Вестимские разбойники. Цикл книг: «Эйриния». Серия: «Марк и Афин». Том I

– Упс! Прости, кажется, я на что-то наступил, – бросил с издевкой Андриник мышке, которая, расплакавшись, кинулась, заливаясь слезами, прочь отсюда.

– Ах, ты-ы-ы! – прорычал Марк и недолго думая, сжав ладони в кулак кинулся на обидчика.

Только Марк успел нанести пару ударов по наглой рыжей морде, как друзья Андриника, оторвали его и поволокли по земле в сторону.

– Ты еще за это заплатишь, сиротка! – вскочил на ноги рыжий мышонок и, утирая губу, нанес несколько ударов ногами по Марку, который глухо застонал.

– Глотай пыль! Такие, как ты, большего не заслуживают, – усмехнулся Андриник и под одобрительные смешки своих приятелей направился прочь.

Марк не сразу поднялся. Слова, брошенные этим выскочкой, заставили его вскипеть. Схватив камень, и поднявшись на колени, он хотел швырнуть его им в след, но в последнее мгновение его рука была остановлена сухой рукой взрослого.

Затем последовал мощный подзатыльник.

– Марк, снова ты напрашиваешься на неприятности! – закричал прямо мальчику в ухо пельно-коричневого окраса мышь в летах, одетый в темно-серую робу до пола.

– Воспитатель, это все он начал! Он обидел Алю, и я… – запротестовал Марк, но мышь, не желая ничего слушать, схватил розгу, что всегда носил с собой, и в воспитательных целях пустил ее в дело.

– Ты хоть понимаешь, что ты чуть не натворил?! – отходил Воспитатель Марка по хвосту.

– А-а-а-а, – сквозь зубы прошипел Марк, сдержав крик боли, не желая привлечь внимание к своему стыду Андриника и его прихвостней.

– Разве ты не знаешь, чей он сын?!

– Конечно, знаю! Он сын своего отца – старосты деревни! Такой же дурень, и хвастун…

– Ах так?! – схватил мышонка за ухо Воспитатель и потащил за собой.

– Только благодаря милости его отца, наш Приют еще не закрыли. Король давно прикрыл всю помощь таким, как мы, и если бы не…

– Вы продолжаете его выгораживать, даже после всего, что он сделал и сказал?! – не желал сдаваться Марк.

– Пока я нужен хоть одному из вас, пока стоят стены нашего Приюта, я буду закрывать глаза на все несправедливости окружающего нас мира! – остановился Воспитатель возле другого небольшого деревянного домика, которым и был приют.

– Он лишил нас приютского дома, переселил в склад, где крыша течет, и стены ветер пропускают. А нас – ваших подопечных, заставляет на него вкалывать с раннего утра по поздней ночи, и вы до сих пор все терпите!?

– Марк! – схватил мышонка за оба плеча мудрый воспитатель. – Понимаю, тебе все это кажется несправедливым. Но порой, ради других, приходится закрывать глаза на несправедливость, что царит в округе.

– Не понимаю, и не желаю понимать!

– Когда подрастешь, ты вспомнишь мои слова, и сам поймешь. А пока, ты не оставляешь мне иного выхода, как посадить тебя в подвал.

– Что?! – заметался Марк, но старик крепко сжал ему загривок, и через секунду втолкнул его в открытую дверь, что вела в подвальное помещение.

– Посиди здесь с денек, остынь и поразмысли над моими словами, – бросил напоследок мышь, и, закрыв дверь на замок, удалился, оставив Марка одного.

– Ну, надо же?! – чертыхнулся мышонок, оказавшись в темном сыром тесном подвальчике.

Пометавшись из угла в угол, ему больше ничего не оставалось, как успокоится, сесть на пол и погрузиться в мысли.

– Марки, Марки, – донесся со стороны двери тихий шепот, когда на улице стало темнеть.

– Али?! Не стоило тебе приходить сюда, Старик Икиш живого места на тебе не оставит, если застанет тебя…

– Прошу возьми, – протянула она ему сверток. – Там пирожок.

– Надкусанный, – усмехнулся Марк, получив посылку, что еле влезла в щель между дверью и полом.

– Спасибо!

– Тебе спасибо… Я видела, как ты его… И чтобы не говорил Дедушка Икиш – не терпи…

– Чего именно?! – спросил Марк, быстро разжевывая пирожок.

– Никогда не переставай бороться с несправедливостью, – молвила девочка, утирая слезу.

– Аля, обещаю тебе! Кстати, прежде чем ты уйдешь, скажи, что ты хотела подарить мне? Андриник раздавил это прежде чем я…

– Это… – отвернулась она от него.

– Да, скажи хоть на ушко, – прижал левую сторону щеки к двери Марк.

– Я… – замялась девочка, но услышав непонятные шорохи поблизости, кинулась к двери.

Сквозь щелочку в двери девочка чмокнула Марка в щеку. После до ужаса засмущавшись, также внезапно исчезла из виду.

Марк только и успел рот раскрыть, хоть обрывком, но почувствовал ее поцелуй, как ее и след простыл.

– Бороться и не сдаваться говоришь… Хорошо-о, – протянул Марк. – Вот только выберусь отсюда, мы с тобой вместе сбежим из этой проклятой деревни. Тогда-то и заживем так, как захотим.

Поймав себя на этой мысли, он широко зевнул, и облокотившись об стену прилег лицом к двери.

Не прошло и пары минут, как Марк, вымотавшийся на обязательных работах, уснул без задних лап.

Глава 3

«Беги! Борись! Помни!»

Как бы сильно не был измотан мышонок, ему все не давал покоя один сон. Раз за разом, он промелькал у него перед глазами. Вначале он был наполнен лишь счастьем и весельем. В нем он видел себя, мчавшегося со всех ног по полю, сплошь усеянному одуванчиками. А впереди, там, где заходило солнце, к нему навстречу бежала девочка Аля. Ее лица он не видел, и сама она была в тени. Но он точно знал, что эта мышка именно она.

Но с каждым повтором сна, менялось все в округе. Вначале поле покрылось сухой выжженной на солнце травой. Затем набежали свинцовые тучи. Но Марк старался не придавать этому значения. Ведь к нему по-прежнему неслась с распростертыми руками светло-русая мышка.

Как бы сильно он не желал поскорее ее достичь, и наконец, обнять, прижать к сердцу, и сказать ей то, на что не решался с тех самых пор, как она появилась в приюте.

И вот наконец, после долгих томительных ожиданий, показавшихся Марку вечностью, он добежал до мышки. Тяжело дыша, как после хорошей пробежки, он замер на месте. Остановилась и мышка. Он по-прежнему не видел ее лица, но уже чувствовал всем сердцем, что вот он – момент истины настал. Мальчик открыл рот, готовясь вымолвить слово, но мышка вдруг подняла ладошку и тихо прошептала:

– Беги!

– А?! – не расслышал Марк, и, поддавшись на миг вперед, замер в ужасе.