Маскарон. Роман

– А дальше?

– А дальше – у меня была догадка, но не было уверенности. Пришлось обратиться к интернету, чтобы эту догадку проверить. Она оказалась верной. Впрочем, это ведь ты мне подсказала. Так что правильнее сказать, что я проверил твою догадку. Ты была права: это значит: ARCHIVIO DEI STATO – Государственный архив. А потом…

– Фонд, опись, дело и страницы, так?

– Конечно – по-итальянски: fondo, elenco, registro, pagine.

– Значит, это то, что вы уточняли в Мультелексе, так?

– Разумеется, – ответил дядя Саша, усмехнувшись. – Нужно было убедиться. Мало ли…

– Верона. Ясно. Только непонятно другое: выдадут ли мне этот документ?

– Те, кто направляют тебя в Италию, естественно, намерены ознакомить тебя с этим «делом»: ради этого, собственно, весь сыр-бор. Но…

– Но что?

Дядя Саша задумчиво помолчал.

– Будем надеяться, все будет хорошо, – наконец произнес он вместо ответа.

А что там дальше? – спросила Аня.

– В записке? Дальше – Равенна.

– Опять архив?

– Нет, на сей раз библиотека. Вот, смотри. BCACDO – это Biblioteca Casa d’Oriani. Есть такая в Равенне, я посмотрел. Кстати, это рядом с гробницей Данте.

– Гробница – это отлично ложится в тему, – невесело усмехнулась Аня. – Боюсь, мне будет там не до осмотра достопримечательностей.

– Почему нет? – возразил дядя Саша.

– Экскурсия под дулом пистолета – новое направление в турбизнесе?

– Не смешивай разные вещи: это само по себе, а то само по себе.

– Одно другому не мешает, так?

– Мешает, но не исключает. Вообще говоря, пока человек жив, ему свойственно проявлять интерес к окружающему миру. Ты, кажется, намеревалась выжить и сыграть в свою игру, не так ли? А если ты уже смирилась с мыслью, что тебя убьют, то, может, тогда просто завернуться в простыню и ползти на кладбище?

Аня усмехнулась, представив себе эту картинку.

– Нет, – сказала она, – я никуда не поползу. Я настроена еще пожить. Вы правы: я обязательно посмотрю гробницу Данте.

– Это далеко не все, – заметил дядя Саша. – Равенна – последняя столица Римской империи, всемирная столица мозаики и еще много чего. Равенна – это чудо, уникум. Увидеть ее было мечтой моей жизни.

– Но ведь она сбылась, ваша мечта?

– К счастью, да. Равенна стоит десяти других городов, даже итальянских. Не говоря уж о прочих. Так что антураж что надо!

– А что дальше в этой строке? – вернула Аня разговор к делу.

Дядя Саша вздохнул.

– А дальше, – сказал он, – вот что: DMS. «Departamento degli manоscritti» – Отдел рукописей. Потом unit? – «единица».

– В смысле? – не поняла Аня.

– В смысле, единица хранения. И ее номер: CCLXI, то есть, 261.

– Что же там может быть?

– Откуда ж мне знать? Но, полагаю, это должно представлять для тебя интерес.

– Дядь Саш, вы потрясающий человек! Вы могли бы, наверное, миллионы зарабатывать с вашей головой.

– Зачем мне миллионы? Что я с ними буду делать? Ну, хорошо, допустим, у меня есть эти миллионы. Это же с ума сойдешь, пока их пристроишь! К чему мне эта головная боль?

– Я могу только повторить, что вы…

– Не надо повторять, у меня хорошая память. Я польщен. Но тут же вынужден тебя огорчить: с третьей строкой у меня ясности нет.

– Ничего не понятно? – разочарованно спросила Аня.

– Ну почему «ничего»? – возразил дядя Саша. – Понятно, что речь идет о Firenze, то есть, Флоренции. Что касается букв BN, то, думаю, что, скорее всего, они значат: Biblioteca Nazionale.

– Национальная библиотека, ясно.

– Да. Но остальное мне совершенно не понятно. Будем думать.

– Ну, тогда я спокойна, – улыбнулась Аня. – Вы и эту абракадабру расщелкаете!

– Увы, не могу разделить твою уверенность. Это уже оказалось сложнее, чем я ожидал. А между тем, именно там – во Флоренции, как я догадываюсь, находится ключевой источник информации.

– Я верю, что вы справитесь – пока я доберусь до Флоренции. Если я вообще до нее доберусь.

– Ну-ну! Не скисай! Доберешься. Я верю, что удача будет сопутствовать тебе.

– Спасибо. … Дядь Саш!

– Да?

– А что со второй запиской? Есть в ней какое-то послание?

Дядя Саша помрачнел.

– Послание, спрашиваешь? Послание есть: наглый кураж безнаказанной сволочи, которую ничто не может остановить. Тебе сообщают открытым текстом, что твоя жизнь для них значит меньше, чем разменная монета.