Зона сквозного действия

И очень скоро о близкой смерти бабы Саши знали уже все. И все хотели, чтобы она ещё пожила. Поэтому собрались около дома, в который их не пустила Лариса, и горестно покачивали головами, расположившись на крыльце, на лавочках.

– Сочетание синего дельфиниума и оранжевых лилий, – проговорил дед Фёдор. – Хотел, чтобы сама посмотрела. Думаю, ей бы понравилось.

– Планировал проконсультироваться насчёт укрепления памяти, – сказал Матвей. – Так-то я собрал информацию, но… Но хочется, чтобы как-нибудь…

– Волшебным образом? – улыбнулся, не без грусти, естественно, дед Фёдор. – Не знаю. Мозг всё-таки. Вот взять цветы акроклинума! Полураспустившимися в полуденные часы срезать или ближе к вечеру?

– Вклад в поиск достопримечательностей… – вздыхает Роман. – Матвей, я ведь на бабу Сашу очень рассчитывал. Не думал, что подведёт. Она – меня, а я, друг, – тебя.

– Ингредиенты липового чая… Состав капель от сонливости… – бормочет Макарыч, параллельно размышляя о несомненном усилении признаков континентальности в местном климате последнего времени.

В окно, выходящее на крыльцо, высовывается голова Ларисы.

– Тихо! Вы что себе позволяете? Жу-жу-жу, жу-жу-жу! Расшумелись!

Дед Фёдор вскакивает и, спеша к окну, – кричащим шёпотом:

– Книги по фитодизайну! Среди тех, которые в коробках, или которые в мешках?

– Я спрошу.

– И по поводу мягкой очистки печени… – торопится дед Фёдор. – Рецепт Конюховы нахваливали. Она даже записала. Там к овсу и листьям брусники почки какие-то, кажется…

– Арина выйдет и запишет вопросы! – отрезала Лариса. – Если успеет.

Лариса захлопывает окно и спешит к плите, на которой находятся несколько дымящихся кастрюль. Баба Саша, лежащая на кушетке, провожает её внимательным взглядом.

– В левой дальней давно не помешивала, по-моему, – говорит она и обращает взор на Арину, плетущую макраме. – Ты всё ещё с панно «Совушка» возишься?

– А диагональный репсовый как завязывают? Я ведь не поняла.

– На наклонно натянутой узелковой нити. А клюв плести приёмом «горошина».

– Это как?

Баба Саша сползает с постели и забирает из рук Арины макраме.

– Я же уже показывала. На средних четырёх нитях – цепочку из шести плоских узлов.

Баба Саша возвращает Арине рукоделие и направляется к кушетке, но вдруг её привлекает запах, идущий из одной из кастрюль. Баба Саша приближается к плите.

– А это что у тебя тут?

– А это для женщин в возрасте, – отвечает Лариса. – Здесь кора крушины, плоды фенхеля, полынь горькая и мята перечная.

– Но запах!

– А я добавила ванили, мяты и ландыша. Для аромата. Для женщин же. Хоть и в возрасте. Для мамы, в первую очередь.

Баба Саша вздыхает и качает головой. Она уже собирается направиться к кушетке, как вдруг её внимание привлекает содержимое другой кастрюли.

– Это что такое? Тут же уха варится!

– Да, учусь варить уху.

– А что за цвет?

– Я добавила свёклы, – признаётся Лариса.

– Свёклу – в уху?!

– Цвет уж больно бледный был. Мне хотелось, чтобы уха была красивой.

– Ну, Лариска! Вылови сейчас же!

– Но красивый цвет останется?

– Боюсь, не только цвет сохранится в бывшей ухе!

Баба Саша принимается поварёшкой вылавливать из ухи куски крупно нарезанной свёклы. Заглянувший в эту минуту в окно дед Фёдор хмурится, а затем стучит костяшками пальцев по стеклу. Лариса подбегает к окну и отворяет одну створок. Она возмущена.

– Да что ещё?!

Дед Фёдор вскипает ответным возмущением.

– А почему не в постели больная? Безобразие!

– На минуту встала! – Лариса захлопывает окно.

– Мы тут на грани истерики, а она поварёшкой орудует! – негодует дед Фёдор, меряя шагами крыльцо.

– Ей лучше? – уточняет Макарыч.

– Да внуки разве дадут умереть?! – взмахивает руками дед Фёдор и поспешно спускается с крыльца.

– Вы куда?

– Не могу больше! Займусь крыжовником! – отвечает дед Фёдор и направляется к сараю.

Макарыч также поднимается, несколько секунд раздумывает, потом, бросив взгляд на часы, торопливо покидает крыльцо и идёт к своему дому.

– Макарыч! – кричит дед Фёдор. Он не успел дойти до сарая. – Подожди!

Дед Фёдор спешит к поджидающему его Макарычу.

– Кажется, я знаю, что вы хотите сказать, – виновато произносит Макарыч.

– Макарыч, ты уж не подведи. Надо обработать химсредствами. Выходят сроки!