Младший научный сотрудник – 6

– Расскажи о нем, – неожиданно сказала Лена, – мне это будет очень любопытно.

– Хм… – задумался я, что же это так заинтересовало ее, – полностью звать его Семен Наумыч Гинденбург. Да, как дирижабль. Откуда он там родом и чем занимался до ИПП, не знаю, так что врать не буду. Чем отличился на посту моего начальника… во-первых, большой любвеобильностью и непостоянством – сначала у него в пассиях ходила Нина такая…

– Это та, что у тебя до меня была? – поинтересовалась она.

– Если хочешь правду, то да, – смело ринулся в пучину выяснения отношений я, – была. Но сплыла недели две назад. А потом он вдруг резко поменял Ниночку на Олечку, тоже в нашем отделе работала такая. Зачем и почему, не спрашивай, все равно не знаю…

– А Нину ты, значит, подобрал, – задумчиво выдала она свое размышление вслух.

– Проехали мы этот пункт, – буркнул я, – дальше тебе интересно?

– Конечно, продолжай про своего Наумыча, – разрешила она.

– Его неожиданно уволили из ИПП, я так и не понял почему, и он пропал с нашего горизонта на пару недель. А потом меня вызвали в кремлевскую поликлинику…

Тут Лена довольно странно поглядела не меня, но никаких слов не произнесла, поэтому продолжил.

– И тут, в этой поликлинике на Мичуринском… ну это на углу практически с улицей Косыгина…

– Да знаю я, где это, – оборвала она меня, – давай дальше.

– Там я его и встретил, Наумыча своего болезного… и он сразу начал делать намеки, что мог бы стать для меня очень полезным посредником.

– С ним понятно, теперь давай про следующие звонки, – скомандовала она.

– Далее последовал товарищ Цуканов… знаешь такого?

– Ну еще бы, – тут же отозвалась она, – Георгий Эммануилович, известный товарищ. И чего он от тебя хотел?

– Сначала он мне небольшую лекцию прочел, как надо и как не надо вести себя с генеральными секретарями, упирая на то, что случилось вчера в цирке…

– Там как будто бы все хорошо сложилось, – наморщила лоб Лена, – беседа вполне цивилизованная была.

– А по его мнению не очень, – ответил я, – вот он и вкручивал мне мозги добрых десять минут, как надо говорить с руководством. А под занавес сказал, что через час меня ждет товарищ Брежнев.

– Хм, – чуть не поперхнулась она, – вот так вот запросто?

– Прикинь… именно так. Но если ты думаешь, что на этом все, то зря…

– До визита к Леониду Ильичу у тебя еще разговоры были?

– Так точно, товарищ лейтенант, – я налил ей еще полстакана мартини, потом продолжил, – сразу после этого мне позвонил Чурбанов…

– Это тот, который рядом с Галиной сидел? – уточнила она.

– Он самый, первый заместитель министра внутренних дел.

– И что ему надо было?

– Программу выступлений на концерте ко дню милиции.

– Так там же сплошная Пугачева с Леонтьевым, – спросила она непонимающим тоном, – и немного Хазанова, много лет подряд уже. Ты-то тут при чем?

– Знаешь, подробнее я тебе как-нибудь потом расскажу, – ответил я, – а пока скажу только, что это будет альтернативное выступление без Пугачевой. И без Хазанова, но с Андрюшей Мироновым и с Сашей Ширвиндтом. Идея моя, тексты выступлений тоже, состоится на день раньше в ДК МВД.

– Ладно, – Лена отпила половинку стакана с мартини и задала следующий вопрос, – а следом за этим звонком ты уже отправился к Брежневу, так?

– Не совсем, – ответил я, – еще пришлось поговорить с индийским миллиардером на предмет той же игрушки…

– Так-так-так, – зачастила она каким-то даже обрадованным тоном, – а вот с этого места давай поподробнее.

– Там совсем мало было подробностей, – сказал я, – он предложил встретиться сегодня…

– Где? – тут же встрепенулась она.

– Ну в ресторане Прага, а что?

– Нет, ничего – продолжай.

– А я сказал, что сильно занят, и перенес встречу на завтра. В тот же ресторан. После этого был Леонид Ильич – про него, извини, я тебе ничего уже говорить не буду.

– Да это понятно, – поморщилась она, – а что было после Ильича?

– После я выключил городской телефон из розетки (и показал провод с разъемом, лежащий на полу) и отсоединил кабель от вертушки (продемонстрировал и его, благо он под рукой был) и решил никуда не выходить с этого места до самой ночи.

– Но у тебя это не получилось… – констатировала факт Леночка.

– Точно, – уныло отвечал я, – в дверь постучал охранник из девятки, отчитал меня, что на телефоны не отвечаю и сказал, чтоб спускался вниз, там меня ждет кто-то, не дождется…

– Кто именно, не сказал? – уточнила она.

– Неа, – помотал я головой (мартини к тому уже закончилось, я достал остатки Джонни Уокера), – но на месте выяснилось, что это капитан Кудрявцев из второго управления КГБ…

– Так-так-так, – постучала она пальцами по столу, – значит, единственный человек, который тебя не беспокоил звонками сегодня, был тот внешнеторговый товарищ…

Лихорадка Эбола, Филиппины, Багио, хижина на улице Гарибальди, 83 год

На самом деле я понятия не имел, что это за болезнь такая – так, в голове роились остатки информационного мусора из 21 века. Вспомнил, что название свое она получила от одноименной реки где-то там в тропической Африке. Еще всплыло из памяти, что там вроде кровотечения из всех естественных отверстий тела должны начинаться.

– Кровь у них изо рта текла? – тут же спросил я у Эухенио.

Тот посоветовался с бойцами и ответил, что да, текла и не только изо рта… надо ж, как я угадал. Тут же к воспоминаниям из будущего добавились сведения про аспирин.

– Аспирин, аскофен, цитрамон, анальгин, парацетамол – что-то из этого им давали?

Старик ответил, что да – парацетамол.

– Больше не надо, – строго сдвинул брови я, – это яд при такой болезни. А вообще, как и когда у них это началось?