«Хроники мёртвых городов – 2». Сборник рассказов

– Они не ошиблись, – узник закашлялся. – Здесь беда.

– Значит ты… – начал Неслух.

– Доктор, – закончил за него страдалец и засмеялся.

В этом тихом смехе слышалось все: и облегчение, и безумие, и жажда избавления.

– Я Доктор по имени Ангус Готрд.

– Святой Готрд? – удивился Жиль.

– Нет, просто Готрд. Наивный Готрд. Дурак Готрд. Простак Готрд. Как хотите, называйте, – узник с видимым трудом поднял руку, призывая молодых людей к молчанию. – Мне осталось немного. И это время я хочу употребить на то, чтобы рассказать о своей ошибке. Но сначала освободите меня. Я хочу умереть свободным.

Молодые люди хоть с трудом, но разжали звено цепи, сковывающей Доктора. Тот поблагодарил их кивком. После этого, лёг на заботливо подстеленный Жадой плащ и продолжал:

– Сколько себя помню, я жил в этом городе. В этой Башне. Люди и другие существа, живущие рядом, любили меня, а я помогал им, чем мог. Лечил, делал нужную погоду, защищал. Ресурсов Башни, которую построили лет за сто до меня, хватало с избытком. Но мне было мало любви людей. Я искал секреты жизни и смерти. Жизни после смерти и смерти живого мертвеца. Город, как и сама Башня, стоит почти на границе с Травными землями. Так они называются не потому, что там много травы, а потому, что отравлены. Это случилось давно – лет двести тому, когда комета своим хвостом зацепила нашу планету. Жить там могут только немёртвые. Да и то не все. Многие либо погибли от нехватки пищи, либо были съедены своими сородичами. От Травных земель наши земли, где стоит Башня, и обитают живые, отделяет купол. Он был создан много лет назад Машиной, которую запустили наши с вами предки. Они создали Машину, чтобы отделить себя от немёртвых и удержать остатки жизни на планете.

– Как отделить? Откуда взялись немёртвые? – почти одновременно спросили Неслух с Жилем.

– Ваши вопросы сыплются как зерно из порванного мешка. Я не успеваю их осознать, не то, что ответить. Вы молоды и хотите всё знать. Я стар, и моё время на исходе. Потерпите.

– Может быть, вынести тебя наверх к солнцу? – спросила Жада. Она сидела рядом с Доктором на коленях и держала его за руку.

– Было бы неплохо последний раз взглянуть на светило, – мечтательно протянул Доктор. – Но боюсь, туда мне путь заказан. Да и слеп я на оба глаза.

– Откуда же ты узнал, что мы молоды? – удивился Неслух.

– Я долго живу, мой юный друг и хорошо слышу, – через силу улыбнулся Доктор. – Так вот. До прилёта кометы люди смогли достигнуть многого в медицине, этике, поэзии, механике и физике. В естественных науках преуспели весьма. А главное – они научились сращивать живое с неживым, оживлять мёртвое, и совмещать неживое с мёртвым или ожившим. Думаю, если бы даже комета проложила бы себе иной путь, люди той эпохи в конечном итоге уничтожили бы сами себя. После явления кометы, когда взбесившиеся в результате воздействия неизвестных газов и вирусов, гены стали выдавать совершенно невообразимые жизненные комбинации, произошло несколько опустошительных войн. Последняя была между живыми и немёртвыми, которых вели за собой некрокиберы. Эти существа, порождение чьего-то злого докометного гения, объявили себя новой расой и принялись бороться с наследием старых времён – то есть с живыми. Они были разумны, особенно Высшие некрокиберы, умны и даже обладали, в некотором роде, творческим потенциалом. Правда, своеобразным…

Доктор натужно закашлялся. Из его рта на пол выпали несколько капель густой жидкости, в свете факелов, кажущейся чёрной. Хрипло вздохнув, он попросил воды. Фляжку взял сам. Уверенно поднёс к губам и пил столько, сколько требовало измученное жаждой, мучениями и лишениями тело.

– В общем, некрокиберы создали армию, похожих на себя, но не подобных им, однако более живучих солдат. Однако в войне не победил никто. Круг Магов и Мастеров, куда входил мой предшественник, титаническими усилиями создал машину, которая создала поле, отделившее много сотен километров земли, суши и моря, чтобы живые могли жить, не воюя с немёртвыми. Она и сейчас работает, кстати.

– А что же случилось с тобой и с Башней? – спросил Неслух.

– И с городом вокруг? – это встрял Жиль.

– В близлежащей степи мы встретили некронагов, с которыми пришлось покончить. Что же произошло? – добавила Жада.

– В своих странствиях я набрёл на остатки ядовитого схрона. Там, в подземельях, я встретил некрокибера. Он был полуразрушен, почти лишён энергии. Он умирал, если так можно сказать о неживом существе. Я пожалел его и взял с собой. О, как я был тогда глуп и наивен! Ведь это был один из инициаторов последней войны, один из Высших. Его заточили в этом схроне, потому что убить их почти невозможно. Всего этого я тогда не знал и дал ему кров, пищу, а главное – свободу.

Троица слушала молча, затаив дыхание и не перебивая. Ведь доктор рассказывал то, что им самим ни в жизнь не узнать.

– Когда я понял, что наделал, было уже поздно. Ведь для некрокиберов важна энергия, которую они берут из плоти. И не важно, животного или человека. Основное – плоть. Мёртвая, а лучше живая. В такой энергии больше. И чем больше её, этой энергии, тем могущественнее становится некрокибер. Я только потом, когда было уже поздно, узнал, что в случае нехватки энергии у этих существ начинают выключаться основные процессы. Он глупеет, страдает память, хуже двигается. Но чем больше он насыщается, чем больше накапливает, тем могущественнее становится. Особенно, такой древний, как этот. Мне было забавно наблюдать, как он восстанавливается и просыпается. С каждым днём Высший всё больше интересовался не только едой, но и окружающим миром, живущими вокруг Башни существами, моей весьма общиной библиотекой. Но я увлёкся, заигрался. И пропустил тот момент, когда стало поздно.

– Что, ничего нельзя было сделать? – нетерпеливо перебил Жиль.

– Нет, мой юный спаситель, – горько усмехнулся Доктор. – Уже нет. На пути к своему могуществу Высший создал страшное оружие. Он создал новую для этого мира идеологию. Культ святого Готрда. От моего имени он начал проповедовать живущим вокруг Башни существам, что Маги и Мастера – это ересь. Существует только один, избранный Маг и Мастер. Это Святой Готрд, то есть я. Завладев постепенно умами существ, он повёл их войной на уничтожение остальных Магов и Мастеров Круга. Несогласные были убиты. Их смерть принесла некрокиберу, который теперь называет себя Епископ, ещё большее могущество. Один за другим под ударами собранных им армий пали Алхимик, Травница, Механик, Птичник и ещё многие. Только Лучник, Художник и Мечница смогли остановить его экспансию и разбить войска. Я был погружён тогда в исследования микрочастиц, когда мне пришла страшная весть. На тот момент я третий год не покидал подвалы Башни и не знал, что происходит. Но, когда вышел на свет, то пришёл в ужас. На месте цветущего города вокруг Башни расстилались мёртвые руины. В этот момент я встретил его – Епископа. Он был уже не тот слабенький некрокбиер, которого я вывел из подвалов Токсичного схрона. Это было другое существо. Могущественное, злобное, ненавидящее жизнь. Между нами вспыхнула ссора, и я постарался его уничтожить. Но что я могу? Я учёный, а не воин. Я даже не Маг. Я нанёс ему несколько повреждений, но победить не смог. Он не стал меня убивать. Просто срезал лицо и заточил в подвале моего же жилища. Сказал на прощание, что теперь мир обрёл истинного Святого Готрда. А ещё пояснил, то жить я буду до тех пор, пока жив он. Нас теперь связывает моя плоть на его морде. Не живая, но и не мёртвая. А ещё на прощание со смехом заявил, что теперь ему ничто не помешает, уничтожить Машину, создающую купол над землями живых.

– Скажи, где его искать и мы убьём его! – воскликнул Неслух.

– Непременно! – хищно оскалившись, подтвердил Жиль.

– Я не знаю, где его искать, – печально ответил Доктор. – Моих способностей не хватает, чтобы найти его. Думаю, он сам вас найдёт. Я подскажу, как убить его.

Трое молодых людей и без того внимательно слушавших умирающего человека, затаили дыхание. Только что они узнали то, что известно единицам в этом мире. Теперь им предстояло получить сведения о том, как этот мир сохранить.

– У некрокиберов есть три точки слабости. Здесь, здесь и здесь. – Доктор поочерёдно показал на свою шею, солнечное сплетение и лобок. – Поразишь его в шею, мозг перестанет работать, в том месте, где у человека солнечный нервный узел, у некрокиберов основной распределительный механизм, а там, где у человека пах, – у этих основной сборщик и накопитель энергии и силы. Епископу надо постоянно питаться, потому что в той схватке мне удалось пробить его накопитель и повредить распределительный механизм. Теперь он не может становиться могущественнее. Он может оставаться на том уровне, на котором был. Но даже этого ему хватает, чтобы быть сильнее многих.

– М-да… Задачка, однако, – почесал затылок Жиль.

– Если досюда дошли, то и с этой задачей справимся, – отрезал Неслух.

– Что мы можем для тебя сделать? – Жада сидела подле старика и старалась поддерживать в нём силы за счёт своих.

– Ничего больше. Найдите и убейте Епископа. Он пока не знает, где Машина, потому что никто из нас не знает, где она. Каждый владеет лишь отрывочными сведениями. И даже если останется один из Магов или Мастеров, то не найти Епископу Машины, – доктор замолчал. Силы покидали его. – Мне же оставьте, если есть лишняя, немного воды и ступайте. Я хочу умереть в одиночестве.

Жиль отстегнул от пояса флягу и поставил рядом с умирающим. Жада, всхлипнула, поднимаясь на ноги.

– Нам пора, – стараясь скрыть дрожь в голосе, сказал Неслух. – Прощай, Доктор. Мы вернёмся, чтобы предать твоё тело огню.

Молча поднимались молодые люди по ступеням, придавленные рассказом одного из Мастеров. Тяжело было на душе у каждого, ибо знали они, что делать дальше, но не ведали, куда им идти, чтобы отыскать Епископа.

Наверху их ждали. На одном из камней сидел человек в доспехах. Вместо шлема на голову была надета высокая шапка, расшитая золотой нитью. На молодых людей смотрело простое человеческое лицо, принадлежавшее когда-то Доктору. Это стало понятным по мертвенной бледности кожи и неживой мимике. Оружия при нём не было.

Увидев незнакомца, троица настороженно остановилась.

– На колени, черви, и узрите величие святого Готрда! – возвестил незнакомец, отрываясь от камня, как был, сидя, и взлетая. Правда, невысоко. Сантиметров на пятьдесят.

Ответом был нож, пущенный твёрдой рукой, попавший ровно в середину кожаной маски.

– А, так вы все знаете, – с досадой в голосе проговорил незнакомец, продолжая левитировать.

– Не с того начал, тварь, – хищно оскалившись, ответил Жиль.

Некрокибер опустился обратно на камни. Затем поднялся на ноги. Плечи его разошлись, руки удлинились стальными когтями. Из шеи выдвинулись какие-то вилки, между которыми нет-нет, посверкивало голубым.

– К бою, – тихо скомандовал Неслух.

Друзья привычно разошлись в стороны, беря цель атаки в полукруг.

– Вы, черви, бросаете мне вызов? – загрохотал, под сводами развали Башни, голос Епископа. – Я уничтожу вас, тля.

Молодые люди не знали, что или кто такой, этот тля. Они готовились к атаке. Возможно, последней в их жизни. Совершенное существо, созданное уже мёртвым, трудно убить. Очень. Но вдруг некрокибер словно поперхнулся. Маска, играющая роль лица, заискрила ещё больше. Голубоватое сияние вилок угасло. Голос скатился до хриплого карканья.

– Мясо, – прохрипел Епископ. – Тёплое, живое мясо…

Не сговариваясь, молодые люди бросились на врага с трёх сторон.