Королевство Мертвых Душ. Цикл книг «Сказания о Святых Девах Лаверии и Рыцаре Света». Том II

– Сажен! – сорвалась с места Мира и хотела удивить друга своим ослепительным, подобно облачку, нежно-голубым платьицем, голубенькими туфельками и бантиком в волосах.

Но лишь сделав пару шагов по направлению к юноше, которого ждала с нетерпением, малышка остановилась. В любой другой момент она бы запротестовала в голос, но сейчас оказалась лишена дара речи.

– Ну надо же?! – развела руками Зорька, разглядев, что Сажен явился к ним не один, а под ручку с распрекрасной Что-за-финой. – Может быть с минуту назад я бы еще простила тебя за то, что по твоей вине нам не дают поесть! Говорят, мол: «Не положено начинать трапезу, пока все Гости не явятся ко столу». Но теперь, скажи на милость – как это называется?!

– Простите меня юные Госпожи! Это моя вина… – взяла слово служанка, опираясь о руку своего «кавалера». – Мне вдруг стало нехорошо, и я потеряла сознание…

– Ах, и как вовремя, что рядом оказался наш бестолковый Рыцарь в сияющих лохмотьях!

– Зорька! – повысил на нее голос паренек, чувствуя на себе вину за неприкрытую неприязнь к девушке. – Не хорошо так говорить!

– Сажен прав, Золька, не холошо… – подскочила к ним малышка Рэя и без всякой вражды подала служанке ручку.

Внешний вид девочки также изменился до неузнаваемости. Малышке выделили самое красивое лиловое платьице, цокающие туфельки, заплели в волосы ленточки. Сейчас Рэя походила на милый цветочек, что сошел «с клумбы» дабы порадовать своего братца и будущего муса, как за глаза называла Сажена девочка.

Малышке в силу своих лет было чуждо гнев и неприязнь к тем, кто был не похож на них. Возможно именно поэтому, Фина ответила ей мягкой кроткой улыбкой.

– Малявок не спрашивали! – одернула девочку старшая Сестра.

– Б-э-э-э! – показала ей язычок малышка.

– Мира?! А ты чего молчишь?! Это твой Слуга тут гуляет направо-налево! Совсем распоясался! Будь моя воля проучила наглеца!

– Пусть делает, что ему вздумается! – насупила носик девочка и демонстративно отвернулась от Сажена.

– Мира, – обреченно потянулся к ней руками паренек, но был не в силах оставить еще слабую Фину без опоры.

– Я, пожалуй, пойду, – тихо молвила служанка, когда девчата вернулись на свои места и только ее Рыцарь оставался подле нее.

– Нет! Ты еще слаба, поэтому вот мой последний приказ, как Господина: «Отобедай с нами».

– А я не буду Вас смущать?! – удивленно захлопала на него глазками Юная Дева.

– Нисколечко! Правда девчат?! – обвел всех суровым взглядом юноша.

– Ну, конечно! Пусть только садиться с другого края, – буркнула недовольно Зорька.

Сажен, как и полагается единственному мужчине здесь, был усажен слугами во главе стола. По правую руку от него смущенно присела Фина, а по левую три Сестрицы. Все хранили гробовое молчание и бросали косые взгляды на возмутительницу спокойствия.

Затем, словно в хорошо слаженном хороводе, слуги стали приносить всяческие угощения Дорогим Гостям.

Первое…
Второе…
Закуски…
Напитки…
Десерт…

От подобного обилия еды у любого уроженца Города Отверженных давно бы кругом голова пошла. Но почему-то ни у девчат, ни у Саженка, особого аппетита не было. Довольно лениво они пробовали по ложечке от каждого блюда, еле разжевывали и отправляли дальше по пищеводу. Их нескрываемое безразличие к угощениям не на шутку всполошило всех слуг, и они с ног сбились, подавая к столу все новые и новые блюда.

Понимая, что так больше нельзя, Фина поспешила откланяться по своим, якобы неотложным делам. Сажен готов был кинуться ей вслед, понимая, чем вызвано столь поспешное бегство, но оказался усажен на место малышкой Реей.

– Останься с нами, – прошептала девочка, ловко забравшись ему на колени. – Я и мой Пупсик, которого здешние сестрицы постирали, высушили и подшили, очень просим об этом, – потрепала девочка в ручках милую маленькую игрушку у себя на поясе.

Некогда ее ей подарили уличные мальчишки, как извинение за их прошлые обиды, что нанесли малышке. С тех самых пор она не расставалась с ним и всегда держала у сердца, как напоминание об утерянном Отце.

Вряд ли девочка до конца понимала, что Папу больше не вернуть. Ведь она была еще сущим ребенком и Надежды на Светлое Будущее, когда они вновь будут вместе – не покидали ее ни днем, ни ночью.

Именно благодаря этому Рэя не унывала и всегда старалась помочь Сестрицам и Сажену, когда видела, как те страдают и мучаются от грусти и печали.

– Я… – чуть замялся юноша, но лишь раз поймав на себе ее бархатистый мягкий взгляд больших голубых глазок, просто не мог отказать.

– Так значит, этой вертихвостке вдруг ни с того ни с сего стало плохо?! – завела незатейливую беседу Зорька, вздохнув свободнее с уходом смутьянки.

– Не смей так о ней говорить! – ударил по столу Сажен.

– Ой, да ладно тебе… Знаем мы таких… Помахала перед твоим носом хвостиком и ты, как послушный щеночек, уже готов кинуться за ней хоть в огонь…

– Прекрати!

– А то что?! Встанешь и, как эту гадкую девчонку, отшлепаешь по мягкому месту?!

Подобное колкое замечание не оставило сомнений, что его помощь Фине вышла служанке боком. А кроме того, паренек вдруг почувствовал себя виновником в том, что честное имя прекрасной девушки было опорочено.

Проглотив сухой ком в горле, Сажен сдержанно встает из-за стола, прежде попросив Рэю занять его место. А затем он начинает надвигаться на разбойницу. Та в первые секунды не приметила «добрых» намерений простачка, что так и лились через край. А когда осознала, что именно задумал юноша – было уже слишком поздно, что-либо исправить.

С совершенно каменным лицом, он навис над Зорькой. Затем резко развернул стул к себе и отвесил взбалмошной девице звонкую пощечину. Подобный щелчок эхом разнесся по коридорам Особняка и вскоре достиг своих ушей.

Потирая ладошки, скривив злобную усмешку одна из множества красивых, юных, полных жизни и молодости служанок тут же поспешила в свою комнатку, что находилась в дальнем крыле здания. Оставшись незаметной, она юркнула внутрь и закрыла дверь на все засовы. После, словно страшась солнечного света, опустила на окна темные, как сама ночь, занавески и упала на колени перед небольшим зеркалом.

– Чудно-о-о, вижу тебе удалось вставить клин в их дружную Семейку, – послышался загробный хриплый голос, больше походивший на скрип несмазанной телеги. – Первый шаг на Пути к нашей Цели сделан…

– Прошу… Молю тебя, остановись… Сажен… Эти девчата… Они тут ни при чем, – отвечал ей тоненький ослабший голосок.

– Напротив, моя дорогая… Разве ты забыла наказ Госпожи?! И раз мы связаны одной Судьбой – ты будешь слушаться меня…

– Но… но… Они такие добрые, хорошие, честные…

– Прекрати! Не тебе ли знать, как за показной добротой скрывается сущее зло…

– То в прошлом… Теперь я…

– Ты… Это я… Запомни дорогуша… И приготовься ко второму акту…

– Но я… Так ослабла…

– Это потому, что ты сопротивляешься мне… Не надо… Ведь то, что я приготовила на «десерт», тебе ой как понравиться…

– Не-е-е-т, – раздался тихий приглушенный писк, утонувший во мраке комнатушки.