С пылью в глазах

С пылью в глазах
Сергей Матвейчук

Молодой парень, оскорблённый поражением своей родины в войне, уехал во вражеский тыл мстить за свой униженный народ. Три года противостояний были для него отрадой, пока главную должность врага не заняла девушка, способная изменить его мировоззрение и дать жизни новый смысл. Удастся ли избавиться от ненавистного врага или ему суждено встать на тропу мира?

Приятный тихий вечер. Ветер гнал почерневшие от наступления ночи перистые облака, раскачивал пышные кроны деревьев, изредка снимая с ветвей слабые листья и унося их с собой. Приятное тепло летнего дня ушло в жгучее настроение летней ночи. Появившиеся на тёмном небосклоне звёзды – их было совсем немного, горстка – прикрепили к себе взгляды гулявших зевак.

Поздний городской вечер всегда казался особенным явлением. Яркий свет, озарявший дороги и подъезды к домам, витрины магазинов и рекламные вывески, резко уходил во тьму, где не было видно даже асфальта под ногами. И чем дальше от центра города было место, тем меньше фонарей и ламп встречалось на пути.

Темнота прятала под собой страхи. Пугала неизвестность, собственная фантазия, которая переходила черты разумного, создавая ужасные видения, генерирую жуткие мысли. И о ней, устрашающей темноте, думал тот, кому ночь была родней и безопасней дня.

– А я ему уже сто раз говорил, что не люблю крошить эту долбанную кинзу! Кто вообще её ест? – возмущался шедший по брусчатому тротуару золотистый лабрадор, рассказывавший другу наболевшие рабочие проблемы.

Для своего вида он был высок, широк в плечах, выглядел очень статно и презентабельно. Ухоженная золотая шерсть росла густым покровом на всём теле, но на голове она складывалась в длинную чёлку, зачёсанную в сторону. Его молодёжный стиль одежды не менялся десяток лет – спортивная обувь, цветные зауженные джинсы и узкая футболка, которая подчёркивала контуры его тела. С морды редко сходила довольная улыбка, открывавшая белейшие клыки.

– Она бесит меня! – не унимался пёс. – Она воняет! После неё потом приходится несколько минут драить руки с мылом.

– Надень перчатки, – спокойно ответил ему друг, который, оторвавшись от размышлений, вернулся в реальность.

Заплывавший в огромный океан мыслей антилопа импала был на голову выше лабрадора, носил на голове шикарные лировидные рога, имел короткую тёмно-коричневую шерсть на теле, которая отделялась от белых живота, груди, шеи и подбородка смоляной полосой, такой же, как и та, что обводила его зелёные глаза и протягивалась ото лба к носу.

Он стеснялся своего худощавого телосложения, от которого часто терпел насмешки, и сам для себя считал, что кажется тощим только из-за двухметрового роста. Его комплекцию подчёркивала весьма нетипичная для повседневного ношения одежда – обычно он старался прятать своё тело под тканью, носил однотонные тёмные брюки и светлые рубашки с длинным рукавом, которые также прикрывали худые руки. На вечер парень выбрал, пожалуй, самый безвкусный вариант – чёрные низ и бледно-зелёный, сочетавшийся с цветом глаз верх.

– В перчатках ощущения не те, – с улыбкой сказал лабрадор и толкнул антилопу в бок. – Кстати, есть тема как раз про ощущения.

– Если ты и Доре?н снова подсунете мне кого-то, то я выйду в окно. Ещё раз.

– Второй этаж – не страшно.

– Да? – с усмешкой спросил импала. – А в прошлый раз вы все говорили другое.

– Да потому что ты дурак, Хегли! – не в обиду прокричал пёс. – Согласен, та девушка была слегка странной, но ты показал себя ещё хуже.

– Слегка странной? Алкоголизм – странность?

– У неё было тяжёлое расставание, поэтому она… расслабилась, сдалась. Но она, между прочим, была не самым худшим вариантом. А ты хоть бы раз поблагодарил меня и Доре?н за такую заботу!

– Я уже вас благодарил. И говорил, чтобы вы больше мне никого не подсовывали. Но вы двое ни первое не услышали, ни второе.

– Вот честно, это последняя девушка! – уверенно сказал лабрадор.

– Хью, я это уже слышу седьмой раз.

– Поверь, если тебе не понравится даже эта, то мы отстанем от тебя, потому что лучше найти просто невозможно. Это шикарная девушка! Серьёзно, ты такую больше никогда не встретишь.

– Блин, как всегда… – обречённо сказал Хегли, опустив голову и недовольно выдохнув.

– Я её хорошо знаю. Она та, кто из тебя наконец-то сделает приличного зверя.

Антилопе одновременно льстила мысль, что о нём заботятся друзья, помогают построить его личную жизнь. Но в этой самой стройке Хегли никем не являлся. Хью был в роли архитектора, который с точностью до сантиметра уверен в своём чертеже, а Доре?н – прорабом, умеющим строить всё из ничего.

Каждая встреча с новой девушкой была для импалы крайне нежелательна – он любил свободу в том виде, в котором ему позволяла тайная работа. Ему посреди ночи или даже в рабочее время могли позвонить, а он был обязан поднять трубку и рассказать о выполненной задаче. Серьёзные романтические отношения могли лишить его спокойствия и добавить седины на шерсть.

Доре?н – близкая подруга Хегли и Хью – иногда устраивала у себя в квартире гулянки, образно называя их скромными посиделками. Обычно в квартире собирались только самые близкие звери, в число которых входила зашедшая в светлый подъезд пара друзей. Сборище, не превышавшее численность в десять персон, делилось на несколько групп по интересам, объединяющим звеном которых была сама хозяйка квартиры, успевавшая за один вечер поговорить со всеми. Ей была по душе безмятежная и размеренная жизнь библиотекаря – спокойствие, соединявшееся с тишиной, текло по её венам. Но порой хотелось шума, активности не только от самой себя, но и других.

Подойдя к двери квартиры Дорен, Хью первым делом поправил воротник футболки и смахнул локон шерсти на лоб, вспоминая, как однажды девушка сделала ему комплимент, назвала милым. Хегли скромно стоял у стены, скрестив руки у груди, и ждал окончания подготовки друга.

– Ну что? Я звоню, ты говоришь? – издевался над разволновавшимся другом лабрадор.

– Хорошо, – резко ответил Фланнаган и сам позвонил в дверь, опередив Хью.

Дверь открылась практически моментально, словно Дорен стояла возле двери и держалась за ключ, ожидая звонка. Она, увидев перед собой только пса, недовольно откинула голову в сторону. Это была крольчиха с густым белоснежным мехом, блестящим при ярком свете, и лишь левый глаз украшало аккуратное чёрное пятнышко. Длинные уши она старалась прижимать к голове.

От неё шёл мягкий запах парфюма, который идеально сочетался с аккуратными формами тела, дополнял скромный стиль, состоящий в основном из широкого верха и длинного низа.

– Привет. Хегли, ты тоже решил прийти? – с добрейшей улыбкой и ласковым взглядом спросила Дорен, когда антилопа высунул голову из-за стены.

– Можешь не распинаться, твой подельник мне всё рассказал.

– Он сам догадался, – пытался найти себе оправдание Хью.

– Заходите, – сказала крольчиха. – Уже все давно пришли.

Пропустив своих гостей вперёд, Дорен оглядела лестничную площадку и закрыла дверь. Оба парня принялись разуваться и брать с невысокой пластиковой полки домашние тапочки, которые были специально заготовлены для импалы и лабрадора. Хозяйка квартиры ценила тонкости домашнего уюта, любила порядок и чистоту, что первое время настойчиво прививала каждому, кто был в её доме. Многие считали крольчиху странной, порой надевали тапки с возмущением и ворчанием, но в конечном итоге соглашались с мнением Дорен.

Хегли двигался строго за Хью, выглядывая из-за его головы и пытаясь оглядеть собравшихся в квартире зверей. В комнате было темно, все сидели на креслах и диване, говорили о своём и им вовсе не было дела до двух прибывших зверей. Их общество выглядело настолько серым и невзрачным – устремлённые в смартфоны глаза и пустой трёп были характерны почти для каждого.

Антилопа беглым взглядом оглядывал девушек, пытаясь понять, с кем именно его должны познакомить, но он знал каждую из тех, кого усмотрел в комнате. И никто не из них не был ему по душе. Возможно, парень не так хорошо знал их, делая выводы из нескольких не самых долгих разговоров, но был уверен в своём мнении.

Подхватив Хегли за локоть, Дорен повела его к другой комнате, где обычно сама крольчиха находила время для уединения и спокойствия.

– Ты не волнуйся. Если она тебе не понравится, можешь спокойно уйти. Тебе никто никого не навязывает, – проговаривала девушка.

– Можно я тогда сразу уйду и не буду себя искушать?

– Нет, нельзя. И твой манёвр, когда ты в прошлый раз выпрыгнул в окно, не пройдёт. Для тебя знакомство должно быть удовольствием, пусть даже развлечением, а ты превращаешь всё в трагедию.

– Да, послушай её, – подтвердил слова крольчихи пёс, подкравшись сзади и погладив уши девушки. Она просила Хью никогда так не делать, хотя и наслаждалась его нежным поглаживанием. – Для тебя самого будет лучше, если ты перестанешь драматизировать.

– Ладно, я попытаюсь, – сказал антилопа и отчаянно вздохнул. – А почему она одна сидит в отдельной комнате?

– Потому что ей хочется познакомиться с тобой в тихой обстановке, чтобы лучше узнать.

Хегли сделал шаг в сторону. Ему было до безумства любопытно, он хотел посмотреть на ту таинственную особу, которая своей загадочностью вызвала у него жгучий интерес. Раньше он со скепсисом смотрел на знакомства, заранее настраивал себя на недовольство, но на сей раз любопытство сразило холодность настроя.

Тихо приоткрыв дверь на пару сантиметров, импала через тонкую щель, вертя головой, посмотрел внутрь. Всей девушки он не видел, но на подлокотнике кресла грациозно лежала ухоженная рука с серебряным браслетом, а над высокой спинкой виднелись закруглённые у кончиков кошачьи уши.

– Вы совсем с ума сошли?! – шёпотом возмутился Хегли, закрыв дверь. – Она ведь даже не моего вида!

– Какая разница? – в унисон спросили пёс и крольчиха.