Иллэя

Богиня вышла из-за моей спины и посмотрела мне в глаза. Я взял её за плечи, чувствуя тепло её тела под шелковистым лазурным одеянием, и удивлённо спросил:

– Как это? Ты понимаешь, что я говорю?

– Нет, я понимаю лишь твои мысли, а что ты говоришь для меня непонятно, но мне нравится твой язык, – ярко вспыхнуло у меня внутри.

– Мысли? Ты можешь читать мои мысли? – я был обескуражен и сбит с толку, – а они меня понимают, ну, мои мысли? – спросил я, кивком головы указав в сторону тех троих.

– Нет, они тебя не могут понять, пока я им просто передаю то, о чём ты говоришь.

– Они смогут меня понимать?

– Не знаю, если ты выучишь наш язык, то, наверное, да. Твои мысли доступны только мне.

– Почему? Что произошло? Я ничего не понимаю? – я закидывал её вопросами, у меня в голове началось всё запутываться.

– Теперь мы связаны взглядом! – вспышки в моей голове были столь яркими, что я вздрагивал при каждой фразе богини.

– Это как? – продолжая держать её за плечи, спросил я.

– Когда наши взгляды встретились, ты и я подумали одновременно одно и то же. Про самого лучшего из богов и про готовность пропасть с ним навсегда. Помнишь? Тогда-то и произошло то, что мы называем связывание взглядом. Наши мысли теперь едины, мы объединены силой Иллэи. Теперь это навсегда!

Я смотрел на неё с бесконечным удивлением.

– Но ты сказала, что мы объединены силой Иллэи. Это что… это кто… это ваше божество?

– Не совсем, – она снисходительно улыбнулась, всё так же не размыкая прелестных алых губ, затем, указывая раскинутыми руками на всё вокруг, добавила, – Иллэя наша земля. Это наша планета, это наш дом. Она, как и мы, живая и разумная.

Я тогда не совсем понял её объяснение, но подспудно до меня начало доходить произошедшее там, на берегу, когда чёрные корни чуть не поймали меня. Так оказывается, это было проявление некоего разума. Видимо, вот откуда у меня было ощущение, что, проходя пролеском к озеру, на меня кто-то смотрит, будто следит за мной. Богиня смотрела мне в глаза и молча, понимающе кивала головой.

– Да, это именно она, Иллэя решила не допустить твоего недостойного, неправильного поведения там, на берегу, – отчётливо проявилось у меня в голове.

– Так… я…, а как же ты…? – я растерянно пытался понять, как мои логические догадки становятся ей известными.

– Федя, я же тебе сказала, что теперь наши мысли объединились, и я понимаю всё, о чём ты говоришь и думаешь, а ты понимаешь мои мысли.

Всё время нашей беседы я привычно говорил вслух, а её слова возникали у меня в голове, но не как мои собственные мысли, оформленные в языковую форму. Её мысли становились у меня в голове ярче, светлее, контрастнее, как радуга. Это было столь непривычно и необычно, что у меня начала болеть голова, и я плохо соображал. Вообще хорошо соображать в присутствии такой неземной богини мне было достаточно трудно. Её ослепительная красота парализовала мою логику, мой ум, мою способность ясно мыслить. Видимо, она каким-то образом почувствовала это моё состояние. Богиня взяла двумя руками мою голову у висков и закрыла глаза, после чего головная боль быстро отступила. Я был поражён, эти люди не только телепаты, но и превосходные лекари. В ответ она лишь снова обезоруживающе улыбнулась.

Наконец, ко мне потихоньку стала возвращаться способность к логике, к рассуждениям, и я спросил её:

– Ты сказала «мы связаны навсегда», что это значит?

Её милое лицо вдруг бросило в краску, щёки запылали, а ангельские глаза засверкали в лучах солнца.

– Это значит, что теперь мы с тобой супруги, – родилось у меня в голове, как гром среди ясного неба, а богиня положила свою голову мне на грудь.

Я непроизвольно обнял её и почувствовал, как моё лицо само покраснело. Это было ещё более неожиданно, чем моя авария и вылет из подпространства, но чертовски приятно. Она прижалась сильнее ко мне, а я, мягко отстранив её от себя руками за плечи, посмотрел в бесконечные глубиной большие голубые глаза и сказал:

– Но мы ещё плохо знаем друг друга, а вдруг я тебе не подойду, а вдруг мы вообще несовместимы, а может…

Она закрыла ладонью мой рот, и в моей голове проявились её философские слова:

– Лишь время расставит всё на свои места.

Она была права, мне не оставалось ничего, как только отдаться на милость времени и этим удивительным людям. Посмотрев на тех троих, она, видимо, что-то им сказала. Они отошли в сторону и продолжили осмотр моего корабля.

– Федя, теперь я тебя научу общаться со мной, – у меня в голове появлялись её фразы, а сама она была сосредоточена и серьёзна, глядя мне в глаза, – попробуй говорить со мной не голосом, а мысленно, адресуя мысль ко мне. Мне сложно тебя понимать, я ещё не понимаю твой язык, а лишь смысл сказанного. Запомни, для общения мыслями расстояние не преграда. В любом месте представь меня и обратись мысленно ко мне. Я тебя услышу и отвечу. Если мы рядом, то я знаю всё, о чём ты думаешь. Ты, видимо, тоже этому со временем научишься. С другими людьми тебе общаться будет сложнее. Я точно не знаю как, но, думаю, если ты выучишь наш язык, то, наверное, сможешь мысленно общаться с ними. В любом случае, зная наш язык, ты сможешь говорить вслух с любым человеком на Иллэе. Ты сказал, что пробудешь здесь более двадцати двух Новых Рождений Близнецов. Это долгий срок и я научу тебя говорить на нашем языке. Связь взглядами только одна у двух людей, поэтому ни с кем ты уже так связаться не сможешь. Я постепенно всё тебе расскажу, и ты всему научишься.

Тут я вспомнил, что если помощь с Земли придёт через эти годы, то я улечу отсюда, и эта богиня останется здесь одна навсегда. Мне вдруг стало её так жалко, что у меня больно защемило сердце.

– Не надо сожалеть о том, чего ещё не произошло, всё может поменяться, – опять её философские изречения влились в меня, и я опять поразился способности читать мои мысли.

– А какой твой возраст? – спросил я, первый раз послав ей мысленно свой вопрос, с неприкрытым удовольствием рассматривая всю её.

Я намеренно избежал определения возраста в годах, ведь мои обычные земные представления здесь явно не годятся, поэтому надо привыкать к иным определениям.

– Двадцать шесть Новых Рождений Близнецов, а тебе?

Я судорожно производил вычисления в голове, понимая, что означает изысканное определение Новое Рождение Близнецов. Земной год больше года на Иллэе в одну целую и сорок три сотых. Если поделить одно на другое, то получается этой богине восемнадцать земных лет. Тогда мне в их летоисчислении почти двадцать девять лет. Немногим старше этой Эеи. Она всё поняла и кивнула мне.

– Эея, и что же мы теперь будем делать? – и на этот раз я просто подумал об этом, как меня только что она научила, адресовав ей свою мысль.

– Не знаю, – она смущённо смотрела на меня, потом оживилась, – а может быть, ты расскажешь нам всем, кто ты, откуда и как сюда попал?

– Конечно, расскажу, только я иногда буду переходить на свою речь вслух, мне пока сложно мысленно общаться. Ты не против?

– Разумеется, Федя, я не против! Пойдём, я тебя познакомлю с моими спутниками, – Эея взяла меня за руку и потянула в сторону корабля.

Я познакомился с ними. Старца звали Энт, он был старейший житель долины, что была на западе от моего корабля в двадцати километрах. Бородач был отцом Эеи и его звали Эор, а парнишка был внуком Энта по имени Ини. Насколько я понял из пояснений моей богини, именно этот Ини был нечто вроде её жениха, во всяком случае, его погрустневший вид это подтверждал. Однако Эея с весьма важным видом сразу мне заявила, что этот Ини никогда её не интересовал всерьёз. Меня удивило тогда, что моя новоявленная супруга не стала скрывать от меня факт мало-мальских отношений с этим Ини. Ведь, самым разумным было бы утаить от меня статус жениха этого парнишки. Но это лишь с позиции землянина было разумно. Решив, что так принято в их мире, я не стал тогда допытываться, почему мне открыто сказали об этом.

Я рассказал всё, что со мной произошло, не сильно вдаваясь в технические детали, резонно полагая, что они для этих людей будут непонятны. Но Эея стала задавать вопросы, и мне пришлось всё открыть про технологию прохода в подпространстве. Я удивлялся, как молодая инопланетянка, на планете, где нет даже электричества, интересовалась последним достижением моего человечества в области физики пространства. Она переводила мои пояснения, и в глазах старца Энта я читал намёк на понимание.

Я провёл экскурсию по своему кораблю, что вызвало у всех четверых неподдельный восторг. Было очень забавно на них смотреть, когда заговорил ДУС. Он как нарочно принял образ кокетки. Ничего не понимая в нашей беседе с ним, Эея по интонации уловила заигрывание этого голоса со мной и бросила на меня взгляд с тенью укоризны и недовольства.

– Вот это да! А моя богиня-то, оказывается, ревнует к этой бездушной машине, – проскочило у меня в голове, и тут же я понял, что прокололся.

Мне стало смешно и от моего прокола и от реакции Эеи. Она тоже улыбнулась. Из этого я сделал вывод, что она также не лишена чувства юмора, как и я.

Продолжая экскурсию по кораблю, я показал им составленный виртуальный глобус Иллэи. Он очень заинтересовал всех четверых. Из их разговора мне стало ясно, что у них существуют карты, но эта карта превосходила имеющиеся у них и давала лучшее представление об их планете. У иллэян были весьма обширные представления о Вселенной, я бы сказал, значительно, на порядок лучшие, чем у землян средневековья. Как я узнал позже, это было связано с фактическим отсутствием какой бы то ни было религии. Они никому не поклонялись и никого не превозносили. Однако, это не мешало им представлять Иллэю неким живым существом, с которым они живут в мире и согласии.

Я стал подробно спрашивать об их планете, периодически наводя параллели с Землёй. Показал им карту звёздного неба и указал на Солнце. Они без труда сориентировались, где сами находятся в Млечном Пути, который называли Великой Рекой. Им понравился мой фонарик, когда я продемонстрировал его яркий луч, отключив свет в корабле приказом ДУСу. Я подарил его старцу с объяснением, что когда он перестанет светить, пусть он принесёт его мне, и я его заправлю энергией. Энт долго отпирался, но я настоял, сказав, что это в знак уважения старшему, мол, так принято на моей родине.

Я рассказал, чем их мир отличается от моего и других известных землянам миров. Везде, кроме Иллэи был богатый и опасный микромир, мир бактерий и вирусов. Мои гости явно не понимали, о чём я говорю, тогда я не только поведал о принципах размножения бактерий и вирусов, но и показал запись своего эксперимента с бактериями. Иллэяне с ужасом смотрели, как «работает» их почва и вода. Мне стало ясно, что это защитная реакция планеты, сохраняющая свою стерильность. Я сообщил, что только их планета полностью стерильная, а другие миры просто кишат такими микроскопическими существами. При сообщении, как повёл себя мой организм после попадания в него их воды, они сочувственно смотрели и качали головами. Они явно были поражены. Особенно всех поразил показанный мной на видео механизм перерождения вирусов и преобразование живых тканей поражённого организма во вредоносные бактерии, сеющие болезни и смерть. Мне сказали, что мой мир очень страшный, но им отрадно за меня, не потерявшего в таком ужасе сильного тела и доброго духа. Я парировал, что не всё так страшно в любом человеческом организме есть защита в виде иммунитета. А была ли подобная защита у этих нежных и чувствительных людей?

Затем речь пошла о еде. Я очень не хотел озадачивать этих милых людей, но они сами вспомнили мои слова о возделывании земли и предложили свою помощь. Поведав о своих экспериментах с местной почвой, я показал им увядшие травы в шкафу. Они всё посмотрели, и Энт отправился наружу. Я не придал тогда этому значения. Как сказала мне Эея, он попросит привезти сюда еды. Еду будут привозить всё время, пока я буду здесь жить. Мне стало настолько неловко, что я даже покраснел. Я убеждал их, что смогу сам о себе позаботиться, но они даже слушать ничего не захотели. И тут я сделал свою первую и роковую ошибку. Я сказал, что не расплачусь с ними за их гостеприимство, но готов как-то компенсировать им их затраты. Глупый и тупой землянин!

– Я не понимаю, о чём ты говоришь, – сказала мне Эея, – ты второй раз об этом упоминаешь, но и в первый раз мы тебя не поняли.

– Что тебе не понятно, милая, я готов разъяснить.