собственно, могу?..

– Да нет же, вы не сможете, – оживился круглый человечек в поношенной телогрейке и шапке. – А вот он, пожалуй… – Человек любовно оглядел круглое ушастое существо у своих ног. – Мы вот по объявлению… Насчет вязки… У вас ведь девочка… Французский бульдог? Так я понял? А вот, значит, у нас «жених» той же породы.

Ширка, что называется, «улыбался» во всю морду, вывалив язык красной влажной лентой. Профессор долго и недоуменно поглядел на собаку.

– Ах да! Конечно! Объявление! – наконец вспомнил он и оживился.

Он приоткрыл дверь шире и пропустил гостей, театрально прогнувшись и с симпатией рассматривая Ширку. Все трое оказались в обширной прихожей. На стеллажах огромное количество объемистого вида книг. Лапы Ширки «зацокали» по непривычному зеркальному паркету. Что говорить, обстановка завораживала богатством. Однако Ширка никак не мог понять: зачем, собственно, они здесь? И на кой ляд им нужен этот «пижон» профессор? А пристальный взгляд его «блошек» -глаз просто действовал на нервы. «Ну что уставился, Тритон?! Только дернись, подтяжки от тебя останутся». Ширка смотрел в стекла профессора, и в душе его закипала ненависть.

– Хороший экземпляр! – оторвал взгляд от бульдога хозяин квартиры и потер руки. – Ну что же… Сейчас я покажу вам нашу девочку.

Профессор углубился в недра коридора. Никандр Гаврилович согласно хмыкнул, переступил с ноги на ногу. Он освоился в новой обстановке, профессор казался ему милягой парнем. Не нравился ему только Ширка, который всё более громко хрипел и поводил круглой головой, явно не расположенный к нежным отношениям.

– Ты успокойся, чудак! – добродушно «заокал» Никандр своему любимцу. – Здесь дело, милый мой, полюбовно надо…

Не успел он договорить, как в прихожую, громко цокая и грациозно косолапя, выкатилась бульдог «девочка». Увидев красавца жениха, она робко стала приближаться к нему, кокетливо кося глазами и улыбаясь. Не успел Никандр Гаврилович раскрыть рта для ответного комплимента по поводу сучки, как все отчетливо услышали лязг сомкнувшихся Ширкиных челюстей. И в следующую секунду с нечеловеческим криком: «Наконец-то!!! – он, как снаряд, ринулся в атаку. Одним прыжком он сбил с ног рассиропившуюся было невесту и схватил ее за шею. Удивлению сучки не было предела. Выпучив глаза, она, казалось, с секунду пыталась постичь происходящее и прикинуть знание древнего инстинкта о правилах «первой брачной ночи» к действиям дикаря. Но уже в следующий момент пронзительный визг боли и обиды заставил вздрогнуть ошарашенных хозяев. Ширка рвал и терзал противника, как тряпичную куклу. В воздух полетели слюни и визг отчаяния. Сучка, не готовая к подобным «ласкам», никак не могла прийти в себя. Изумленно выпучив глаза и напряженно растопырив лапы, она чертила ими по паркету замысловатые узоры, болтаемая из стороны в сторону безумным своим ухажером, крепко державшим ее за холку.

Победа была уже почти достигнута, когда эта бестолковая сучка, изловчившись, вырвалась из челюстей чудовища и забилась глубоко под кресло. Рыча и хрипя, вне себя от ярости Ширка пытался вышибить «вражину» из убежища. Он двигал плечами по прихожей огромное кресло, разгоняя взрослых. Но обезумевшая от страха невеста отчаянно огрызалась в недрах укрытия, чем еще больше распаляла бульдога.

– Что он делает? – завизжал профессор, выходя из оцепенения. – Что он делает?! Бедная моя девочка! Прекратить!.. Сейчас же прекратить!..

Профессор забегал вокруг бесновавшихся собак, бестолково размахивая руками. Худшего раздражающего момента для Ширки трудно было предложить. Никандр Гаврилович кинулся к хозяину квартиры, пытаясь схватить его за руки.

– Не машите руками! Он этого не любит! Что вы….

Ширка в это время, отвлекшись от кресла и бестолковой своей подруги, увидел, как его хозяин схватился-таки с профессором.

«Так я и думал!» – мелькнуло в голове, и он кинулся на выручку хозяина. Прыжок, и всеми четырьмя лапами бульдог ударил в «птичью» грудь противника. Как-то сипло пискнув и раскинув руки, профессор с грохотом опрокинулся вглубь коридора, гулко ударившись лысой головой о паркет на полу. В воздух взлетели тощие ноги старика и шлепанцы. Золотое пенсне откатилось далеко в сторону.

Никандр, напуганный неожиданной всей этой чертовщиной не меньше хозяина, кинулся к старику на помощь, пытаясь оттащить совсем уже взбесившегося своего Ширку.