Кому на МФ жить хорошо

Пробью себе пятки гвоздями,

Но хоть на руках убегу!

Кому говорю: «Не надо!

Не смейте меня бить!

Мне жизнь дорога как память,

А вы меня нате, женить»!

Все эти шутки над друзьями оставались просто добрыми шутками, потому что мы каждому искренне желали счастливой семейной жизни. У всех друзей она таковой и оказалась, в конечном итоге. Все друзья живут долгой счастливой семейное жизнью, вырастили детей, теперь все дружно растим внуков. А за наше доброе, нежное отношение к женскому полу Бог всех нас отблагодарил, подарив в качестве детей девочек. Ни у кого из нашей доброй комнаты не появилось на свет мальчиков.

Глава 7

Один день и вся жизнь.

Если судьба задумает свести между собой двух людей, то можно даже не сомневаться, что эти люди обязательно сойдутся или как минимум благодаря её усилиям окажутся впоследствии знакомыми.

И так. Всем нам двадцать лет. Весёлая, беззаботная разбитная студенческая юность, третий курс учёбы в политехническом. У нас, будущих механиков – машиностроителей зимняя сессия, на которую, слава Богу, все вышли без «хвостов». Мы – это пять

человек парней, проживающих в одной комнате общежития на Вершинке и обучающихся в одной группе с уникальным для истории машиностроительного факультета индексом «6»: Дудин Серёжа, по – дружески Никтарьевич, Шкилёв Юра в простонародии Батя, Юхин Виталий, он же Ибрагим, Калдыров Коля, чаще Микола и я Борисенко Сергей, в Батином произношении Борисёнок…

Зимняя сессия.

Чем она была замечательной? Тем, что в зимнюю сессию у нас, в отличие от весенней, никогда количество экзаменов не перевали – вало за четыре, а зачётов за шесть. И то, что какой – то из экзаменов приходился на Новогодний праздник. При этом считалось за счастье, если экзамен выпал на 31 – е декабря. Сдал 31 – го числа экзамен и с чистой совестью можешь праздновать Новый год. До следующего экзамена ещё три дня!

Конечно, в этом были и свои неприятные нюансы. Можно было экзамен «завалить», а сами знаете: «Как встретишь… так и проживёшь!» То есть подпортить себе настроение на весь предстоящий год.

Хуже было тому, у кого экзамен назначался на первое января. Да – да! Не удивляйтесь! Это сейчас студенты отдыхают в эти дни со всей страной, а в наше время учились по другому графику. Экзамены назначались и в праздничные дни, и по воскресеньям.

Так вот, преподаватель приходил на экзамен не выспавшейся, уставший, не редко от него ещё попахивало ночным праздничным застольем. А тут какие – то студенты пытаются доказать, что, несмотря на то, что они за весь семестр посетили у него всего две – три лекции, предмет знают лучше лектора. Главное, чтобы преподаватель не спросил полное название того предмета, который сейчас студент пытается втереть в уши преподавателю. А содержание предмета можно и нафантазировать. Так вот сидит этот после праздничный экзаменатор и принимает экзамен у таких же после праздничных студентов. И настроение с каждым сдающим всё ухудшается и ухудшается. Дома его ждёт продолже – ние начатого прошлой ночью, а у двери аудитории дожидается своей незавидной участи человек двадцать, пришедших с зачётками. Мероприятие сие затягивается часов на пять – шесть, не меньше. А ему хотелось бы, чтобы поменьше!.. Так что в такие дни не мало буйных голов полегло.

Но нашу группу сия злосчастная чаша миновала. Наш экзамен назначен на 31 число, а, стало быть, мы уже везунчики. Осталось только сдать.

Вот сдадим, полдня впереди… Чем заниматься? Праздновать – то встречу Нового года только ночью! Не спать же! Решили! Будем делать всё по – домашнему: наведём порядок в комнате, украсим, чем можем, попросим наших «домашних» ребят принести

ёлочные украшения, накроем стол (об этом позаботились заблаго -временно) и ёлка придаст соответствующее настроение.

Да! Ёлка же, чёрт побери! Ёлки то нет!

Всеобщими спорами определили жертву. Кто первый сдаёт экзамен – тот идёт покупать ёлку. Легко сказать, «Идёт покупать!». До этого раза мы никогда её не покупали и где они могут в Томске продаваться никто не имел, ни малейшего понятия.

А времена были ни чета нынешним. Это сейчас можно заказать по телефону или в интернете и тебе домой принесут, могут на дачу, в гостиницу или, возможно, гараж, да ещё и в указанное время. А в семидесятые годы прошлого века в Томске ёлки продавались только на двух ёлочных базарах, и их распродажа завершалась числа 25 декабря. Но мы то этого не знали и даже не могли подумать, что в городе, стоящем посередине тайги, может не быть обыкновенной ёлки.

Экзамен сдал первым я и следом за мной вышел уже свободным от сегодняшней пытки знаниями Виталик.

– Я с тобой, сказал он, видя моё не очень радостное состояние от предстоящего похода.

Бедолага!

Он даже представить не мог, впрочем, как и я, во что мы вляпались!

Конечно! Первая мысль была идти на ёлочный базар. Только где он?

Разума хватило не бродить по городу в его поисках, а спросить кого – ни будь из аборигенов об этом.

На встречу идет взрослая женщина, естественно, местная жительница.

– Тётечка! Скажите, пожалуйста, где можно найти место, где ёлками торгуют?

Она нам буквально на пальцах показала, как туда можно пройти, чтобы выполнить поручение. Это было вовсе не далеко. Маршрут -ный транспорт на этой улице был большой редкостью… Мы пошли пешком. Шли мы по улице с громким называнием Московский тракт. Томск – это первый город, в котором я столкнулся с таким названием улицы –«тракт». В городе имеются такие тракты как Московский, Чулымский, Иркутский, Каларовский и т.д. А вот что может означать слово «тракт», мне никто не мог объяснить. Оказалось, всё просто. Тракт – это городская улица, которая переходит в загородную дорогу, а вот направление этой дороги определяло её название.

По левой стороне улицы были автобазы, строительная организация, «Карьероуправление», частный сектор с маленькими серыми от возраста деревянными домиками, стоящими за таким же серыми деревянными заборами. По правой стороне любимый всеми поколениями студентов – механиков продовольственный магазин со штучным отделом, где всегда можно было найти не дорогую «живительную влагу». По этой же стороне улицы располагался старинный пивоваренный завод, организованный немцем по фамилии Крюгер в тысяча восемьсот … лохматом году.

Кстати, неразрешимая задача, которая не имела решения много – много лет. Почему в Томске пивоваренный завод был, а вот пива никогда не было в достатке. Чтобы исполнить такую нехитрую прихоть как попить пива, нужно было, вначале, опреде -лить в какой пивной точке сегодня торгуют пивом и, найдя её, отстоять невероятной длины очередь. Поэтому в Томске никто пиво не брал кружками, да и кружек, честно говоря, тоже не было в обиходе. За пивом шли с банками, канистрами, вёдрами и прочей многолитровой тарой. Лично у нас, в нашей студенческой комнате для этой цели был приспособлен плафон от потолочного светиль -ника, к который входило ровно двадцать литров ячменного напитка.

Минут через пятнадцать мы стояли перед плотно закрытыми зелёными воротами высотой метра три, завершающими линию такого же забора. Большая надпись кривыми падающими буквами гласила, что мы пришли верно. Это подтверждало и всё снежное пространство у ворот с втоптанной ногами покупателей и укатанной автомобильными шинами ёлочной хвоей.

Другая надпись, более незаметная, но столь кривая гласила, что мы пришли зря, ёлок нет!

В сердцах я пнул ногой по забору… Почти одновременно с этим открылась калитка в зелёных воротах появился мужик с бородой, в тулупе до пят, одетым поверх фуфайки и в стёганных штанах, заправленных в валенки. На плече у него, скорее для проформы, висело подобие ружья, а, возможно, оно было даже действующее, но такое длинное, что опущенный вниз ствол волочился по снегу и был им, явно, забит. Страшный и грозный с виду, но вполне добродушный дед, сразу нам сказал:

– Пацаны! В ворота не стучите, ёлок уже давненько нет в продаже и вряд ли вы сможете её вообще купить! Надо было об этом думать недели три назад!

– И что? Мы не сможем нигде купить?

– Ну, если только на рынке, сказал он и закрылся до утра.

– Что? Рискнём проскочить до рынка?

– Легко!

Да уж, легко!

Это надо было подняться вверх к проспекту, дождаться подходящего троллейбуса и потом трястись в нём сорок минут. Но взялись – надо выполнять!

Я не знаю, что случилось с климатом в Томске за последние годы… Нынче снег ложится в конце ноября, а то и в декабре вдруг весь растает и только к концу месяца ложится окончательно, а в те времена, о которых идёт речь, зима могла начаться, да чаще всего и начиналась, в конце октября. Ложился снег, устанавливались постоянные морозы пускай ещё не зимние, но снег уже не таял до весны. И с самого первого снегопада и до весеннего таяния снега все пригорки были раскатаны подошвами студенческих ботинок и сапожек до зеркального состояния. Потому движение «под горку» доставляло ни мало удовольствия: летишь вниз по наклонной дорожке со скоростью ветра, лавируешь на поворотах, на бордюрах, обозначающих въезды во дворы, обгоняешь друг друга. Прямо как сноубордисты! А упали, так даже веселее… Куда как труднее подниматься по этим же дорожкам вверх, куда, собственно, нам и нужно было выбраться! Тут приходилось вспо – минать навыки ходьбы на лыжах, потому что идти можно было либо лесенкой, либо ёлочкой. В любом случае надо было опираться на рёбра подошвы, при этом немного подрубая себе скользкое покрытие дороги. Итак, соскальзывая, пыхтя, периодически сползая назад мы всё – таки преодолели целый

квартал вверх по горке и вышли к вожделенной остановке троллейбуса. Оба взмокшие, разгорячённые, уставшие.

Поездка в троллейбусе ничего интересного не принесла, кроме того, что мы несколько остыли и отдохнули и скоро окажемся на рынке.

Я и не думал, что рынок в предновогодний день будет представлять из себя столь убогое зрелище: почти пустые торговые места, случайно забредшие, вроде нас прохожие,

Кое – кто пытался ещё что – то найти и купить, но покупать было абсолютно нечего! Мы быстренько прошмыгнулись по торговым рядам и ничего не нашли. Делать нечего, надо возвращаться ни с чем. И тут на встречу нам подходит неопрятный мужик неопреде -лённого возраста и тащит брезгливо, как дохлую крысу, ёлочку… Маленькую, полу – осыпавшуюся с жёлтой, вместо зелёной, хвоей.

– Мужик! Ёлку продаёшь?