Другая сторона

Словно мысли читает! Что мы можем против ее тридцать девятого уровня и магии? Я мысленно выругался и шагнул к столу, за которым уже располагался Кедр.

– Ты! – Сиризай кивнула Заре. – Сестра! Ты тоже давай к столу! Садись рядом с ними.

Зара поспешно поднялась со своего места и уселась слева от меня. Справа на лавке застыл все также невозмутимый Кедр. Я оказался прямо напротив чародейки.

Сиризай усмехнулась, глядя на меня, и выдала:

– Вот ты какой, северный олень!

Чародейка рассмеялась. Я изумленно таращился на нее. Откуда ей знать про подколки из реального мира? Компьютерные персонажи, даже обретшие личность, не выражаются подобным образом, если только программисты не вкладывают в их уста такие словечки. Но Сиризай явно понимает смысл только что произнесенной фразы. Неужели она тоже побывала в нашем мире? Как Зара? И тоже получила воспоминания реального человека?

– Ну и видок у тебя, Шарапов! – продолжила чародейка.

Нет! Не была она у нас! Прокололась! Я только что понял это. Сиризай понимает, что говорит, но цитирует фразы дословно. Мы говорим иначе.

– Ну и рожа у тебя, Шарапов, – в моей версии известная фраза прозвучала так, как произносят ее обычные люди в реальности, а не таким образом, как она звучит в старом кинофильме.

– Что? – усмешка сползла с лица Сиризай.

– Ну и рожа у тебя, Шарапов. Так правильно, – ответил я.

– В самом деле? – волшебница отмахнулась и улыбнулась.

На этот раз улыбка была неуверенной. Неписи обрели настоящую личность и эмоции, как у реальных людей – они тоже теперь ошибаются и чувствуют неуверенность. Но в чем-то они остаются машинами, и точная цитата заезженной фразы выдает их.

В Сиризай не было воспоминаний человека. Однако чернокнижница многое знает о реальном мире, в этом нет сомнений, и хорошо понимает его. В «Новой жизни» мало таких неписей, в этом я также был уверен; а еще в том, что Сиризай очень непростой персонаж. Волшебница хмурилась и снова разглядывала меня.

– Так это действительно он? – Сиризай обратилась к Заре.

Девушка кивнула и посмотрела в окно. Как будто боится встретиться со мной взглядом!

– Трудно поверить, что он смог сделать это, – чародейка покачала головой. Она по-прежнему пытливо рассматривала меня.

Сперва было все равно, как долго Сиризай таращится на меня, но слишком уж цепкий у нее взгляд. Да… Не нравился мне ее взгляд.

– Он? – вновь с явным сомнением в голосе спросила чародейка. – Точно он?

– Он, – Зара упрямо поджала губы. – Это он. Ручаюсь за…

– Ах, оставь, – волшебница откинулась на спинку стула. – Мне все известно.

Теперь захотелось выругаться вслух. Я не имел понятия, что Сиризай выпытывает у Зары – ясно лишь, что это каким-то образом связано с моей персоной – но для чего весь этот цирк с многозначительными вопросами и поглядыванием в мою сторону?

– Вы ешьте, – Сиризай включила режим добродушной хозяйки. – Ешь и ты, сестрица, откушай, не побрезгуй.

Чародейка хлопнула в ладоши, дабы обратить на себя внимание.

– Кушайте. Не бойтесь! Не отравлю! Есть куда более простые способы покончить с вами, – пока Сиризай говорила, голос волшебницы становился все более угрожающим, а взгляд тяжелел.

Столь быстрые перепады настроения у собеседника всегда беспокоили меня. Как бы не оказалось, что у чернокнижницы не все в порядке с головой, и мы полностью в ее власти.

– Я поем, – начал Кедр, – а мои люди?

– Твои «кто»? – Сиризай склонила на бок голову. Будто сильно удивилась.

– Мои люди, – повторил спецназовец.

– А-а! Твои хобгоблины! – рассмеялась чародейка. – Их тоже покормят! Но лучше расскажи, ты принес ответ на мое предложение?

– Нет, – Кедр был не многословен. – Моя группа экстренно вошла в игру. Никаких указаний мы не получали. Мы даже не знали, где вас искать. Связь налаживалась другой группой.

Сиризай больше не улыбалась, веселье напрочь оставило ее.

– Айзирис уничтожила их, – прошипела чародейка. – Она думает, что сможет мне помешать! Но еще посмотрим, кто кого!

Сиризай устремила в пустоту озлобившийся взор. Она смотрела мимо нас, словно мы перестали существовать для нее, но не она для меня. Я изумленно смотрел на волшебницу, потом перевел взор на Кедра и Зару. Девушка тоже потрясенно таращилась то на Сиризай, то на хобгоблина. А спецназовец в обличье хобгоблина снова был невозмутим.

О чем говорят непись и спецназовец? Выходит, спецслужба уже установила связь с Сиризай, а меня и Зару используют в темную для каких-то неведомых нам целей? Что вообще тут творится? Что происходит? Я начал вскипать. Еще немного и сорвусь.

– Ну, раз моих людей покормят, – совершенно невозмутимо произнес Кедр, – то и я, пожалуй, подкреплюсь.

Кедр покосился на меня, потом на Зару и добавил:

– Вам я тоже это советую, – хобгоблин взялся за пироги и спустя пару ударов сердца добавил плотно набитым ртом. – Ешьте, пока дают.

– Лишь бы не закормила до смерти, – пробормотал я. Ели мы все же недавно.

– Лучше закормить, чем запытать, – усмехнулся Кедр.

– Послушайте мудрого совета, – воскликнула волшебница и снова покосилась на меня.

– Что от нас нужно? – я решил, что пора прояснить происходящее. Хоть немного! К еде я не притронулся.

Непись-чародейка довольно осклабилась. Она будто ждала моего вопроса.

– Хочешь спросить, что нужно от тебя? – поинтересовалась Сиризай.

– Хочу, – произнес я и выругался про себя.

Слишком часто в последнее время я ругаюсь. Но дела таковы, что без крепкого словца не обойтись. Нужно понимать, что нас ждет, и, кажется, прямо сейчас чародейка готова обрисовать мое положение.

– Помнишь нож вампира?

– Что? – я растерялся. Почему Сиризай вспомнила про него?

– Нож вампира. Ты мог убить им Кощея либо впустить его в Мадервиль. На твой выбор.

– Я хотел убить вампира!