Эрато и Эрот. Поэты о любви: опыты ментального анализа. Часть III

Данте Алигьери (1265–1321) Италия

(пер. А.М.Эфроса)

Измученных, полупотухших глаз
Уже не властен я отвлечь от вас,
Затем, что скорбь излить они желают;

Вы дали им частицу сил своих,
И жажда слез испепеляет их,
Но плакать перед вами не дерзают.

Какое уж тут дерзание, если субъект любви пугается даже вполне естественных и могущих быть «отдушиной» эротических сновидений:

Мигель де Сервантес Сааведра (1547–1616) Испания

(пер. А.М.Косс)

Если невзначай приснится
Мне какой-то сон блаженный,
Я, страшась тебя прогневать,
В ужасе проснусь мгновенно.

Погляди, как в честь тебя,
Пересилил я природу:
Чтоб не знать во сне отрады,
Я не сплю, тебе в угоду!

За такие и другие страдания Человек любящий не смеет винить Человека любимого. Напротив, он готов взять на себя всю вину сложившуюся ситуацию:

Хуан де Тассис-и-Перальта (1582–1622) Испания

(пер. А.М.Косс)

Пришел, увидел, был я побежден;
Как все, я заплатил свой долг пред вами —
В единый миг опутан был цепями
И без вины на муки осужден.

Непостижим вердикт, но утвержден.
Надежд лишенный, тешусь я мечтами,
Живу одним – своим служеньем даме,
И знаю, что умру, не награжден.

Тот, для кого надежда – преступленье,
Не может согрешить и в помышленье,
Я эту истину познал вполне.

Но коль несчастия виной сочли вы,
Конечно же, виновен несчастливый.
И оправдаться не под силу мне.

Заранее отказавшись от мечты о полновесном счастье, Человек любящий в этом случае претендует разве что на самые слабые знаки внимания к себе со стороны Человека любимого:

Франце Прешерн (1800–1849) Словения

(пер. М.С.Петровых)

Я не ропщу и втайне,
что смотришь на других,
но любоваться дай мне
сияньем глаз твоих. /…/

Печалится любое
живое существо,
Коль солнце золотое
уходит от него.

Взгляни хоть ненароком,
пусть я тебе не мил,
и в горе одиноком
найду источник сил.

Ясно, что добившись или просто дождавшись желаемого, Человек любящий воспринимает это как нежданное и незаслуженное счастье:

Хафиз Ширази (около 1325–1389 или 1390) Ирано-таджикская

классическая поэзия (пер. С.Н.Иванова)

Слух души едва услышит только слово от желанной —
Сердце радостно задышит, и восторг в нем первозданный.

И душа из бездны ада прямо в рай вознесться рада
В час, когда моя отрада мне пришлет привет нежданный. /…/

Ты – под стать земным владыкам, я – родня всем горемыкам, —
Я мерцаю жалким бликом, твоим солнцем осиянный.

Даже если Человек любящий не получает от Человека любимого таких знаков внимания, он может удовлетвориться существующим положением дел в слабой надежде, что когда-нибудь в отдаленном будущем положение изменится. Действительно, не исключено, что у Человека любимого когда-то наступят черные дни, а Человек любящий будет тут как тут со своей верностью и преданностью:

Б.А.Слуцкий (1919–1986)

Завяжи меня узелком на платке.
Подержи меня в крепкой руке.
Положи меня в темь, в тишину и в тень,
На худой конец и про черный день,
Я – ржавый гвоздь, что идет на гроба.
Я сгожусь судьбине, а не судьбе.
Покуда обильны твои хлеба,
Зачем я тебе?