Приключения Димы Кремова

Корней вышел из избы. Как только за ним закрылась дверь Наташа набросилась на Дмитрия.

– Что ты там напридумывал? Зачем нагородил про мою якобы курсовую?

– Ты же сама просила не говорить истинную цель нашего похода туда, вот я и наплёл.

– Ладно, – остывая сказала Наташа, – может он и поверит, хотя сразу видно, что не дурак, этот твой знакомый.

– Я тебе больше скажу: он действительно не дурак, и давно нас раскусил с этой легендой.

– Тогда, зачем ты всё это говорил?

– Я дал понять Корнею, что цель нашего визита в Сортавалу никого не касается, и он это понял.

В это время хозяин вернулся, неся трёхлитровую банку с солёными огурцами.

– Сейчас поедим. Ты, Наташа, умеешь чистить картошку?

Девушка фыркнула, давая понять, что о такой ерунде можно не спрашивать.

– Тогда почисти, пожалуйста вот эту кучку, – Корней указал на огромную гору картофеля, сваленного в углу, – а я потом пожарю, – с этими словами он вытащил из старого буфета здоровенную чугунную сковородку.

Наташа скептически посмотрела на кучу картофеля и, вздохнув, взяла нож, протянутый хозяином.

– Только не режь её, я сам потом порежу. Митя, идём выйдем. – Корней открыл дверь и подождал гостя.

Когда они вышли на крыльцо, мужик раскурил трубку, и подождав немного сказал:

– Я не знаю, зачем вам понадобилось шастать по Карелии, но выбрали вы не лучшее время. Намедни убили там лесника, не знаю за что, не спрашивай. А недавно ограбили несколько туристов, даже иностранцев. Бандитов развелось уйма и никто на них управу не найдёт, к сожалению…

– До Карелии нам надо съездить на Украину за одним документом, а уж потом…

– Как будете добираться до Украины? – перебил Корней.

– На машине, как ещё?

– Глупость сделаешь. Деваху изнасилуют, а тебя изуродуют. Хорошо, если вообще живой останешься. Она мне очень напоминает мою Домну. Жаль будет девушку.

Дима вспомнил, как отец рассказывал, что жена Корнея утонула через месяц после свадьбы. Следователи констатировали несчастный случай, и дело закрыли. Кремов помнил, что несчастный молодожён целый год ходил к реке, всё высматривал там что-то. Теперь Диме стал понятен интерес Корнея к Наташе, и он расслабился. Между тем охотник продолжал:

– Сейчас из-за машины запросто могут убить – такие времена… Если вы поедете на поезде, то есть шанс уцелеть, а когда будете в Карелии искать что-то, то там тоже будьте осторожны: в прошлом году там нашли не один труп. Кстати, один был иностранец.

Дима удивлённо уставился на Корнея, он же ничего не говорил о каких-то поисках чего-либо. Но охотник, видя удивление на лице парня рассмеялся:

– Да, Митя, всё просто. Вы едете за каким-то документом, потом направляетесь в места, где недавно что-то искали. Я сложил два и два. Вы не сразу едите в Карелию, а после Украины, значит в том документе есть какие-то указатели или даже координаты чего-то… Мне-то ты можешь говорить, но с другими будь осторожен. – Корней глубоко затянулся и выпустил густую струю дыма. – Пойдём, поможем нашей Золушке.

Они вернулись в дом. Груда вычищенной картошки лежала на столе.

– Ай да Золушка, ай да Наташа! Тебе, Митя, повезло с таким «другом»! – охотник сильно хлопнул по плечу, по-идиотски улыбающегося парня.

А Димка и правда был в этот миг счастлив. Похвалили его девушку! Она была похожа на жену Корнея и никаких задних мыслей у этого сурового человека не было! Кремов даже не заметил, как про себя назвал Наташу своей девушкой. Но теперь он и думать по-другому не мог. Охотник между тем подмигнул Наташе и стал мыть очищенный картофель.

– Сейчас, ребята, я нарежу по-своему картошку и пожарю. Потом скажете понравилось или нет, хорошо?

Ребята дружно закивали. Корней сходил в сени и принёс оттуда банку с растопленным жиром. Вывалив на сковородку изрядное количество, он поставил последнюю на плиту, в которой весело потрескивали дрова. Плита была частью большой печки, от чего в комнате было тепло и уютно. Охотник кружками нарезал картошку и стал выкладывать её на сковородку. Вскоре по комнате расплылся аппетитный запах. Наташа сглотнула голодную слюну и с нетерпением посмотрела на плиту. Корней сдвинул шипящее блюдо на край плиты и вынул из буфета тарелки.

– Рассаживайтесь, ребята. Прошу не стесняться, каждый накладывает себе сам столько, сколько хочет. Поверьте, с солёными огурчиками эта картошка просто шедевр кулинарного искусства.

И он не обманул. Такой жареной картошки ни Дима, ни Наташа не ели никогда в жизни. Кремов подозревал, что секрет состоит в смеси разных жиров, на которых жарилась картошка, но здесь была ещё загадка обстановки, физическая усталость после пробега, и, конечно, сильный голод молодых организмов. Добавила аппетита ещё настойка, выставленная хозяином в центре стола. Было заметно, что Корней соскучился в своей глуши по людям, что он рад гостям, и старался всячески угодить им.

– Эта настойка, ребята, только для взрослых, но не в крепости дело – она мягкая, а дело в последствиях, поэтому прошу пить аккуратно, маленькими дозами. После каждой рюмки советую подождать минут пятнадцать, а потом можно дальше, смотря по состоянию. Прошу!

Он разлили в маленькие рюмки загадочную настойку, причём рюмку девушки наполнил наполовину.

Они славно посидели. Наташа была в восторге от картошки и настойки. Дима тоже разговелся и заметил, что мир вдруг стал прекрасным и милым. Он уже ни черта не боялся, даже бандитов, которые казались простыми шалунами. И ещё Кремов всех полюбил, всё человечество! «Интересно, из чего сделана эта настойка» – временами вспыхивало в его сознании, но эта мысль, как стремительно приходила, так же стремительно и покидала хмельную голову. Наташа, сидящая напротив, казалось царицей, непонятно как оказавшаяся здесь. Вскоре Дима почувствовал, как его поднимают и несут куда-то. Он хотел сказать ласковые слова благодарности, но язык не слушался. Из груди филолога вырывался только звук мычания. Последнее, что запомнил Кремов было обеспокоенное лицо Корнея, склонившегося над ним. Дима отключился.

Очнулся Кремов уже ночью. Он пошевелился, проверяя способность членов к движению, и с облегчением констатировал их лёгкость. Голова тоже была ясная, никакого похмелья не было и в помине. Это взбодрило Диму, и он обвёл взглядом комнату, в которой находился. К своей радости на соседнем топчане он обнаружил спящую Наташу. Она тихо посапывала, свернувшись калачиком. В окне ничего не было видно, но где-то явно был источник света. Дима встал и пошёл на огонь. Дойдя до двери, он осторожно выглянул и увидел маленький ночничок, стоящий на столе в комнате, где они обедали. Найдя свою куртку на вешалке, Дима накинул её на плечи и вышел на крыльцо. Тут он увидел Корнея, который стоял около крыльца и курил, смотря на тёмный лес.

– Проспался, Митя, – не поворачивая головы, спросил охотник, – мой тебе совет: не пей, раз не умеешь. Хотя, я предупреждал. Но вот ещё совет: иди к Наташе и разбуди её, если хочешь чего-нибудь от неё добиться. Это уже проверено, поверь. Настойка своё дело сделает, и ты не бойся показаться этакой сволочью, которая воспользуется беспомощностью девушки. Просто настойка достаёт из глубины души тайные желания. Если она не захочет, то прямо тебе скажет об этом, и вот тогда я тебе советую никогда её в этом отношении не напрягать – значит ты ей не люб, и даже противен. Иди.

Димка хотел спросить, а не воспользовался ли сам Корней этим обстоятельством, но поразмыслив он понял, что в таком случае охотнику не было никакого резона подавать такую идею ему. Видимо, у этой настойки было свойство в определённое время оказывать на человека такую силу, от которой он будет говорить правду. Что-то вроде «сыворотки правды».

Дима кивнул и пошёл в туалет. Когда он вернулся, Корней всё так же пыхтел своей трубкой, смотря на лес. Кремов умылся и осторожно вошёл в комнату, где только что сам спал без задних ног. Он осторожно приблизился к Наташе и встал рядом, невольно любуясь красотой спящей девушки. Та, видимо, что-то почувствовала, она шевельнулась и открыла глаза. Они секунд десять смотрели друг на друга, потом Наташа протянула руки к Диме и притянула его к себе. Дима в душе возликовал, но всё же шёпотом спросил:

– Ната, ты действительно этого хочешь?

Девушка молча кивнула и ещё сильнее потянула Димку за шею. Парень ласково поцеловал Наташу в губы и не отрываясь от неё лёг рядом. Любовная прелюдия продолжалась значительное время. Они хотели растянуть её как можно дольше, чтобы насладиться друг другом сполна. Но вот Дима почувствовал, что сейчас не выдержит, он быстро добрался до сокровенного, благо девушка ему помогала, и с наслаждением вошёл в тайное. Путешествие было бурным и быстрым, так часто бывает, когда затягивают с прелюдией. Дима упал на подушку и от счастья что-то замычал. Через минуту он уже шептал ласковые слова своей возлюбленной. Наташа молча слушала и ласкала парня. Прошло совсем мало времени, как всё повторилось. Но на этот раз по времени прелюдия поменялась местами с контактом. Счастью обоих не было предела. Они так и заснули, обнимая друг друга.

Утром все проснулись поздно, включая хозяина дома. В гостиную молодая пара вышла по одиночке, явно стесняясь Корнея. А тот хитро поглядывал на них, не переставая суетиться около стола. Позавтракали яичницей, которую разогрели на той же огромной сковородке. После чая Наташа высказала желание погулять по кромке леса, на что охотник отреагировал своеобразно:

– Вам сейчас не надо гулять, ибо всюду бродят тёмные силы.

– Что ты имеешь ввиду, Корней? – удивился Дима.

– Я вчера ночью видел постороннего, может это ничего не значит, но времена сейчас мутные. Я бы на вашем месте посидел дома. Хотите, я расскажу вам о Карелии?

В этот момент девушка вдруг спросила:

– Корней, можно погостить у вас дня три?

– Отчего же нельзя? Конечно! И мне будет веселей! Располагайтесь… но гулять сейчас не надо. Вы тут посмотрите в доме, здесь есть много интересного, а я пойду пройдусь.

Когда за Корнеем закрылась дверь, молодые люди бросились навстречу друг другу. Объятия и поцелуи продолжались долго, пока Наташа с силой не вывернулась из Димкиных рук.

– Подожди, Дима! Что он имел ввиду, сказав о каком-то постороннем?

– Честно не знаю! Я ночью вышел на крыльцо, а Корней там стоит. Может он кого и увидел.

– Я чего-то боюсь. Здесь так тепло и уютно, а на улице мрачно и слякотно. Но надо помнить о наших недругах.