Мир не вечен. Цикл книг: «Эйриния». Книга первая. Том III

– Хороша басня, – не верил ни единому его слову песчаного окраса мышонок.

– Тош! – одернул его Пик. – И что она сказала?

– Тебе задали вопрос, – прикусил язычок «вышибала» и снова надавил на Гостя.

– Что однажды Правда найдет Путь сквозь пелену лжи, и Малия откроет всем Истину…

– И всё?! Это всё? – повысил голос серый мышонок.

– Всё, – виновато опустил взгляд крыс и притих.

Не желая более поднимать эту больную тему, Пик оставил Гостя, тяжко вздохнул и отошел в сторону.

– А как здоровье Принцессы Софии? – заметив грусть друга, поинтересовался Тош.

– У неё ушиб головы. Она пришла в себя, но ничего не помнит! У неё, как там… – запамятовал Себ, но ему на помощь пришел очередной Посетитель.

– Амнезия! – прозвучал голос с верхних ступеней лестницы.

– Звучит, как название места, из которого фиг выберешься! – обернулся на голос паренек.

Как Пик и Ноча, он крайне удивился, ибо перед ними предстал тот самый Лекарь, который однажды им уже помог.

– Вы?!

– Да, это я! Прошу извинить меня, если прервал вашу задушевную беседу, – чуть поклонился средних лет высокий, худощавый песчаный мышь с аккуратно подстриженными волосами цвета пшеницы.

Его темно-карие глаза излучали доброту и заботу, вне зависимости от статуса тех, кто обращался к нему за помощью. Сдержанность в эмоциях и жестах, говорило о том, что ему не раз приходилось со спокойным выражением лица выносить родным и близким раненных свой «вердикт». Тем не менее, он не казался жестокосердечным, холодным или безучастным к своим пациентам.

На нем красовался восточного покроя кафтан до пола из плотной темно-коричневой ткани с небольшим ворсом, подпоясанный на талии широкой полоской обычной ткани. Он был накинут поверх алого цвета рубахи на пуговицах и шаровар, заправленных в узкие остроконечные сапоги.

– Ничего, мы уже закончили! – с этими словами Тош отшвырнул от себя Себа.

– А что с ней? – вытянул шею серый мышонок.

– Временная потеря памяти, – пояснил Лекарь, спускаясь в каюту. – Простите меня! Если бы я знал, что всё так выйдет…

– О чем вы? – со всей возможным гостеприимством встретили его мышата.

– Это я… Я обрек вас на здешнее заточение… Прекрасно понимая, что вас сгноят в тюремных казематах Эсфира, я, поймав ваш взгляд в сторону флагмана Ренна, наивно подумал, что вы знакомы с северянами… Я пробрался им на борт, как проверяющий врач, и всё рассказал тамошнему капитану. Но мне и в голову не могло прийти, чем всё это кончится…

– Почему?! Почему вы не остановили их, – сорвался тут с места Пик и вцепился в рукав длинного одеяния мыши обеими руками.

– Я… Пытался… Но меня и слушать не стали, – крайне виновато опустил взгляд Лекарь.

– Но… Но… Столько ни в чем не повинных мышей погибло из-за… – не в силах договорить, серый мышонок обреченно рухнул на пол.

– Еще раз – простите меня…

– Вам незачем извиняться, – вышел вперед Тош. – Это Вы нас простите… Вовсе не так мы хотели отблагодарить нашего Спасителя…

– Неужели это правда, и сам Ян Фрид погиб?! – нарушила своё молчание Ноча.

– Боюсь, что это так. Но это еще не всё… Тот, кто отравил Тимура-Пашу очень хорошо разбирался в ядах. Содержание его в крови не смертельное, как и в обнаруженных мною на одежке Себа и Августа высохших капельках вина…

– Это значит?! – неистово зачесал затылок Пик.

– Кто бы ни стоял за всем этим – он не желал убивать всех… Его целью являлся только Ян…

– Мы догадываемся чьих это рук дело, – прошептал Тош.

– Так скажите, и с вас снимут все обвинения…

– Не тут-то было, ведь это сделал…

– Монри! – воскликнул Пик. – Правая рука Графа Де Гри, отца этого крыса, который в свою очередь является другом Наследника Ренна – Августа! – выпалил всю правду мышонок, чем немного ошарашил Гостя.

– Я не слишком разбираюсь в титулах и прочей чепухе… Для меня бедняк или богач – все равны! – подошел он к мышонку. – Позволишь взглянуть?

– Конечно, – кротко отвечал паренек. – И простите, что набросился на вас…

– Я не держу обиды, – произнес Лекарь и обернулся. – Дочка, принеси воды.

Девушка, которая всё это время стояла у двери в каюту находясь в тени никем незамеченная и безмолвная, словно тень, поспешила по лестнице вниз.

– Кто она?! – поднял на неё взгляд Тош, которому милая Гостья – такая кроткая, стройная и очень загадочная, сразу приглянулась.

Сейчас не было возможности разглядеть её личика и заглянуть в глазки, ибо по законам Эсфира незамужним девушкам не позволялось и «носика показывать» в присутствии мышей мужского пола, будь то старец или юноша.

Восточное девичье приталенное одеяние, что спадало до самого пола, на подобии кафтана отца, не отличающееся изысканностью и яркими цветами – Кафира, скрывала не только босые ножки, но и покрывала ушки девушки благодаря детали одежды, свойственной только женской части населения Эсфира – Чалди.

Она представляла из себя большой кусок почти непроницаемой тонкой шелковой ткани, на подобии платка, которая надевалась на голову и крепилась на челе медным обручем. Поверх Чалди накидывался легкий глубокий капюшон, чья кромка достигала носика мышек.

– Не отвечайте! – наступила Ноча на ногу пареньку, чем привела того в чувства.

– Это моя дочь, она помогает мне. Когда я узнал, что меня временно берут врачом на судно Ренна для оказания медицинской помощи раненым морякам, я взял её с собой… – пояснял лекарь, присев возле Пика.

Не имея под рукой подходящих средств для оказания помощи пленнику, мужчине только и оставалось, как аккуратно снять старые бинты. Затем промыть ножевые раны водой с щепоткой соды и снова наложить свежие повязки.

Надо отдать должное умению Лекаря – каждое его движение было взвешенным и почти не приносило лишней боли. А то с какой скоростью он всё это делал – не оставляло сомнений, что мышь был очень искусным врачевателем.

Стиснув зубы, Пику только и оставалось, как терпеть и молча наблюдать за действиями отца и его дочери. На удивление, мышка даже в подобном, скрывающем ей лицо и глазки одеянии, точно знала, что и как ей нужно сделать, дабы помочь облегчить ему муки.

– Имя!? – взмолился сквозь боль Тош, когда черная мышка ослабила нажим и ему удалось вырвать свою ногу из-под её «нежной» опеки.

– Эйриния… А меня – Энос, – ответил за неё отец, не смея оторвать взгляд от работы.

– Вижу, я здесь лишний, – тихо проговорил стоящий всё это время в сторонке крыс. – Скоро мы прибудем в Ренн! Где вас будут судить по всей строгости закона…