Извозчик душ: Вызов

Мы в Мире Мёртвых.

ГЛАВА 5

По какому-то сложному закону метафизики мы можем из Мира Мёртвых перемещаться в любую точку Мира Живых, а обратно только туда, откуда телепортировались. Именно поэтому нас снова выбросило посреди тропы в дремучем лесу.

– Прям как лес Змея Горыныча, – отметил Алекс, оглядываясь. – Я ожидал, мы по какой-то огненной пустыне носиться будем.

– Таковая тоже имеется. Ближе к Аду. Там в радиусе пары сотен километров точно всё выжжено.

Дремучая лесополоса постепенно прерывается: сначала густой заслон тумана заставляет сбавить скорость, затем шумящий птицами

и духами лес становится всё реже, и вот мы уже мчимся по Синим Холмам.

Цифры часов здесь замирают, стекло запотевает, сквозь туман проносится леденящий душу вой и синеватые очертания чьих-то рассерженных лиц.

– Мрачновато, – Александр немного беспокоен. – Это мы чистилище какое-то проезжаем?

– Нет, это наш мир. Мы называем его Миром Мёртвых, но как таковые души мертвецов здесь только наши, людские. Остальные простые живые существа, о которых мы на Земле слышали только из легенд.

– То есть тролли, гномы…

– Да, да.

– И как о них стало известно на Земле?

– Раньше люди магией увлекались много и на природе больше были, – тщательно присматриваясь к очертаниям тумана, отвечаю я. – Умели взаимодействовать с тонким миром и получать из него информацию. Слышали тут люди очень о многом, даже о здешних древних существах.

– Ясно.

– На Страшный Суд мы в ближайшие несколько часов точно не попадем. Синие духи расшалились, газану – сразу скооперируются и мощный заслон поставят, расшибемся.

Дорогу облепили самые злые бестелесные создания в этом мире. Духи Синих Холмов. Разрывают не только мертвеца, но и вообще любого чужака, кто не из этих краев. Только эльфийские шаманы могли спокойно ходить по этим местам за волшебными ягодами.

И то возвращались далеко не все.

– Здесь всё такое агрессивное?

– Ага, и это вполне оправдано. Представь, что у нас на Земле территорию резко заполнят какие-то закрытые государства, откуда выскакивают огненные крылатые твари, а по твоим городам как у себя дома расхаживают жуткие черные всадники. Тебе тоже станет не по себе.

– То есть эта земля раньше не была Миром Мёртвых?

– Миру Мёртвых где-то сотня тысяч лет. Он появился едва люди получили примитивные представления о добре и зле. После этого высшие силы сразу соорудили Рай с Адом, и начали перетаскивать людские души, – колесо чуть подпрыгивает, видимо, какой-то дух тщетно пытался подцепить. – А так раньше сюда скидывали на реинкарнацию всякое зверьё с Земли, типа динозавров и мамонтов.

В экосистему идеально вписывались, поэтому местные против них не бунтовали. Вообще за обычных животных принимали.

– Хммм, никогда не думал, что жизнь после смерти так сложно устроена, и что в неё вовлечена целая Вселенная.

– А ты как хотел? Мы же не одни в Космосе, а божественные силы едины. Цепь замкнута.

– Ну это понятно, – Алекс задумчиво рассматривает туман и просвечивающиеся сквозь него холмы. Бугорки земли здесь стоят совсем близко друг другу и один холмик перерастает в другой, словно бархан. Трава на них растет редкая и исключительно синего цвета.

– А вот что с душами местных обитателей? У тех же эльфов наверняка есть душа. Тоже в Ад и Рай ссылают?

– А вот чёрт знает. Видимо, во Вселенной у них есть свой Мир Мёртвых, где они обретают вечное существование, – я намеренно не сказал "жизнь". – На каждой планете свой есть, но проявляется по-разному. У нас на Земле вообще незримо околачиваются какие-то сумеречные чудища. Походу это души с другой планеты. Здесь же мы в открытую носимся и пугаем сказочный сброд. Где-то все иначе устроено.

– Понятно. Вижу, тебе все секреты мироздания открыты…

Про смысл жизни не расскажешь?

– Нет, конечно. Я далеко не все знаю, – сквозь туман вижу, как за машиной стаей бегут силуэты волков, стремительные, размером с машину, пасти раскрыты широко и даже через пелену видно, что из их зубов кинжалы делать можно.

Продолжая следить за туманом, нажимаю на газ. Кто знает, что этим тварям надо и сколько силы в них? – Много интересного у старожил узнал. Тем, в свою очередь, Боги Смерти что-то рассказывали. Да к тому же сарафанное радио никто не отменял. Божественные откровения быстро расходятся. Из первых уст, так сказать.

Синие Холмы – опасное и очень странное место. Эдакий Мир Мёртвых глазами наркомана. Когда полоски тумана рассеиваются, у дороги встречается местная живность.

– Мне это кажется?! – восклицает Алекс.

– Нет, не кажется, – я понял, что он увидел. На проезжавшую машину Извозчика из любопытства вышла поглазеть супружеская пара кроликов. Ростом под два метра, на двух ногах, супруг одет во фрак и шляпу, жена в розовом платье и с зонтиком.

Кроликов, одетых как аристократы, тут видят постоянно, и это вряд ли духи или галлюцинации. Опытные Извозчики рассказали, что в холмах у них огромная подземная цивилизация и заняты они выращиванием гигантских морковок и защитой от Василисков. Эти крылатые гигантские змеи с гипнотическим взглядом – самые частые гости кроликов в их уютных норах.

– С ума сойти! – Алекс совсем как ребенок, увидевший слона в зоопарке, припал к стеклу. Всё-таки хорошо, что мы везем души через Мир Мёртвых, делая своеобразную экскурсию по сказочной стране. Пассажиры отвлекаются от осознания того, что умерли. Мы проехали полосу едкого тумана, заполненного злыми духами и вот он увидел повседневную жизнь Синих Холмов. Спотыкаясь и крехтя что-то

на своём кроличьем, ушастый зверь в потертой кожанке бежал за деревом с корзинкой в руках. На испуганном и звавшем на помощь дереве мерцали огоньки спелых вишенок. Видимо, их он хотел собрать, но деревце подло не хотело делиться своими плодами. – Это весь Мир тут такая страна чудес?

– Больше похоже на фэнтези, местами переходящее в фильм ужасов: полно тёмных уголков, где всякая зубастая всячина хочет тебя сожрать. Только с этим местом что-то не так, будто его Льюис Кэролл оформлял по своим фантазиям.

– Это заметно…

– Даже слишком, – приходится остановиться, потому что дорогу с омерзительным чавканьем переходит прыгучая стая больших грибов, удирающих как могут от двухметрового слизня. Вперед на ножке выбегает большой грибок, оборачивается: ждёт, пока маленькие добегут и продолжает упрыгивать.

– Если в мире есть вещи, о которых я хотел бы забыть, – Алекс сглатывает комок в горле, глядя на вакханалию, творившуюся вокруг. – То это бы входило в этот список…

То место, где плач и скрежет зубов. Самое дно пищевой цепочки, помойная яма, где свежее мясо грешника подвергается первым мукам

и унижениям Ада.

Здесь воняет дерьмом, здесь приходится разгребать завалы навоза, сыпящегося в эту яму из многочисленных конюшен и загонов со скотом. Рядом день и ночь стучат киркой такие же бедолаги, как в помойной яме. Несмотря на более чистую работу, участь их не лучше. Как бы они не старались, сколько ведер пота с них не сошло, сколько бы руды они не выцарапали из земли, сверху все равно обрушится толстая плеть, срывая кровавое мясо со спин несчастных.

Плети доставали везде. У краёв ям и мостиков через них всегда стояли демоны-надзиратели и не жалели ни сил, ни плоти новобранцев. Бесовское отродье толпами собиралось у ямы, ухмыляясь грязными зубами и швыряясь грязью и камнями. Унижения и оскорбления постоянно сыпались от уродливых звериных тварей, а на дне томились сотни и тысячи грешников.

Темнота, жара и жгучая боль были их ежесекундными спутниками Мимолетными минутами радости были лишь те моменты, когда демоны с издевкой швыряли им гнилое мясо и обглоданную рыбу. За каждый кусочек толпа в тесноте рвала и давила друг друга.

Мерзкий, вызывающий тошноту смех, сопровождал это месиво из голодных, доведённых до безумия душ. Кто-то опускал голову и становился просто руками с кирками, что продолжали монотонно выполнять грязную работу, кто-то в звериной ярости начинал грызть глотки своим товарищам по работе. Ну а кто-то решался на самый отважный поступок: обречённо, но зло, до крови царапая отвесные стены ямы, лезть наверх, чтобы разворотить эти немытые хари, чтобы их улыбка раскрошилась их зубами по камням, чтобы их звериные носы треснули, выпуская алые струи.

Месяцами из этого ничего не получалось, и безумцы, прыгающие на стену, лишь обречённо рушились обратно, больно разбиваясь о камни, либо о черепа своих товарищей.

Но однажды, когда их отчаянные попытки запрыгнуть, становились посмешищем даже для сожителей по яме, находились те, кто, стирая до костей свои пальцы забирался наверх и голыми руками ломал лица вооруженным звероподобным демонам.