Хвостатое Лихо Аршии. Цикл книг: «Эйриния». Серия: «Марк и Афин». Том II

– О нет! – воскликнул Батист не своим голосом.

– Что здесь… – послышал голос выходящего из трюма Овия.

– Сволочь, как ты мог. За что? За что? – надрывно хрипел Афин, ударяя Леони головой об палубу, совершенно не соображая.

– Я здесь не при чем. Я очнулся от хриплого дыхания, затем он… он прокричал имя – Алия и резко стих, – еле выдавил из себя Леони.

– Алия?! – повторил имя Афин не впервые его услыхав, на доли секунды замерев.

– Скорее, ему нужно помочь, – кинулся к Марку Овий и бросив взгляд на отек возле шеи всё сразу понял.

– Сестра, как только я скажу, ударь его по груди со всей силы, – хрипел Овий, раскрыв рот Марку и полез пальцами в горло.

– Поняла, – села по другую руку от Марка Рина и сжала обе руки в кулаки приготовившись.

– Что вы делаете? – отшвырнул от себя Леони Афин и кинулся к ним.

– Твой брат, по неведомой мне причине подавился собственным языком, от чего задохнулся.

– Что? – воскликнул Афин.

– Сейчас! – крикнул Овий, нащупав в горле язык и потянул на себя.

– Ещё! – за первым ударом последовал второй.

– Ещё! – после третьего удара из легких вышел воздух и язык оказался извлечен из гортани.

– Пол дела сделано, а теперь… – наклонился над ним Овий и набрал полные легкие воздуха

– Эй, ты чего это удумал? – чуть не бросился на Овия Афин, когда тот принялся вдыхать воздух в Марка.

– Не глупи, – остановила его Рина. – Он знает, что делает. Однажды я купалась в воде. Внезапно мою ногу свело судорогой, и я пошла ко дну, а когда очнулась мой брат лежал рядом и тяжело дышал, – рассказывала она, пока Овий по переменно делал искусственное дыхание и непрямой массаж сердца.

– Только потом я узнала, как ему удалось меня спасти… Не бойся Афин, он знает, что делает, – всячески успокаивала его девушка, позабыв что оказалась раскрытой.

– Ну же давай, давай! – хрипел Овий не сдаваясь ни на секунду.

– Прошло слишком много времени, боюсь он…

– Нет! – перебил Батиста Афин и вырвавшись из рук Рины сам кинулся к другу.

– Ну уж нет, я не позволю! – надрывно прокричал он и со всего размаху, вложив всю силу братской любви, нанес такой резкий и могучий удар по груди Марка, что даже гнилые доски палубы под ним треснули.

– Агрх! – глубоко вздохнул Марк, резко очнувшись от столь мощного удара.

– Марк, Марк! – тут же кинулся к нему Афин и помогая приподняться, начал стучать по спине помогая откашляться.

– Кровь? Как если бы его пронзили мечом, – посмотрел на свою руку Овий.

– Марк, как же я рад, что ты очнулся. Ну и напугал ты… – осекся Афин, ибо только обняв друга почувствовал горячую кровь на себе.

– Брат?! – отстранил его Афин и увидел, как его рана на груди дала о себе знать и закровоточила.

– Твоя рана? – прохрипел Афин, разорвав на нем рубаху, представив взору всех присутствующих страшную рану у него в груди, из которой не переставала сочиться кровь.

– Скорее надо ее остановить, – кинулся к нему Овий, но Марк не ведомо откуда взявшимися в себе силами, оттолкнул его от себя и без чье-либо помощи поднялся на ноги.

– Вы слышите? – прохрипел он, осматриваясь по сторонам.

– Остановись, позволь помочь, – кинулся к нему Афин, но оказался также отброшен от себя.

– Да что это с ним? – прошептал Овий лежа на палубе.

– Не знаю, никогда не видел его таким, – отвечал Афин оказавшись рядом.

– Не плачь, прошу не надо плакать, – прошептал Марк и сделал несколько шагов к тому, кого никто не видел, кроме него.

– Ты? – донеся до слуха Марка тихий голос девочки.

– Это всё ты виноват! – проскрипела девочка сквозь слезы.

– Прости, я вовсе не желал, чтобы из-за меня страдали остальные, – отвечал Марк, перед глазами которого предстали серые скалы и маленькая мышка, сжавшаяся в клубок.

Она горько рыдала, прикрыв глазки, содрогаясь от каждого дуновения холодного пронизывающего до костей ветра.

– Никогда не прощу тебя! – зарыдала она, совершенно не зная на кого ещё излить свой гнев и страх.

– Если бы я знал, что принесу столько горя я бы лучше предпочел погибнуть в тот день… – прохрипел Марк, не своим голосом.

– Будь ты проклят «Избранник», убирайся из моей головы и никогда, слышишь никогда не смей возвращаться! – закричала она, да так пронзительно, что у Марка от её крика кровь из ушей потекла.

– Будь по-твоему… Я больше не потревожу ни тебя, ни Алию, никого бы то ещё, – прискорбно огласил Марк и сомкнув очи, упал на колени.

– Прощай, – были последние слова, сказанные им, и мышка до слуха которой долетел его вздох вдруг подняла глаза:

– Постой, не уходи! Я… – прошептала она, осознав, что всё сказанное ей было брошено с горяча, но было уже слишком поздно.

Образ Марка исчез, а он сам вновь оказался возле родной деревни, объятой огнем, в ту самую роковую ночь, когда, оказавшись на коленях, над его головой занес меч убийца в маске.

– Я готов, убей меня, – прохрипел Марк, опустив голову.

– Да что ты такое… – хотел кинуться к нему Афин, но тут тишину разорвал грубый голос капитана Арада:

– Не позво-о-лю! – вырос он перед Марком и рассекая вечернюю мглу тускло светящимся в его руках чеканом, отбил клинок врага Марка.

– Я сразу понял, что Аркаим не зря послал мне парнишку… Но, чтобы ты-ы-! – прорычал Арад и теперь уже он принялся разговаривать с невидимыми собеседниками.

– Какие бы маски ты не носила, какие обличия не принимала, я знаю кто ты! – размахивая тесаком Арад раз за разом отражал удары меча.