Извозчик душ: Вызов

В их ветвях можно увидеть Плакальщика: дух с печальной маской на лице в траурном плаще сжимает в руках флейту. Под её заунывную мелодию души умерших покидают этот мир.

Я на подходе. Впереди тускло мерцает костёр сгоревшей машины. В голове затрещал образ пылающего куска металла, врезавшегося в столб. И бесформенного куска мяса моего тела в нем… Иногда воспоминания или что-то похожее на них болезненно мелькают в сознании.

Вывожу на экран досье. В Мёртвой Канцелярии щедро постарались на характеристику Александра Ростова: фото, инициалы, важные даты, политические и религиозные предпочтения и даже пара страниц краткой биографии.

Он в смятении стоял у своей взорванной машины. Его плачущий ангел-хранитель выдал лишь слезное: «Прости!», окутался бирюзовым пламенем и, не издав ни звука, сгорел заживо. Его останки дымящийся кучей костей и пепла легли у ног подопечного. Когда погибает тот, кого нужно охранять, ангел гибнет вместе с ним, чтобы через сорок дней восстать из пепла и взять под крыло нового человека.

С минуту я подождал, пока жилистый светловолосый парнишка оправится от шока и медленно подъехал.

– А ты ещё кто? – с вызовом поинтересовался он, когда рядом с ним возникла чёрная машина, а из окна смотрело мёртвенно-бледное лицо. – Сама смерть?

Видимо, Алекс сразу сообразил, что погиб и сориентировался в обстановке. Такие пассажиры куда лучше, чем те, что носятся как ошпаренные, пытаясь вернуться обратно. Их иногда и огреть приходится, чтобы успокоить.

– Не льсти мне, Александр, я всего лишь Извозчик душ. Идем со мной.

Почему-то, когда дело касалось до заманивания пассажира в машину, я включал загадочного и равнодушного всадника смерти. Ну, хотя это правильно. Человек, который только что умер, вряд ли проникнется доверием к улыбчивому водителю, предлагавшему прокатиться в один конец до загробного мира. Умерший должен чувствовать всю полноту того, что это не розыгрыш, Мир Живых позади, а его тело действительно начинает загнивать где-то поблизости. Поэтому и Извозчик должен вести себя соответствующе.

– Ты увезешь меня в Ад? – он с недоверием покатился на натёртую до зеркального блеска машину.

– Я знаю, что ты глубоко верующий человек, поэтому ты прекрасно знаешь, что тебя сначала ждет Страшный Суд. Я отвезу тебя на него.

Алекс мрачно оглядел непривычные окрестности призрачного мира, некогда бывшего для него родным.

– У меня есть право попрощаться? – чуть подняв голову уверенно спросил он.

– По Закону Мира Мёртвых у тебя будет час. Я смогу отвезти тебя только к самому близкому человеку.

– Идёт, – Алекс быстро садится на передней сиденье. – Ну, чего ждёшь? Поехали. Дорогу покажу.

Она всё понимала… Даже не понимала, чувствовала. За окном шёл дождь. Она стояла в полумраке и смотрела в окно… Капли дождя, бегущие по стеклу, словно повторяли движение бегущих по её щекам слёз. Она смотрела в окно и понимала… Он больше не придёт. Он уже не вернётся. Никогда.

Его больше нет… Но почему-то. Почему-то она незримо ощущала рядом с собой его присутствие. Словно чувствовала у себя за спиной его тяжелое дыхание, тепло его рук у себя на плечах. Ей даже стало чуточку теплее от этого ощущения.       Ощущения, что он рядом…

Он действительно стоял у неё за спиной. Бестелесным

и невидимым он гладил её по щеке и шептал: «Прости, любимая».

Она всплакнула и попыталась дотронуться до его руки, но не почувствовала её.       Но он был рядом! Она знала. Её сердце не могло обмануть.

Медленно повернувшись, она посмотрела впереди себя

и выдавила: «Прощай».

Он видел её глаза. Видел её слезы, видел её боль и мерцающий огонёк любви… И гаснущий огонь надежды. Жаль, она не видела его страданий.

– Прощай, – неслышимо произнёс он, растворяясь в темноте.

– Попрощался? – спросил я у выходившего сквозь прозрачную стену своего бывшего дома Алекса. Пока я вез его сюда и рассказывал кое-что об устройстве Мира Мёртвых, мне показалось, что ему можно доверять. И с пистолетом в руках сопровождать до двери его девушки было бы лишним. Сбегать он не собирался, но всё равно был в печали. Умирать не так-то просто, даже если ты ушел из жизни во сне

в почтенном возрасте. Это всегда тяжело. Это всегда стресс. С новой жизнью, даже если ты становишься сверкающим ангелом, всё равно приходится свыкаться.

– Да, – выдавил он. Алекс держался. С трудом, но держался. У него осталось незаконченное дело, неотомщённая собственная смерть и плачущая женщина, которая уже никогда не станет его женой.

– Забудь её, – настоятельно посоветовал я, опершись о кузов машины.

– Что? Я люблю её! Я буду ждать её на том свете.

– Поверь, вот этого делать совсем не нужно.

– Почему? – он недовольно поднял бровь, а я скрестил руки

на груди.

– Видишь ли, друг мой, – я приобнял его за плечо и повел к правой двери. – Любовь – это очень мощное чувство и может проникать даже сквозь время и пространство. Если ты будешь продолжать её ждать и поддерживать с ней эмоциональную связь, то она так и проживет в ожидании тебя и не найдет себе счастья на Земле. Хочешь сломать девочке жизнь? Валяй.

Алекс опустил глаза.

– Ладно, я постараюсь.

– Просто, чтобы ты имел в виду. Я не ангел и отговаривать тебя

не собираюсь.

– Я тебя понял, – садимся в машину. – Я смотрю, не зря меня предупредил. Ничто человеческое тебе не чуждо, Извозчик.

– Просто я где-то около года назад тоже был человеком, – снова натянуто улыбаюсь и завожу мотор: приборная панель светится,

как новогодняя елка.

– Серьёзно? Я думал, ты просто материальный дух.

– Все мы такие после смерти. Артур, – протягиваю ему руку в перчатке.

– Ну, ты знаешь, как меня зовут, – пожимает в ответ. – Слушай, – он с любопытством разглядывает меня. – А у тебя, случайно, не Орловский фамилия? Больно ты мне того бизнесмена напоминаешь, что вместе с Дуковым работал, а потом погиб.

– Вот чего не знаю, того не знаю, – честно признался я. – Помню, тоже бизнесом каким-то занимался и влияние имел. Но свою фамилию нет. Да и с кем работал тоже. Может, оно и к лучшему, что не помню. Это ведь не самый хороший человек поди был?

– Ну, лично у меня на него ничего нет, кроме того, что с Дуковым работал. А так человек известный был, уважаемый…

Обрываю его:

– Забудь о них всех. Это уже не имеет значения, – объехав "Додж" Киллера, выезжаю на шоссе. – Пристегнись!

Алекс не спорит, накидывая ремень. Дёргаю рычаг, серебристый мерцающий сгусток выстреливает из-под бампера и взрывается

в сотканный из ослепительного света портал. Удар по газам.

– Скажи «пока» этой планете!